Карфаген 2020. Восхождение

Ратманов Денис

— Знаешь, кто я? Не знаешь. Что ж. — Слова сами ложатся на язык: — Янис Бицентис, властью, данной мне богами, я Белый Судья, приговариваю тебя… Не к смерти. Ты получаешь дар сострадания, в пятьдесят раз превосходящий аналогичный у среднего жителя

вашего уровня. Все время до семи утра смерть будет сторониться тебя, а ровно в семь… — кладу пистолет на постель. — Ты обретешь свободу. Какой она будет, выберешь сам.

Исчезаю, давая времени ход. Шакал опрокидывается на кровать. Испуганная пышечка кидается его массировать, а он таращится в потолок, разевает рот в безмолвном крике — чувства девушек, умноженные в десятки раз, обрушиваются на него. Бездна бессилия, отчаянье, страх, жажда привязанной к стекловате девушки становятся его собственными, разрывают на части, пульсируют взрывами. С полминуты он лежит, парализованный пониманием.

Сколько боли! Сердце сейчас разорвется… А ведь это он ее источник! Янис готов душу продать, лишь бы все прекратилось, но понимает, что его ждет полная ужаса бесконечная ночь. Чтобы уменьшить страдания, он обнимает прижавшуюся к полу худышку, становится перед ней на колени и корчится, вымаливая прощение и обливаясь слезами.

Возвращает девушкам одежду, достает из сейфа деньги, раздает своим жертвам, прогоняет их, но они не уходят, боятся, что это очередная проверка.

К утру он распускает всех пленниц по домам,

выкупает из борделей тех, на кого хватило денег, но остается тягучая черная ненависть, бездонное отчаянье матерей тех девочек, что отказались покоряться и погибли.

Янис рыдает в голос, стегает себя плетью, пытается вскрыть аорту, но может лишь поцарапать кожу. Дрожа от нервного истощения и обливаясь слезами, он с вожделением ждет семи утра. Трех жизней не хватит, чтобы искупить то, что он натворил.

Ровно в семь сует себе в рот ствол, палец дрожит на спусковом крючке, но Янис находит силы, чтобы не оборвать свою никчемную жизнь — успеется. Он многое может исправить, а потому остаток жизни потратит на то, чтоб хоть немного загладить вину перед людьми, которых сделал несчастными. Пусть лучше они его убьют, если посчитают нужным.

Не Шакал — новый человек, расправив плечи, выходит из своей резиденции. А я возвращаюсь в амфитеатр в тот же миг, когда Рианна сжала мою кисть. Держась за руки, мы становимся на край ступени, я смотрю на полоску догорающего заката, перевожу взгляд вниз, на зиккурат, и вижу не средоточие греха, а младенца, которого мне предстоит научить ходить, дышать и любить.

Как когда-то научили меня.

Данный текст был приобретен на портале Литнет (№49685713 15.01.2024). Литнет — новая эра литературы