Карьера доктора Фануса

Махфуз Нагиб

— Как вам угодно…

— Еще хочу признаться, что меня привлекла гуманность и доброта ваших статей…

— Благодарю вас.

— А также ваша внешность…

— Моя внешность?

— Да, я нашла ваш портрет в одном журнале. Глядя на ваши глаза, такие умные и милосердные, я поняла, почему все обиженные и обездоленные стремятся к вам за поддержкой.

— Спасибо, спасибо, вы мне льстите.

— Нет, я только хотела сказать, что вы моя последняя надежда в этом мире…

Он положил трубку и улыбнулся. Потом задумался.

И опять улыбнулся.

2

— Алло!

— Это Шахразада.

— Очень рад. Я ждал вашего звонка.

— Тогда я сразу перейду к сути, чтобы не отнимать у вас времени.

— Слушаю вас.

— У меня было тяжелое детство. Мы росли без матери. Мы — это я и моя сестра, она младше меня на два года. Отец женился вторично, но вскоре умер, и нас взял к себе дядя.

— Эти печальные события, видимо, произошли много лет назад?

— Да, но тем не менее они очень важны, и я не могу о них не сказать. У дяди нам было плохо. Каждая из нас получала пособие по пяти фунтов в месяц, мы отдавали ему все целиком, но дядя считал нас обузой и заставил работать. Школу пришлось бросить.

— Я вам очень сочувствую…

— Ко мне посватался один офицер. Дядя продал дом, оставшийся нам от отца, и на мою долю купил мне самое необходимое для свадьбы. Мой будущий муж знал о наших материальных затруднениях, но это его не остановило. Ведь мы любили друг друга и сохранили это чувство даже после свадьбы.

— Мне кажется, вы что-то утаиваете.

— Да нет. Вся беда в том, что муж оказался человеком расточительным. Едва в его кармане заводились какие-нибудь деньги, он тотчас же тратил их, не задумываясь о завтрашнем дне. Я пыталась его образумить, но не сумела.

— Уместно ли мне задать вопрос: вы сами не чувствуете за собой никакой вины?

— Нет, нет, поверьте мне. Я стремилась любой ценой сохранить наш брак… пробовала, и ласками, и упреками…

— Что ж, это выглядит разумно.

— Вы как будто мне не верите. Да, я помню ваши статьи о том, что жена сама виновата в тех случаях, когда муж отворачивается от нее. Но что я должна была делать? Каждый раз в день получки я умоляла его дать мне денег на хозяйство, а он приводил компанию друзей — они сидели и пили до рассвета, а наутро в доме опять уже было пусто.

— Ну а на что же вы жили?

— Он требовал, чтобы я ходила просить у дяди или у сестры. Но это было бесполезно. Дядя денег не давал, а сестра сама в них нуждалась, так как собиралась замуж. Муж без конца занимал у своих знакомых и вскоре по уши влез в долги. Так тянулось некоторое время, пока наша жизнь окончательно не превратилась в пытку.

— Да уж, действительно.

— Семья распалась — мы развелись. Я перебралась к сестре. Пособие за отца мне больше не платили, и для меня наступили горькие дни.

— В этом и заключается ваше несчастье?

— Не торопитесь.

Мы пока в прошлом. Но не буду тянуть… Спустя год мой бывший муж попросил меня встретиться с ним. Едва увидев меня, он заговорил о том, что хочет возобновить нашу супружескую жизнь, что разлука со мною научила его многому и он стал совсем другим человеком. Мы поехали на улицу Каср ан-Нил в гостиницу, где он жил, чтобы там продолжить разговор о нашем будущем. Только мы вошли в номер, он принялся обнимать меня, не переставая говорить о своем одиночестве, о чувстве безысходности, охватившем его после развода.

— И вы уступили?

— Да. Он ведь не был для меня чужим… Прощаясь со мной, он пообещал встретиться на следующий день с моим дядей и обсудить вопрос о восстановлении брака.

— Вы очень тихо говорите.

— Мне стало известно, что он встретился со мной, будучи уже обрученным с другой женщиной. Его свадьба состоялась через неделю после нашего свидания… Для него это было просто прихотью.

— Какой негодяй!

— Однако я не хочу вас больше задерживать сегодня. До свидания.

3

— Алло!

— Это Шахразада, здравствуйте!

— Здравствуйте.

— Я вам еще не надоела?

— Напротив. Продолжайте, пожалуйста.

— … Я оставалась у сестры еще некоторое время, пока не поняла, что мое присутствие в их доме нежелательно.

— Почему?

— Я это почувствовала, а моя интуиция меня никогда не обманывает.

— Не понимаю. Она же ваша сестра. Вы делили с ней в прошлом все невзгоды!

— Так уж получилось…

— Из-за ее мужа?

— Предположим…

— Ему не нравилось, что вы живете в его доме?

— Допустим… Как бы то ни было, но я решила, что мне необходимо покинуть дом сестры, чтобы по крайней мере сохранить с ней родственные отношения.

— Но вы так и не объяснили причину. Я, наверное, угадаю, если скажу, что всему виной ревность?

— Точнее, подозрение в ревности.

— И вы переселились обратно к дяде?

— Его уже не было в живых. Я сняла маленькую квартиру.

— А где же вы взяли деньги?

— Продала из моих вещей все, что было можно, а потом начала искать работу. Я была согласна на любую работу. Ах, какое это было страшное время! Я голодала. Поверьте, мне пришлось испытать на себе, что такое изо дня в день быть голодной. Я совсем отчаялась и однажды чуть было не уступила и не согласилась на предложение, с которым ко мне обратились на улице. Каждый вечер, глядя на небо из окна своей комнаты, я умоляла: «О Аллах, смилуйся! Помоги мне! Я умру от голода!» Когда мне становилось невмоготу, шла к сестре, чтобы там хотя бы поесть. Меня кормили, но никогда ни о чем не спрашивали, видимо опасаясь, что это их к чему-то обяжет, и предпочитали делать вид, будто ни о чем не догадываются.