Карфаген 2020. Восхождение
Шрифт:
– Мои апартаменты напротив, номер 25, – напоминает Лекс, дает руку Надане, помогая встать. Наданы – этажом выше, 27.
– У мьеня 28, – улыбается Тейн, потягивается, хрустя суставами. – У Вэры 29.
– Отлично, все рядом, – говорю я, сдерживая зевок, и напоминаю: – Завтра в девять у меня.
Провожаю гостей, пожимаю руки и думаю идти в кабинет, чтобы рисовать портрет, и понимаю, что не ориентируюсь в собственном доме, экскурсию от Ра смотреть некогда, потому пробегаюсь по этажу самостоятельно.
Открываю первую дверь возле входа. Там оказывается шикарная ванная,
На втором этаже справа от лестницы – кабинет, напротив правее – спальня с кроватью, где запросто улягутся трое; спрятанные в стене шкафы, картины в стиле минимализма. Чуть левее от лестницы – огромная пустая комната, напротив кабинета – еще одна уборная.
Появляется ощущение неправильности происходящего. Слишком чисто, слишком бело, я привык к другим цветам. Из окна видна ступень зиккурата с парком. Я здесь не на своем месте, проснусь – и ничего этого не будет. И опять надо прятаться и убегать.
Виктор следует за мной безмолвной тенью, рассказывает о себе по моей просьбе, интересным кажется лишь то, что он служил в храме Танит. В отличие от кровожадного бога Ваала, Танит человеческих жертв не принимала, ее устраивало самоотверженное служение, а жрицами были исключительно женщины – обязательно незамужние и бездетные. Проводниками – девственницы из обнищавших пунийских родов.
Пока бродил по первому этажу, думал показать портрет Виктору, но теперь понял, что бессмысленно – неоткуда мальчику взяться в храме Танит.
Службу в храме Виктор начал в двадцать три года, до этого был телохранителем у состоятельной дамы и выполнял роль ее любовника, потом наскучил ей и был отправлен в храм. Из рассказа я сделал вывод, что он ни разу не использовал боевые навыки, а значит, вполне возможно, что в бою бесполезен.
Отправляю Виктора ночевать в комнату для рабов на первом этаже, возвращаюсь в кабинет, сажусь на пол, снова и снова пытаюсь материализовать свое видение. Если наложить листы один на другой, получится движущаяся картинка. Теперь найти бы того, кто узнает женщину. В голову опять приходит Гискон, завтра же… то есть сегодня утром снова у него о ней спрошу.
С Гисконом связываюсь в восемь, сразу после утреннего душа, он уверяет, что канал связи зашифрован, я делюсь наблюдениями относительно Боэтарха и напоминаю о необходимости прокачки.
– По «Оплоту». Наработки уже готовы, – говорит он. – Соберетесь – обсудим, чтоб два раза не повторять.
Показываю ему несколько вариантов портрета, вдруг теперь узнает, но Эйзер качает головой:
– Я ж уже говорил, что не помню ее, хотя есть в ее чертах что-то неуловимо знакомое. Но это, скорее всего, наше национальное.
Заседание в гостиной начинается ровно в девять. Синхронизирую проектор с коммуникатором, подключаюсь к каналу Эйзера Гискона, и его голограмма появляется во главе стола напротив меня. Не здороваясь, он говорит:
– Бюджет советом
– То есть «Оплот» негласно обороняет твое имущество, как бы имея на то разрешение Совета. Условие выполнимо. Дальше.
Искоса поглядываю на свою команду – все, кроме Вэры, которому плевать на звании и регалии, сидят, вытянувшись. Для них альфы были чем-то вроде сошедших с небес богов, которые могут как разгневаться, так и одарить. И вот божество в лице Эйзера Гискона снизошло до них!
– Пункт первый. Головной офис «Оплота». Скидываю координаты здания и схему помещений. Здание полностью готово. Требуется меблировать и закупить оборудование, смету я оплачу. Как будешь готов, свяжись с моим человеком через коммуникатор, координаты скидываю, он поможет подобрать оборудование.
– Юридическое оформление «Оплота»?
– Пункт второй, – спокойно говорит Гискон, сплетая голографические пальцы. – Это процесс небыстрый. О создании «Оплота» офицерский состав силовых блоков будет уведомлен сегодня. В данный момент вносится информация об «Оплоте» на всех ресурсах, процесс завершится ориентировочно к шестнадцати ноль-ноль.
– То есть вечером можно считать, что «Оплот» существует и приступает к выполнению функций.
– Именно. Ни одно ведомство не образовывалось так быстро. Полагаю, что человеческий ресурс ты ты берешь на себя.
– Возможно ли привлечение кадров с других зиккуратов? Выбракованных гемодов и рабов, предназначенных в жертву?
– Гемоды – однозначно нет, – кривится Гискон. – Жаль, но это противоречит всеобщему концепту. Рабы… Магон тоже использует рабов, но они малоэффективны.
– Списанных рабов, – говорю, подавшись навстречу. – Тех, кто хочет жить, а не гореть в чреве Ваала, и ради жизни готов на все. Мужчина в сорок пять еще вполне боеспособен, а если помножить на жизненный опыт, получится еще сильный, плюс сообразительный воин. Выгоднее вложиться один раз, чем платить наемникам постоянно. К тому же рабы-воины будут биться за тебя до последнего, потому что твой проигрыш – их смерть.
– Толковое предложение. Обдумаю.
– Но людей выберу я сам.
– Договорились. К твоим услугам лучшие кадровые моделировщики: протестируют твоих людей и подберут оптимальную сферу деятельности.
– Пока я займусь обустройством штаба, распределением ролей и нанесу несколько визитов. Кстати, заметил слежку за своим флаером.
– Неудивительно. Боэтарх очень в тебе не заинтересован, и высовываться я бы тебе не рекомендовал. Здесь ты практически неуязвим, но на нижних уровнях велико влияние Филинов, а они спелись с Боэтархом. Я пытаюсь договориться о союзе с Барками.