Карма несказанных слов
Шрифт:
– Как это просто так? – не поняла Люся.
– Ну просто… поговорить. Как друзья. Спрашивал, какие мы приборы делаем. Военными приборами очень интересовался, а я ничего рассказать не могла. Мое дело там спаять, тут спаять. Наверно, подумал, что я дура набитая. – Света вздохнула и истово перекрестилась.
Она замолчала, и Люся, как ни странно, не стала ее торопить.
– Даша говорит: он нервничал очень в последние дни. И когда ко мне приходил, нервничал. Ну, когда насчет приборов расспрашивал. Я теперь это понимаю. Да и все говорят, что он в последние дни
– Так, может быть, и разбился потому, что нервничал? – предположила Лена. – На мотоцикле и с крепкими нервами разбиться ничего не стоит, а уж если он был чем-то обеспокоен…
– Ну… может быть, – на этот раз не стала спорить Света и выдала уж совсем запредельное: – А может, и меня теперь убьют.
– Тебя-то за что? – опешила Люся.
– А его? – вздохнула девушка. – Видно, судьба такая. От судьбы не уйдешь.
– Не говори глупостей! – возмутилась Люся. – Вовку, скорее всего, никто не убивал, и ты еще сто лет проживешь.
Света посидела немного, задумчиво покачиваясь, и поднялась.
– Свет, ты с Дашкой когда встречаешься? – спохватилась Люся.
– В семь. У Вовки на квартире. Он у тетки жил. Тетка на даче все время, и он у нее дома.
– Не возражаешь, если я тоже подъеду?
– Н-нет, – растерялась Света. – А зачем тебе?
– Если его убили, надо разобраться, – объяснила Люся. Свету ответ, видимо, полностью удовлетворил, потому что больше она ничего не спросила.
– Видишь, как все просто? – развеселилась подруга, когда за Светой закрылась дверь. – Спросил у дурочки, где военные приборы, она и показала. А ты говорила: свой, свой… Ладно, если что ценное узнаю, позвоню. Теть Лизе привет передай.
– Похоже, про приборы Света не знает, – заметила Лена.
– Точно не знает. – Подруга чмокнула Лену в щеку и убежала.
Люся ушла, а Лена снова подошла к окну. Внизу сотрудники плотным ручейком покидали институт, нужно было собираться и ехать к тетке, а она все смотрела в окно, как будто не могла оторваться. Сергей Александрович не станет каждый день ее провожать, ему наверняка некогда, скорее всего, у него есть кого проводить домой, помимо нее. Он не придет, и это к лучшему. Она измучилась за сегодняшний день, ей хотелось, чтобы он снова неожиданно появился и снова смотрел на нее. И еще ей, как вчера в ресторане, хотелось, чтобы он обнял ее, и она ругала себя за эти мысли. Она хорошо без него жила. Во всяком случае – спокойно. У нее есть тетя, есть Нонна. Есть Люся. И даже Дмитрий Михайлович, Дима, тоже немножко есть. А Сергей Александрович только заказчик.
– Ухажера высматриваем?
Лена не слышала, как открылась дверь.
– Здравствуй, Ира.
Школьная подруга редко заходила к ней в лабораторию, почти никогда.
– А он ничего, вчерашний мужичок.
– Ничего, – согласилась Лена.
Она так и стояла у окна, глядя на Иру.
– Не боишься, что отобьют?
Лена молчала, и Ирина смотрела на нее с любопытством. И улыбалась.
– Ты… Держи его крепче.
Лена опять промолчала и тоже постаралась смотреть на Ирину
– Как Лизавета?
– Нормально, спасибо.
– А Петруша? Герой-любовничек твоей тети?
– Ира, ты говоришь о близких мне людях. – Лена все так же смотрела на бывшую подругу, не понимая, зачем та явилась и что ей, собственно, нужно.
– Да ладно тебе! Я шучу, ты что, не понимаешь? – Ира рассмеялась совсем весело.
Потопталась немного, направилась к двери и остановилась.
– Может, чайку нальешь? – Уходить Ирине почему-то не хотелось.
– Нет, извини. Чайку не налью, мне уходить пора.
– Ах да. Сегодня же четверг. Любящая племянница едет к тетке?
– Что тебе нужно, Ира? Зачем ты пришла?
– Мне нужно? – удивилась бывшая подруга и усмехнулась: – Это тебе от нас что-то нужно. От моего мужа, от Нонны. А мне от тебя ничего не нужно, дорогая.
– Ира, – посоветовала Лена, – там на двери, с той стороны, висят две таблички. Ты их в следующий раз прочти внимательно, пожалуйста.
Ирина как будто задохнулась, пооткрывала рот, как рыба, шумно втянула воздух, но выскочила молча.
«Господи, как же Дима на такой стерве женился?» – совсем как Люся, подумала Лена. А все-таки сегодня и вчера тоже Ира вела себя как-то уж совсем запредельно. Раньше с Леной она так откровенно по-хамски не разговаривала. С другими – да, сколько угодно, а с ней все же какие-то приличия соблюдала. Она нервничает, вот в чем дело. Она отчего-то сильно нервничает. Ирка чего-то боится. И приходила не просто так, она хотела что-то узнать.
Лена снова повернулась к окну, мысли перескакивали с кражи на гибель двух молодых людей, которым бы еще жить и жить, а с них на Сергея, только в висках все сильнее стучало – дорогая, дорогая… заставляя вспомнить самое страшное, что случилось в ее жизни.
Тогда, полтора года назад, Лена не сразу услышала телефонный звонок: она только что пришла домой и мыла руки в ванной.
– Вы ошиблись, – сказала Лена, прерывая голос в трубке, который нес несусветную чушь про некоего мужа, любящего другую, и еще что-то мерзкое и отвратительное.
– Нет, дорогая, я не ошиблась. Это твой муж, твой, твой, любит другую женщину. Уйди же ты, сделай милость, все равно счастья не будет, дождешься, что он тебя выгонит…
Лена нажала на рычаг, чтобы не слышать страшного голоса, а трубку подержала в руках и потом положила на место. И поняла, что это – правда.
Еще минуту назад она была уверена, что Павел не может без нее жить, что ему легче отказаться от собственной жизни, чем от нее, Лены.
Она смотрела на телефон и не понимала, как вчера могла думать, что Павел, придя с работы вымотанным и раздраженным, просто устал, и надо оставить его в покое, подождать, когда он отдохнет, и привычно улыбнется ей, и потреплет по волосам. Он от нее устал, от Лены. Она уже жалела, что положила трубку и не спросила у страшного голоса, кто же его новая любовь. А потом испугалась, что узнает это и ей станет еще хуже. И вдруг отчетливо поняла – Эля.