Карьера на поприще сексуальной химии

Стэблфорд Брайан Майкл

Эти аргументы привели к тому, что Джованни влюбился в своего бухгалтера, тридцатитрехлетнюю разведенную Дениз. Доходы его неуклонно росли, и у ученого всегда был повод встретиться за обедом с Дениз, чтобы обсудить способы уменьшения налогов - естественно, законным путем. Так что у Джованни было достаточно возможностей добиться контакта их кончиков пальцев и вскружить женщине голову. Он организовал все предприятие очень осторожно и - как ему казалось - гладко, изящно позволив Дениз соблазнить себя на третьем свидании. Он все еще чувствовал некоторое стеснение и тревогу, но женщина вроде бы осталась довольна его мужской силой.

Родители молодого

ученого с радостью восприняли новость. Отец даже всплакнул от счастья при мысли, что имя Казанова теперь перейдет следующему поколению, а мать (верившая, что женитьба - это своего рода сертификат;

принадлежности к человеческой расе) пребывала в состоянии сентиментальной эйфории несколько месяцев.

Забеременев, Дениз ушла с работы буквально через несколько недель после медового месяца, передав в руки других финансовых колдунов задачу распределять и защищать бурный прилив средств, хлынувший на банковские счета Джованни, когда ловкач Мелмот принялся осмотрительно распродавать новое открытие ученого.

Джованни очень любил Дениз и с течением беременности привязывался к жене все больше и больше. Когда же она родила девочку - названную в честь его матери Джен-нифер, - ученый почувствовал, что обрел рай на земле.

К несчастью, пик его радостных переживаний вскоре прошел. Дениз впала в послеродовую депрессию и начала находить свою энергичную сексуальную жизнь чересчур обременительной. Она бессознательно все еще держалась на крючке волшебного протеина с кончиков пальцев Джованни, но эмоциональные отклики женщины исказились и смешались, так что ощущения любви и влечения вызывали ручьи страдальческих слез.

Джованни все время находился в нервном, напряженном состоянии и не знал, что делать. Новая волна вины медленно накрывала его. Какой бы ни была причина, он в ответе за все. Он заставил Дениз полюбить себя и до сих пор не чувствовал себя мошенником лишь из-за уверенности, что женщина пожала весь урожай удовольствий, выросший на поле любви, так внезапно заколосившейся в ее сердце. А теперь все пошло наперекосяк, и ученый считал, что предал и погубил жену.

Джованни тосковал и мучился, Дениз винила себя и в смятении своем все глубже погружалась в отчаяние. Несчастная пара подпитывала горечь друг друга, начиная ощущать взаимное отвращение. И эта невыносимая ситуация привела к одной страшной ошибке, которую Джованни неизбежно пришлось совершить.

Он рассказал жене все.

С любой точки зрения это был роковой поступок. Когда Дениз услышала, что он, словно марионетками, управлял ее лучшими и интимнейшими чувствами, дергая за химические нити, ее любовь к мужу претерпела чисто психосоматическую трансформацию, обернувшись горькой и возмущенной ненавистью. Женщина тотчас же покинула Джованни, забрав с собой малышку Дженни, и подала на развод, потребовав тридцать миллионов долларов компенсации за биохимическое вмешательство в ее эмоции. Сделав это, она вынесла на первые полосы газет новости о предприятии, которое Мармадук Мелмот так тщательно скрывал, вызвав настоящий бум.

Последствия вообразить легко. Мир в 2010 году представлял собой царство, в котором женщины высокоразвитых стран практически во всем сравнялись с мужчинами. Феминистки с удовлетворением оглядывались на века яростной борьбы с легальным, общепринятым пренебрежением; героини женского движения успешно сражались с дискриминацией по половому признаку при приеме на работу, с дискриминацией в образовании, с дискриминацией в физической и духовной жизни. Хотя

в результате прогресса перед ними открывалось принципиально новое тысячелетие, они еще слишком хорошо помнили трудности, с которыми удовлетворялись их требования, и с параноидальным напряжением относились к любой угрозе своим достижениям. Открытие, что почти двадцать лет богатейшие мужчины мира тайком покупали биотехнологии, специально созданные для манипулирования женщинами и их сексуального угнетения, породило скандал, равного которому мир сексуальной политики еще не знал.

Джованни Казанова, до сих пор живший в безопасной безвестности, вполне комфортно чувствуя себя в роли непризнанного гения, обнаружил, что вдруг стал весьма извеЬ-тен. Его имя - это омерзительное проклятие - внезапно превратилось в источник шуток, издевок и колкостей для кричащих заголовков статей, оно звучало во всех уголках земного шара, появляясь в новостях не реже объявлений о безвкусных комедийных шоу. В одну ночь новый Казанова стал современным сказочным дьяволом: мужчиной, отодвинувшим сексуальную эмансипацию на три сотни лет назад.

Развод разбил сердце его матери, страдания которой усугубила безвременная кончина Маркантонио Казановы вследствие инфаркта. В минуту отчаяния женщина намекнула сыну, что его отец умер от стыда, и Джованни принял ее слова так близко к сердцу, что серьезно подумывал о самоубийстве.

Дениз, жертва тайных махинаций Джованни, в глазах женщин мира на некоторое время превратилась в святую. Мелмот, Мефистофель для Фауста-Джованни, был демо-низирован наравне с ученым. Тысячи женщин подавали в суд на своих богатых любовников, на Джованни и на «Ци-тотех». Джованни получал мешки яростных писем от десятков тысяч особ, веривших (обычно без всяких на то оснований), что его магия была использована для похищения их душ.

Однако, как это обычно бывает, ураган поношений вскоре начал терять свирепость. Мармадук Мелмот использовал всевозможные средства, стремясь убедить мир в том, что все дело просто в небольших сложностях в общении.

Мелмоту удалось доказать, что по сути своей в первом открытии Джованни не было никакой дискриминации. Он сделал упор на то, что среди его клиентов отметились несколько женщин, с радостью применявших обольщающее зелье для привлечения молодых мужчин. Он заявил - вполне справедливо, - что косметическая промышленность веками предлагала мужчинам и женщинам способы усилить их сексуальную привлекательность и что средства, возбуждающие половое влечение, всегда пользовались огромным спросом. Единственное «преступление» Джованни, собственно, в том, что он произвел воистину действенный препарат, к тому же абсолютно безопасный, на замену тысячам снадобий фальшивой черной магии и шарлатанской медицины, в лучшем случае бесполезных, а в худшем - вредящих здоровью. Мелмот утверждал, что, хотя второе открытие Джованни и вправду предназначалось лишь для мужской физиологии, польза от него никоим образом не ограничивалась мужским полом.

Это краснобайство подкреплялось смелыми обещаниями, спасшими лицо «Цитотеха» и обернувшими поднявшуюся шумиху на пользу компании. Мелмот гарантировал, что первое открытие Джованни станет гораздо дешевле, так что преобразование тканей будет доступно людям даже со скромными средствами, равным образом и мужчинам и женщинам. Он также объявил, что Джованни уже начал разрабатывать целый спектр новых искусственных гормонов, которые дадут женщинам новые возможности для сознательного контроля над физическим удовольствием.