Карл XII. Последний викинг. 1682-1718
Шрифт:
Рубин снял последнее напряжение в переговорах с герцогом. Мальборо обещал русскому посланнику в Гааге Артемону Матвееву «крепко говорить со шведами», «чинить все к угодности его царского величества» и «разъехался с несказанно какою любовью!» (письмо Матвеева Петру).
Главная цель поездки Мальборо в Альтранштадт заключалась в том, чтобы выяснить, не собирается ли Карл напасть на Австрию, союзницу Англии в войне за испанское наследство. Правда, Карл уже раньше дал слово не вмешиваться в эту войну, но Мальборо не верил, чтобы какой-либо государь мог быть рабом своего слова.
В Альтранштадте Пипер представил герцога вместе с английским послом Робинсоном королю. Мальборо по-французски обратился к Карлу, сказав, что счастлив изучить
Мальборо вздохнул, мысленно расставаясь с доходами от Киева и с необыкновенным рубином, и не сделал Карлу никаких предложений. Великобритания ничего не имела против того, чтобы шведский безумец исчез в снегах Московии.
РУССКИЙ ПОХОД
Венчанный славой бесполезной,
Отважный Карл скользил над бездной.
Он Шел на древнюю Москву…
Дальнейшие планы Карла оставались загадкой для его приближенных до сентября 1707 года. Однажды король потребовал как бы мимоходом, в разговоре, у генерал-квартирмейстера Гилленкрока, занимавшего тогда должность начальника генерального штаба, «письменного маршрута из Лейпцигу в…» – тут он запнулся и, улыбнувшись, продолжил: – «Ну да, во все столицы Европы». Гилленкрок выполнил это распоряжение. Описание маршрутов начиналось с заголовка, выведенного крупными буквами: «Дорога, из Лейпцига в Стокгольм». Король взглянул и сказал:
– Господин гофмаршал, я прекрасно вижу, куда вы хотите меня повести; но мы так скоро не вернемся в Стокгольм.
Только изредка он давал что-то понять о своих намерениях. Как-то раз он сказал в ответ на уговоры заключить мир с царем:
– Да, я заключу с ним мир, но по-саксонски.
Еще определеннее Карл высказался в разговоре со Станиславом Лещинским, который отговаривал его от похода в Россию:
– Прошу вас поразмыслить, что Польша никогда не найдет покоя, пока будет иметь соседом такого несправедливого царя, начинающего войну без всякой уважительной причины. Поэтому необходимо, чтобы я отправился и сместил его с престола.
А в письме английской королеве Анне Карл заявлял, что не потерпит затягивания переговоров с Австрией по поводу силезских протестантов, «потому что это снова даст московитам возможность ускользнуть…».
В сентябре 1707 года шведская армия оставила Силезию. Вместе с Карлом в поход выступило 44000 человек. Кроме них, Карл мог рассчитывать на 16-тысячный корпус Левенгаупта в Курляндии и на 16000 поляков Станислава.
Это было самое благодатное время для шведской армии. Все полки были полностью укомплектованы и даже имели сверхкомплектный личный состав. Отдохнувшие от походов солдаты получили превосходное вооружение и обмундирование; армия ни в чем не испытывала нужды: в каждой полковой казне шведы везли от 140000 до 160000 риксдалеров. Правда, многие лучшие офицеры, товарищи детства и юности Карла – Арвид Горн, Стенбок, Нирод и другие, – получили назначение в Швецию на государственные должности. Но армию все еще возглавлял
Основной силой армии была кавалерия, составлявшая 60 процентов (25000) от общей численности войск. Всадники-драгуны могли в случае необходимости сражаться и в пешем строю. В сражении драгуны строились в три линии и атаковали галопом, тесно сомкнутыми рядами. «Понятия того времени, но еще более наклонности и вкус самого короля, сделали из него прежде всего превосходного кавалерийского генерала, – пишет Оскар II. – Быстрота соображения, скорость действий, сила в нападении – вот три главные черты его характера как воина. Даже прусские военные писатели признают, что шведская кавалерия послужила образцом для прусских кавалеристов Зейдлица [53] …».
53
Зейдлиц Фридрих Вильгельм фон (1721-1773) – прусский генерал от кавалерии, командующий кавалерией Фридриха II в Семилетней войне 1756-1763 гг.
Пехота из-за несовершенства огнестрельного оружия оставалась в сражении на вторых ролях – ее использовали главным образом для гарнизонной службы. Пехотинцы делились на мушкетеров, гренадеров и пикинеров. Мушкетеры были вооружены пятикилограммовыми мушкетами с кремневыми замками. Скорость стрельбы не превышала двух выстрелов в минуту, дальнобойность – 150 метров. Калибр мушкета составлял 20 мм. Из-за большой отдачи мушкет при стрельбе приставляли к правой стороне груди: приложив приклад к плечу, можно было получить вывих. Мушкетеры стреляли не целясь, залпом. Результативность такого огня не превышала одного попадания на 300 выстрелов, зато его устрашающий эффект был велик. Карл разрешал стрельбу только с очень близкого расстояния, и мушкетеры говорили, что король хочет, «чтобы они стреляли не раньше, чем белки в глазах врага увидят». Как правило, шведы успевали сделать два-три залпа до начала рукопашной.
Вооружение шведской армии.
Гренадеры помимо ружья имели гранаты – полые ядра из чугуна, свинца, обожженной глины или дерева, диаметром 8 сантиметров и весом 1,5-2 килограмма. Гранаты начиняли зарядом, воспламенявшимся от запального шнура.
Карл приучил мушкетеров и гренадеров к штыковому удару, но треть пехоты все еще ходила в атаку с пиками. Это оружие имело устрашающий вид, но вреда неприятелю причиняло немного. Один офицер шутил, что тот, кто убивает пикинера, убивает невинного: сам он редко видел, чтобы пикинер кого-либо убил, «а если с кем-либо и вправду случалось, что он становился жертвой пики, то виноват в этом был только он сам, ибо зачем ему надо было на пику лезть?». Однако Карл не раз с успехом использовал пикинеров против польской и русской нерегулярной кавалерии.
Шведская армия была оснащена всеми видами пушек различного калибра – от трех– до двенадцатифунтовых (калибр зависел от веса снаряда: вес трехфунтового ядра равнялся 1,5 килограмма, двенадцатифунтового – 6 килограммам). Длина полета ядра могла достигать одного километра, но прицельный огонь мог вестись на расстоянии до 500 метров. При этом легкая пушка могла стрелять в несколько раз чаще, чем мушкетер; двенадцатифунтовое орудие делало 10 выстрелов в час.
Удачный артиллерийский залп вызывал настоящее опустошение в рядах неприятеля. Например, при стрельбе железными ядрами целились в колени вражеских солдат или в брюхо лошади – в этом случае одно ядро, отскакивая рикошетом от земли, людских и лошадиных тел, могло повалить до 20 человек. Действие прямого попадания ядра было ужасно: человека буквально разрывало на куски.