Карибский шизис
Шрифт:
Четвёртый из укрывшихся здесь от обстрела – сержант МакКоун, артиллерист ещё из «старой гвардии» Дугласа – всё это время спокойно дымил своей трубочкой. Сказал он всего пять слов, в самом начале – «Пять и восемь дюймов, сэр», определив, таким образом, калибр пушек противника и замолчал, явно посчитав свою задачу на данный момент выполненной. Теперь – снова заговорил:
– Почему – ничем? Сейчас мы её достанем… – с этими словами он перемахнул через мешки и исчез в темноте. Все остальные удивлённо переглянулись, не понимая, чем же именно Эндрю МакКоун собрался «её достать»…
Непонимание продлилось недолго. Уже через несколько минут
– На такой дистанции это – пальба по рыбам… – задумчиво протянул Айронпост, но взрывы и глухие удары неразорвавшихся снарядов на берегу вдруг прекратились, хотя орудия корабля продолжали вести огонь. – Интересно, а он действительно достал её или у этого корыта вдруг сменились планы?
– А чёрт его знает, как оно там на самом деле, – ответил Киборг, – но офицерские погоны МакКоун себе сейчас точно заработал…
– Вряд ли, сэр, он именно из-за этого побежал к пушкам, – опасность отступила, и Лэм вспомнил о субординации. Хотя и не до конца…
– Неважно, из-за чего он побежал, – Паладин наконец-то смог выпустить из рук и повесить на плечо пулемёт. – Главное, что побежал. Этого вполне достаточно. Погоны у нас раздаю не я, но Эндрю – их получит. Даю слово!
19.04.1898…там же… (чуть позже)
Киборг послал Айронпоста проверять «Беду» (а попробуй не послать – тот бы сам побежал, понятия о субординации у бывшего морского пехотинца были, но уж очень специфические, может, именно поэтому он в своё время и не поднялся по службе выше рядового). Проверить, есть ли серьёзные разрушения в посёлке, он отправил командира местных «зуавов», сержанта Рамиреса, появившегося вскоре после окончания обстрела. И теперь, вместе с Боцманом (поручать которому какие-либо самостоятельные задания сейчас не имело смысла – парень первый в раз жизни побывал под огнём), не торопясь, приближался к «героям ночи» – артиллеристам и их орудиям. Торопиться было некуда. Судя по всему, неизвестному кораблю стрельба надоела, и он умотал куда-то по своим делам (мало ли какие дела могут быть у военного корабля, может, ещё где-то надо было пострелять по берегу – кто его знает)…
Голос сержанта МакКоуна был слышен издалека. Он явно «продирал с песочком» своих подчинённых за какие-то упущения, замеченные им при сегодняшней стрельбе, и Паладин решил не мешать воспитательному процессу. Просто остановился недалеко – послушать… а там было, что послушать. «Выкормыши краснозадой обезьяны, не отличающие ствол от казенника», по сравнению с другими высказываниями Эндрю, звучали как простая констатация факта. Двенадцать человек, расчёты обеих орудий, стояли перед ним навытяжку, опасаясь лишний раз вздохнуть. Когда же все новые словосочетания у сержанта закончились и он начал повторяться, Киборг, со вздохом, решил, наконец, прервать экзекуцию…
– Подойдите сюда, пожалуйста, мистер МакКоун…
– Слушаюсь,
– А, вот вы где, сэр, – выбрал как раз этот момент для своего появления Лэм. – На скорлупке всё в порядке, даже палубу не замочило…
– Сеньор Киборг, в деревне… – ненамного отстал от него Рамирес, – …разрушено две хижины и убита свинья! Рыбаки удрали в лес и ещё не вернулись…
– Сэр! Батарея выпустила по восемь снарядов на орудие, сэр! Попаданий в цель не отмечено, сэр! – Эндрю чётко доложил и добавил, уже тише. – Но я очень надеюсь, что хотя бы парочкой гранат, но мы её достали, сэр…
Больше всего сейчас Паладину хотелось сесть где-нибудь в уголочке, чтобы ему никто не мешал и, по выражению Капитана, «заняться углублённым полнопрофильным самоокапыванием», но… он оказался, здесь и сейчас, старшим командиром – надо было соответствовать… или, по крайней мере, делать вид…
– Значит, потерь у нас нет… Свинья не в счёт! А теперь вы, мистер Айронпост, и вы, мистер МакКоун – морской пехотинец и артиллерист – выскажете нам свои догадки о том, что это был за корабль, чей и, главное… Какого чёрта ему здесь надо было! Для охоты на свиней обычно не используются восьмидюймовки…
Два сержанта (одному звание присвоили только вчера, другой – на днях должен был получить лейтенантские погоны) переглянулись. Судя по всему, никаких догадок на этот счёт ни у одного из них просто не было…
19.04.1898…там же… (через несколько часов, на рассвете)
Таможенное судно Соединенных Штатов «Ниагара» беспомощно дрейфовало по течению. Снаряд с крейсера, который все на её борту считали испанским, попал прямо в паровую машину. Теперь корабль тащило к неизвестному берегу – далеко от точки высадки. Утешало только то, что по берегу крейсер тоже стрелял, а значит, там могли быть свои. Но там могли быть и испанцы! Как сказал «полковник» повстанцев Манчес Санчес Доминго Плалио – «Добивают тех, кто уцелел после огня крейсера!». Теперь его люди, вооружившись винтовками Ремингтона, которые, вместе с двумя пушками Гочкиса, динамитом, патронами и перевозила «Ниагара», напряженно всматривались в ночную тьму. Так как на борту добровольцев было почти двести человек – было кому всматриваться. Тем не менее, первый лейтенант Лав Мозес Смит, капитан «Ниагары», глядел в сторону берега не менее напряжено…
Но, особо долго – не понапрягаешься. Течение было не слишком сильным, так что корабль подтащило к берегу только уже на рассвете… и прямо к какой-то прибрежной деревушке – убогому собранию хижин и навесов. Могло бы пронести и мимо, но этому мешал идущий в море, под прямым углом к берегу, длинный причал. На «Ниагаре», когда разглядели его сквозь испарения и неясную полумглу, даже обрадовались – не надо будет при высадке и разгрузке прыгать в воду, судно не налетит на риф, не сядет на мель и вообще – в посёлке могли оказаться свои люди, через которых можно будет послать весточку о сложившейся ситуации. Но, тем не менее – там могли оказаться и испанские солдаты. Или герильеро – что было бы ещё хуже. На всякий случай Плалио велел своим людям – без приказа не стрелять, но – быть наготове…