Карма Келлера
Шрифт:
— Я вам очень признательна, — сказала Андриа.
В ресторан Келллер поехал на такси. Там он назначил встречу женщине по имени Ивонна, с которой встречался уже три или четыре раза с тех пор, как познакомился с нею на лекции «Тайны прибалтийской кухни». Действительно, решили они оба, это тайна — как у людей хватает смелости называть это кухней. С тех пор они посетили несколько ресторанов, и ни один из них не был прибалтийским. Сегодняшний выбор пал на итальянский ресторан; они прекрасно поужинали, разговаривая о том, как же хорошо, что ресторан,
Потом они пошли в кино, а потом поехали на такси домой к Ивонне — кварталов в восемнадцати к северу от Келлера. Вставляя ключ в прорезь замка, она повернулась к нему. Они как раз дошли до стадии поцелуя — на — ночь, и Келлер отчетливо видел, что Ивонна готова к его поцелую. Но в то же время он чувствовал, что на самом-то деле ей вовсе не хочется, чтобы ее целовали, да и ему этого не хотелось.
— Что ж, — сказал Келлер, — спокойной ночи, Ивонна.
На секунду в ее глазах промелькнуло удивление, но она быстро оправилась.
— Да, спокойной ночи, — сказала она, по — дружески протягивая ему руку. — Спокойной ночи, Джон.
И прощай навсегда, подумал Келлер, бредя по Второй Авеню. Он ей больше не позвонит, да и она не будет ждать его звонка. Все, что у них было общего — нелюбовь к североевропейской кухне; немного для каких бы то ни было отношений. Никакого волшебства. Она, конечно, производит впечатление, но за все время их общения между ними ни разу не проскочила искра…
Наверное, так и должно было быть.
На полпути домой он затормозил в баре на Первой Авеню. За обедом он выпил немного вина, а наутро ему нужна была свежая и ясная голова, так что он заказал пива и послушал песенку, что играла в музыкальном автомате. «Я — это последняя буква в слове «одиночество»,» — пел кантри — певец.
Этого было достаточно, чтобы быстро уйти оттуда. Но ему не хотелось приходить домой до того, как Андриа заснет, а до скольки она привыкла бодрствовать, он не знал. Поэтому пришлось заглянуть в еще один бар и выпить кофе.
Когда он-таки вернулся домой, в квартире было темно. Андриа расположилась на софе — то ли спала, то ли притворялась. Нельсон, свернувшийся в клубок у ее ног, проснулся, встряхнулся и тихонько потрусил в сторону Келлера. Когда Келлер закрыл дверь спальни, пес издал необычный грудной звук. Сначала Келлер не понял, что значит этот звук, но по косвенным признакам понял, что дело в закрытой двери и в том, что Андриа осталась по другую ее сторону.
Он лег в постель. Пес стоял перед закрытой дверью, словно ждал, что сейчас ее откроют.
— Слушай, парень, — сказал Келлер. Пес повернулся к нему.
— Сюда, Нельсон, — сказал он, и пес запрыгнул на кровать, покрутился на ней и лег на обычное место. Не похоже было, что сердце его лежало к этому, но он быстро заснул. А вслед за ним и Келлер.
Когда Келлер проснулся, пса рядом с ним не было. Не было также Андрии — и поводка. Келлер побрился, оделся и вышел, пока они не вернулись. На такси он доехал до аэропорта Ла Гардиа и проторчал
Прилетев, он взял напрокат «форд — темпо» и попросил девушку за стойкой показать ему на карте самую короткую дорогу к отелю «Шератон».
— Первый поворот направо после торгового центра, — любезно сказала та.
Не доезжая до отеля, Келлер нашел парковку и постарался запомнить ее местоположение. Несколько лет назад он запарковал арендованную машину где-то в пригороде Детройта и потерял ее. Скорее всего, стоит там и поныне.
Он прошелся по торговому центру в поисках спортивного магазина, где продавались бы охотничьи ножи. Вместо него он натыкался на ювелирные лавочки, заманивавшие яркими витринами тех, кто так и не решился приобрести что-то в «Магазине на диване». В конце концов, его взгляд привлекли кухонные ножи и купил нож для рубки костей с пятидюймовым лезвием.
Нож, конечно, можно было взять с собой, но это означало бы проверку багажа в аэропорту, а такого Келлер не любил. Всегда можно купить то, что нужно, на месте. Самое трудное было убедить продавца в том, что ему совершенно не нужны остальные ножи из набора, не обращая внимания на его увещевания о том, что нож не требует затачивания в течение нескольких лет. В конце концов, он будет использован только единожды.
Келлер нашел свой «форд», нашел отель, нашел парковку перед ним и забросил дорожную сумку в багажник. Хорошо было бы иметь чехол для ножа, но кухонные ножи продаются без чехлов. Пришлось сымпровизировать, подобрав большой конверт «Федерал Экспресс» около входа в торговый центр и засунув туда нож.
Это навело его на мысль.
Он проверил листок бумаги. Сент — Луис, «Шератон», ном. 314.
— Этот тип — представитель профсоюза, — сказал ему пожилой человек из Уайт — Плейнс. — Кое-кто боится, что он вот — вот расскажет все, что знает.
Совсем недавно в антинаркотическом фонде в Бронксе решили, что их бухгалтер расскажет все, что знает, и нашли пару тинэйджеров, которые были готовы убрать ее за 150 долларов. Те подстерегли бухгалтера, когда она выходила из офиса, пошли за ней и через два квартала шестнадцатилетний малый убил ее выстрелом в голову. Через 24 часа они были в следственном изоляторе; еще два дня спустя туда же привезли того умника, что нанял их.
Да, подумал Келлер, получаешь то, за что заплатил.
В холле отеля он подошел ко внутреннему телефону и набрал 314. Никто не брал трубку; Келлер даже подумал, что в номере никого нет, но в конце концов мужской голос ответил:
— Алло?
— «Федерал Экспресс», — сказал Келлер.
— Что-что?
— «Федерал Экспресс». Вам почта.
— Да вы с ума сошли, — сказал человек на том конце провода.
— У вас ведь номер 314, да? Я поднимаюсь.
Мужчина возмутился, говоря, что не ждет никакой почты, но Келлер положил трубку и пошел к лифту.