Карьера или муж?

Мур Агата

– Ты против, чтобы я жил с тобой в одной комнате?

Федерико был в своем репертуаре – как всегда прямолинеен и циничен.

– Да, – стараясь держать себя в руках, ответила Кристабел, направляясь к комоду за бельем. – Особенно если учитывать, что этим ты стремишься вывести меня из равновесия.

– Значит, мне это удается? Да, черт тебя побери!

– Вовсе нет, – солгала Кристабел.

Федерико усмехнулся и пошел в ванную.

Кристабел проводила его взглядом. Весь его облик – мужественная стать, широкие плечи, накачанные мышцы груди и живота – невольно приводил ее в трепет. Ее пронзила сладостная дрожь при воспоминании о

его крепких и нежных объятиях, о запахе его тела, смешанном с ароматом мыла и одеколона, об ощущении его поцелуя на губах. Кристабел не забыла, как они занимались любовью, как ей нравилось доводить Федерико до полного исступления и ощущать абсолютную власть над его чудесным телом.

У нее бешено забилось сердце, каждая ее клеточка горела желанием, которое она не могла побороть.

Из ванной слышалось жужжание электробритвы, потом полилась вода. И перед мысленным взором Кристабел всплыло обнаженное тело Федерико. Знакомое, любимое, желанное...

Все, хватит! – приказала себе Кристабел, надевая чистое белье, джинсы и хлопковый топ. Вспомни его нелепые обвинения и обидные слова, которые он бросил тебе семь недель назад!

В ночь их последней ссоры она смотрела на спящего Федерико со смешанным чувством. Этого мужчину она любила всем сердцем и полностью ему доверяла, и в то же время он казался ей совсем чужим. «Женился на скорую руку да на долгую муку», вспомнилась ей тогда пословица.

Кристабел тряхнула головой, и волосы мягким шелком рассыпались по ее плечам. Она включила фен и принялась сушить волосы. Интересно, как бы все сложилось, если бы я осталась с Федерико, нарушив контракт? Смогли бы мы уладить недоразумения или мой внезапный отъезд лишь ускорил то, что неминуемо должно было случиться? – размышляла Кристабел. Эти семь недель можно рассматривать по-разному – как временную передышку или как целую жизнь.

– Ты собираешься ужинать в таком виде?

Кристабел выключила фен. В зеркало ей было видно, как Федерико снял с бедер полотенце, надел трусы и брюки от костюма и прошел к шкафу за чистой рубашкой.

– Я не собираюсь выряжаться. – Она стала скручивать волосы в узел.

– Оставь их распущенными.

Кристабел демонстративно закрепила пучок шпильками, однако во избежание ненужных осложнений сочла необходимым пояснить:

– Так мне прохладнее.

Федерико застегнул пуговицы на рубашке, затянул ремень на брюках, надел носки и обулся.

– А макияж?

– Зачем? Я не собираюсь никуда идти.

Лицо Федерико не изменилось, но взгляд сделался жестким.

– Даю тебе пять минут, Кристабел. Потом я уезжаю. С тобой или без тебя. Решай.

– Ты можешь позвонить Корали. Она умирает от желания составить тебе компанию. – Кристабел вышла из комнаты и спустилась в кухню.

Вместо закуски, какого-нибудь экзотического блюда и фруктов в сочетании с первоклассным обслуживанием и отличным марочным вином в интимной обстановке с приглушенной музыкой Кристабел довольствовалась консервированной лососиной и салатом. Она постаралась никак не реагировать, услышав шелест шин отъезжающего автомобиля.

Вечер Кристабел скоротала в гостиной у телевизора, а в десять часов отправилась спать. Некоторое время она в задумчивости стояла перед кроватью, размышляя, на какой половине ей лечь, но в конце концов решила, что пусть лучше Федерико, а не она испытывает неудобства, ведь это он вторгся на ее территорию.

Однако едва устроившись под одеялом, Кристабел подумала,

что играет с огнем. Секс, пусть и очень приятный, сейчас никак не входил в ее планы. С этой мыслью Кристабел встала, собрала кое-какие вещи и отправилась в дальнюю спальню. Почувствовав себя в безопасности, она с наслаждением вытянулась на прохладной простыне и решительно погасила свет.

В комнату сквозь деревянные ставни пробивался лунный свет. Кристабел вертелась с боку на бок без сна, и время, как ей казалось, словно остановилось. Наконец она не выдержала, встала, прошлепала босыми ногами к окну и попыталась как-то иначе приспособить ставни, чтобы лунный свет не мешал ей.

Но у нее ничего не получилось. Кристабел сделала несколько расслабляющих упражнений по системе йогов, потом стала считать слонов и думать о приятном, но, несмотря на все ухищрения, сон не шел. Перед глазами неотступно стоял Федерико.

Комната, в которую перешла Кристабел, находилась в стороне от гаража, так что никаких звуков оттуда не доходило и она не могла знать, вернулся ли Федерико.

В голове роились мысли, одна отчаяннее другой. Например, что в ресторане за столик к Федерико подсела незнакомая женщина и в эту самую минуту они мило флиртуют. Кристабел было прекрасно известно, что Федерико – искусный соблазнитель, у него была какая-то особая аура, которая притягивала к нему женщин.

Кристабел без конца прокручивала самые невероятные сценарии, пока наконец они не смешались в какой-то невообразимый винегрет. И только тогда она незаметно погрузилась в беспокойный сон.

Федерико вернулся около полуночи. Когда он поднялся в спальню, то испытал не самые приятные минуты, увидев пустую постель, и пошел по комнатам в поисках Кристабел. Наконец найдя в одной из спален свернувшуюся калачиком на смятых простынях жену, Федерико вздохнул с облегчением. Какое-то время он постоял в дверях, потом тихонько подошел к кровати.

Сейчас Кристабел казалась Федерико особенно красивой. Надо же, как проявился ее строптивый характер, как отчаянно она отстаивала свою независимость! – невольно восхитился он. Ему захотелось убрать с ее лба растрепавшиеся волосы, коснуться губами ее виска...

Черт возьми, ему хотелось большего! Федерико очень не хватало того, что связывало их раньше – необычайного тепла и страсти, которая связывала их в одно целое. Ведь они с Кристабел действительно составляли одно целое – и духовно, и физически.

Федерико замысловато выругался, проклиная себя и свой бизнес, который возобладал над его любовью к жене. Вместо того чтобы последовать за ней ближайшим авиарейсом, он занялся разрешением деликатных финансовых проблем, связанных с преумножением и без того немалого состояния семьи. А для того чтобы не выпускать жену из поля зрения и быть уверенным в ее безопасности, Федерико пришлось обратиться за помощью к высокопрофессиональным детективам, которые круглые сутки наблюдали за Кристабел.

В деловых кругах высоко ценили умение Федерико Персетти вести дела, женщины всегда любили его за обаяние, богатство и за положение в обществе. Внимание прекрасного пола льстило ему, он считал его неотъемлемой частью своей жизни и с ленивым цинизмом воспринимал как должное. Но встреча с Кристабел все изменила. Федерико подкупила ее естественность и красота – вполне земная, но оттого не менее притягательная. Когда Кристабел смеялась, она словно светилась изнутри, глаза лучились добротой, которая шла от самого сердца.