Карфаген 2020. Полигон
Шрифт:
— О, а вот и босс! — радостно восклицает Аркан. — Скажи этому жуку навозному, что такие огромные камни на хрен не нужны, мы ж его потом на стены не поднимем.
Инджо оборачивается, вытирает пот со лба, и мне вспоминается легенда о Сизифе, которую читал в детстве. Шагая к воротам, я говорю:
— Инджо, пока стоп. Срочный военный совет.
Тибетец с радостью бросает свое занятие и топает за мной.
Во дворе Надана и Лекс складывают камни друг на дружку вдоль стены, чтобы можно было протолкнуться во дворе. Только собачились и вот, стоят плечом к плечу… Глазам не верю: эти двое не просто нашли общий
Аркан хлопает в ладоши:
— Голубята, босс пришел, харэ миловаться!
Надана, улыбаясь, оборачивается. Она буквально светится. Вспоминается прощание с Элиссой, радость посреди войны, вспышка в темноте, счастье с привкусом отчаянья, оттого еще более яркое — очень их понимаю.
— Собираемся в столовой, — говорю я, окидывая взглядом подчиненных, жду, пока войдут охотники, Эристан и маори Тейн, и закроют ворота. — Аркан, ты в дозоре, тебе все расскажем отдельно. Крепость ни на миг нельзя оставлять без присмотра.
Ко мне подбегает Надана, меняя радость на лице на разочарование, собирается отчитаться о том, что удалось разведать, но киваю на модуль.
— Все в столовую, там и поговорим.
Усаживаюсь во главе продолговатого стола. Рядом со мной садятся Надана и Лекс напротив друг друга, затем Эристан, все сдирающий кожу, слезающую кусками. Тейн плюхается напротив него, хлопает рыжего по спине:
— Ты нье выбрасывай кожу-то, пригодится, когда начньется голод. — Похоже, улыбка — это естественное состояние маори, он беззаботен и доволен жизнью.
За Тейном неподвижно, сцепив пальцы в замок, замер тибетец Инджо, карталонец Вэра на правах самого старшего занимает место напротив меня. Надо отдать должное, он самый ценный член команды.
— Надана, что у нас на юге? — начинаю военный совет я.
Женщина радостно демонстрирует огромную ржавую кирку:
— Вот, по пути нашли загрызенного гиеной мужика, подобрали. Пригодится же?
На мой вопрос отвечает Лекс:
— Мы опоздали буквально на несколько минут. Когда мы прибыли на место, переговоры уже велись. Было принято решение отступить. Кто вел переговоры, узнать не представлялось возможным, с вероятностью девяносто процентов — враги.
— Вы все правильно сделали. А теперь — очень плохие новости. Центральная крепость захвачена Рамоном, и те люди, которые вели переговоры — из его банды. В подчинении Рамона тридцать человек, у него предположительно два фрагмента. Третий на юге, четвертый у нас, пятый неизвестно где. Еще хреново, что Рамон заключил мир с гемодами. Тактика у Рамона такая: присылать парламентеров, втираться в доверие, ночью открывать ворота своим. Нас они считают отморозками (гемоды нажаловались) и оставили на закуску. Сегодня-завтра они будут штурмовать южную крепость.
— Так давай ударим в тыл, делов-то? — предлагает Эристан, припечатав кулак к ладони. — Ну, когда они на южных нападут.
Лекс косится на него и говорит:
— Кое-что мы все-таки разведали. Судя по активности в крепости и по тому, как радостно они пошли на контакт, людей там
— Варианты? — улыбаясь, спрашивает Тейн, он ведет себя так беззаботно, словно не боится умереть, а может, уже простился с жизнью и после моего лечения жадно ловит каждую минуту. — Вдруг рамоновцы пойдут на штурм не полным составом? Тогда на нашей стороне внезапность.
— Кстати, их уже не тридцать, а двадцать семь, — говорю я. — Но если защитников крепости так мало, им могут просто предложить влиться в состав. И тогда представьте, какая толпа пойдет нас штурмовать.
— Да уж, — ворчит Надана. — И что нам делать? Мне видится лишь беспросветный звездец!
Рассуждаю дальше:
— После сегодняшней ночи останется в лучшем случае пятьдесят человек на Полигоне, а может, и того меньше. Как бы мы ни тужились, как бы ни искали одиночек и слабые группы, чтобы усилиться, нас все равно меньше, чем головорезов Рамона. На месте противника я не затягивал бы и напал на нас всеми силами.
— Восемь против тридцати, — задумчиво гудит карталонец Вэра, скрестив руки на груди. — Но у нас преимущество: стены. Если максимально усилиться, они устанут нас штурмовать, ресурса-то у них немного, а с голыми руками даже против летящих в голову камней не повоюешь. Им проще будет взять нас измором.
Он смолкает, а я продолжаю его мысль:
— Вероятнее всего, сделав пару попыток нас штурмануть, они просто окружат крепость и будут ждать, когда у нас кончится еда и вода, а это произойдет скоро.
— То есть нам по-любому трындец? — возмущается Эристан. — А если уйти в каменоломни? Или, там, вести партизанскую войну? И ваще, — он хлопает ладонями по столу, — я не согласен вот так вот сдаться!
— Никто и не предлагает сдаваться, — говорю я. — Мы должны понимать, что будет сложно. Очень, заметьте, сложно… — Смотрю на кирку, прислоненную к стене, и меня посещает лихая мысль. — Кстати, идея с партизанской войной мне нравится! Делаем так. Надана, Лекс, Инджо — таскайте камни и собирайте у стены, часть складывайте наверху. Вэра, Тейн — на охоту. Бьете все, включая насекомых. Эристан, возьмешь Аркана, емкость и все фляги, идете к ближайшему оазису, который мы видели в самый первый день, запасти воды нужно по максимуму. Заполняем все емкости, которые найдем.
Смолкаю, и Надана предлагает:
— Давай с нами камни таскать!
— Я займусь другим. От того, получится или нет, зависит наше выживание.
Поднимаюсь и беру кирку, перекладываю ее из руки в руку: достаточно тяжелая, чтобы работать с местным камнем, и объясняю:
— Полигон стоит на каменоломнях. Если они есть и под нами, то можно пробить потайной лаз и ночами делать рейды, вырезать врагов, которые будут стоять недалеко от стен. Потихоньку, по два-три человека, и когда их количество сравняется с нашим, у нас появится шанс. Если ничего не получится, то все равно лазом можно будет воспользоваться, когда все припасы подойдут к концу. Перекочевать в одну из брошенных крепостей, укрепиться и встретить врага новыми силами. Видите, вариантов не так уж мало.