Карьерный рост
Шрифт:
— И о кольце тоже. Но в основном, о Лоре Станиславовне. Хорошая девушка. Умная, в меру упрямая, целеустремлённая. Шустрая. Очень шустрая. Но мы шустрее с тобой, сын!
— В смысле? Почему?
— Почему, почему! Она ближайшим поездом поедет, ей на самолёт не попасть быстро, только если очень дорого. А она практичная. Потому поедет поездом. А у нас есть самолёт компании.
Глава седьмая
Лора вышла из поезда на вокзале своего города ровно через сутки после голосования. Повезло, она успела купить билет в плацкартный вагон на верхнюю
Она сползала со своей полки только в туалет и умываться, и её соседка снизу нарадоваться не могла на то, какая спокойная попутчица ей досталась.
Лора лежала и смотрела в окно. Точнее, в ту часть окна, которая была вверху.
Сначала она была просто в шоке от случившегося. Ложь Леонида, её собственное скрытничество и мелкая (по сравнению с Лёниной) ложь, абсурдно-агрессивное интриганство Руслана Борисовича, загадочное молчание Бориса Сергеевича, — всё это разом навалилось на неё, мешая дышать и здраво мыслить.
Но уже к вечеру, вспоминая голосование и то, как вёл себя Лёня, она пришла к выводу, что именно сегодня утром он был с ней правдив. Конечно, не мог он помогать Руслану Борисовичу в его делишках!
А почему обманул… Тоже понятно, это очень просто и старо, как мир. «Принц и нищий», «Свинопас», «Король-дроздобород»… Это только то, что приходит в голову первое, навскидку. Сказки с переодеванием.
Лёню предали, и он решил в следующий раз подстелить соломки. Подстелить решил, по иронии судьбы, тогда, когда этого делать было не нужно. Лора полюбила бы его в любом обличье, потому что настоящий принц всегда остаётся принцем. Но он же не знал этого.
Она не вернётся в Москву, даже если это грозит вечной разлукой с Лёней. Она больше не окунётся в эту бездну лжи и грязи. Это не по ней, какой бы карьеристкой она ни была.
У Лёни есть все возможности и ресурсы, чтобы найти Лору. Если захочет, отыщет. Если не станет искать, — так тому и быть.
Всю дорогу она думала о Лёне, вспоминая лучшие две недели своей жизни, и не останавливая слёзы, падающие на казённую подушку. О работе даже не думала, и о своём глупом и обидном проигрыше, о своей рухнувшей мечте тоже.
Ещё из поезда Лора позвонила родителям, предупредив о том, что приедет к ним сразу с вокзала и как минимум до завтра. Не могла она сейчас быть в своей квартире, переживать всё в одиночку.
Мама и папа уже вернулись с работы, когда Лора приехала к ним на такси. Папа достал казан и начал делать плов прямо на улице, и весь вечер они просидели во дворе. Лора рассказывала о Москве и об учёбе, обходя день голосования. Тактичные родители, понимая её состояние, неудобных вопросов не задавали. Они знали, что когда Лора сочтёт нужным, расскажет всё сама.
В среду утром Лора не поехала в офис к девяти; она ведь больше там не работает! Ей нужно лишь забрать личные вещи, забрать трудовую и оформить обходной лист. Приказ об увольнении наверняка уже пришёл из Москвы.
Она подходила к кабинету, когда услышала через неплотно закрытые двери доносившиеся из приёмной негромкие звуки музыки, русалочий смех Людмилы Евгеньевны и мужской голос. Что тут происходит?! Среда, утро! Что за веселье?
Она
Дикие фантасмагории продолжаются…
Лица у этих двоих были весьма довольные и даже слегка порозовевшие. Борис Сергеевич словно скинул с плеч лет пятнадцать. О суперспособностях Людмилы Евгеньевны Лора знала и раньше.
И всё же придётся нарушить идиллию.
— Здравствуйте! Я не помешала? Мне нужно забрать личные вещи и соблюсти некоторые формальности в связи с увольнением, — холодно и чопорно заговорила Лора. Он ей теперь не начальник. Просто какой-то богатый столичный бизнесмен. Она не обязана проявлять к нему радушие.
— Здравствуйте-здравствуйте, Лора Станиславовна! Заждались вас! Задерживаетесь? — Борис Сергеевич встал навстречу Лоре и поцеловал её руку.
— Я не могу задерживаться или не задерживаться, Борис Сергеевич! Я здесь больше не работаю.
— Что верно, то верно, Лора Станиславовна! Вот как раз подыскиваем с Людочкой кандидатуру на ваше место.
«С Людочкой?! Что с ним сегодня?! И почему он здесь?».
— Вы специально прибыли из столицы, чтобы найти человека на моё место здесь? — усмехнулась Лора.
— Нет, конечно! Я прибыл, потому что мы с вами не закончили разговор. А мне не нравится, когда я с кем-то не договорил. Вот такая особенность характера, знаете ли! Потому отложите пока все формальности, Лора Станиславовна! Мы с вами сейчас поедем в ресторан, я уже нашёл по отзывам, в какой, и договорим.
…- Сразу хочу попросить прощения за поведение Руслана и моё невмешательство. И заодно попытаться объяснить, почему я не остановил всё это действо, — серьёзно начал Борис Сергеевич, когда они с Лорой ждали заказ.
От спиртного оба отказались. Борис Сергеевич по дороге в ресторан рассказал, что прибыл на самолёте компании с двумя представителями охраны, а машину арендовал здесь. Остановились они в одном из лучших отелей.
— Всем нужно было высказаться и выпустить пар, Лора Станиславовна! Руслан надрывался, но гнул свою линию, Леонид заврался, вы тоже очень тщательно фильтровали информацию, которую выдавали моему младшему сыну. Руслан вёл себя непозволительно. Но я всегда держал в голове тот факт, что он вот-вот уедет, и ему станет не до того. Работы в Питере очень много, непочатый край, а Руслан — прекрасный управленец. Управленец от бога. Вот так сложилось, два сына, и оба абсолютно разные, как два полюса. Руслан пережил ужасную трагедию, он потерял невесту, она погибла, участвуя в конкурсе на вакантное место инструктора по альпинизму за границей, в Швейцарских Альпах. Он не хотел, чтобы Лика продолжала работу, а она не прислушивалась к его мнению. После этого он долго лечился от депрессии, и мы всерьёз опасались за него. Но он нашёл в себе силы вернуться к жизни, и Арина сыграла в этом не последнюю роль. Мы все привыкли щадить его, потворствуя его эгоистичному и от природы деспотичному характеру. А осуждать Арину… Она человек, имеющий право на личный выбор, согласитесь! В делах любви не может быть судей, и почти всегда есть пострадавшая сторона. Но такой ли уж пострадавшей стороной на деле оказался Лёня? Большой вопрос!