Карма с утра. Все, что вы делаете, не исчезает из этого мира. Все, что вы думаете, определяет вас

Стив

Мы убиваем, не задумываясь. Адреналин берет верх. Слышны крики со всех сторон. В этой суматохе трудно видеть ясно. Позади меня мои товарищи пытаются укрыться, но делают это слишком медленно. В нашей линии обороны образуется брешь: половина отряда ранена, два парня уже мертвы. Мы перегруппировались, чтобы заполнить дыры и достичь цели.

Главное – передатчик. Мы с товарищем должны до него добраться. Это не наш выбор. Нас назначили на эту миссию задолго до начала бойни. Поэтому мы как сумасшедшие ползем к горе, как можно быстрее. Наши тела, грязные и окутанные грязью, оставляют большие красные борозды на снегу. Мы продвигаемся вперед, но жители деревни вызвали подкрепление, и в бой вступают парни с осколочными гранатами. Линия обороны серьезно

пробита. В этот момент граната падает в десяти сантиметрах от лица моего товарища, стоящего передо мной. Удар поднимает его в воздух, как в замедленной съемке. Потом он падает тряпичной куклой, с разорванным животом и внутренностями наружу. Он кричит от боли и ужаса.

Я знаю, что не должен даже оборачиваться, моя задача – добраться до передатчика, не задавая никаких вопросов. Но я не могу просто оставить его. Он мой друг.

Я хватаю его за руки и тяну по снегу, чтобы добраться до убежища. Фатальная ошибка: я не замечаю парня слева от меня. Не успеваю пройти и пятнадцати метров, как пуля прошивает мое горло. Металлический вкус крови проникает в рот.

Игра окончена.

* * *

Сейчас 5 часов утра и еще темно. Все отряды казармы собрались в лекционном зале. Некоторые из ребят еще зевали, но уже широко открыли глаза, и в них отразилась тревога. Командир вошел в зал, хлопнув дверью, а затем закрыл ее на ключ, что не придало нам спокойствия. Он медленно скрестил руки и молча начал вышагивать по сцене. Спустя две или три долгих минуты он открыл рот, чтобы подвести итоги операции-катастрофы: мы могли все погибнуть в ней. А это были просто учения. Для него это не имеет значения. Как и для нас, кстати. Были использованы все средства, чтобы максимально приблизить условия к реальным. В помещении, должно быть, не больше восьми градусов. Командир в футболке. На каждом участке его тела угадываются выступающие мышцы, вплоть до натянутого, изрытого морщинами лица, которое постоянно напряжено. Его узловатые руки покрыты татуировками. На правом предплечье несколько имен – солдаты, которых он потерял. Он стоит перед нами и переводит взгляд с одного на другого.

«Вы слышите эту тишину? – спрашивает он. – На войне нет ничего хуже тишины. Тишина означает, что вы все мертвы».

Все молчат. Кстати, когда этот командир говорит, не слышно ни звука. Я боролся за то, чтобы оказаться в его отряде. Для меня он лучший, своего рода мастер войны. Гений, сочетающий Марка Аврелия, Чингисхана и Майка Хорна. Человек, который поднимается на гору за два часа и, насвистывая, спускается обратно за тридцать минут. Он может неделю сидеть на задании в яме в горах, есть крыс и пить дождевую воду, а затем свежий и бодрый спуститься обратно, словно был на спа-процедурах. Так что, когда он так будит нас в 5 утра, чтобы подвести итоги вчерашнего учения, это скорее предупреждение, чем развлечение.

«Кто летел сюда на самолете? Поднимите руку!» – говорит он наконец. Половина зала поднимает. Другая, наверное, недоумевает, к чему он клонит. «Итак, для всех: когда вы летите на самолете, перед самым взлетом стюардесса знакомит вас с инструкциями по безопасности в случае возникновения проблем во время полета. Она объясняет, что при разгерметизации перед вами автоматически выпадут кислородные маски. Если это произойдет, вы должны правильно надеть маску на лицо, а затем помочь окружающим надеть свои. Вам доступно объясняют, что, если вы путешествуете с ребенком, сначала нужно надеть маску на себя, а потом на него…»

Мы молча наблюдаем за командиром. Страх растекается по нашим

венам так же быстро, как яд черной мамбы. Мы все помним, как в последний раз он запер нас в комнате площадью пятнадцать квадратных метров. Нас было человек десять. Перед тем как закрыть дверь, он бросил нам гранату со слезоточивым газом и одну кислородную маску. Мое горло и глаза до сих пор помнят это…

Словно читая наши мысли, командир добавляет: «Помните, как вы были заперты, как лабораторные крысы, в комнате, наполненной слезоточивым газом? Еще немного, и вы бы поубивали друг друга, как идиоты, чтобы надеть кислородную маску. В итоге я выпустил вас, но только тогда, когда вам уже отказывали глаза и глотка. Если бы вы были умнее, только один надел бы маску. Через пять секунд он бы выбил дверь и помог другим выбраться».

Эту речь командира я до сих пор помню. Тогда он дал мне пощечину, и она до сих пор актуальна. Некоторые люди приходят ко мне во время обучения и спрашивают: «Как я могу помочь другим? Я бы хотел быть полезным!» Мне достаточно пяти минут, и я пойму, что человек просиживает диван у друга, одинок, живет на пособие и изредка подрабатывает, чтобы как-то проживать эту жизнь. И все же первый вопрос, который он задает: «Как я могу помочь другим?» Именно здесь надо вспомнить стратегию кислородной маски: иногда то, что вы не делаете, оказывает такое же влияние на ваше будущее, как если бы вы делали что-то.

ПРАВИЛО КАРМЫ № 1

То, что вы не делаете, влияет на ваше будущее не меньше, чем то, что вы делаете.

Однажды я летел в самолете с женой, и она сказала: «Эти инструкции – бред какой-то! Если я путешествую с малышом и случится что-то подобное, я сначала спасу его, а потом надену маску». Я ответил: «Отличная идея, дорогая, это лучший способ, чтобы вы оба умерли. Если ты не наденешь маску первая, остается пятнадцать секунд, прежде чем ты потеряешь сознание».

Если моя супруга потеряет сознание до того, как сможет надеть маску, то, даже надев маску на нашего ребенка, она не сможет ни защитить, ни спасти нашего ребенка. Ни тот, ни другой не выжили бы. То же самое в деревне в Афганистане, Косово или в вашем городишке. Если вы хотите играть в героев, не ставя свою жизнь в приоритет, все, что вам удастся сделать, – это умереть, оставив другого человека в беде. Самое важное – не упускать из виду самое главное.

ПРАВИЛО КАРМЫ № 2

Самое важное – это сохранить самое важное как самое важное.

Долгое время я путал эгоизм, самолюбие, гордость, нарциссизм и эгоцентризм. У этих терминов есть точка отсчета: эго, «я», интерес к собственной персоне. Как говорила писательница Кристиан Зингер [1] в одном из шоу для швейцарского телевидения: «Пока мы не влюблены в себя самих, мы опасны для других людей, поскольку постоянно ищем компенсации в других». Другими словами, любите прежде всего себя – только так вы будете в гармонии с самим собой и справедливы в своих отношениях с другими. В определенном контексте не быть эгоистом, не думать в первую очередь о себе – значит «не оказать помощь человеку, находящемуся в опасности». Эгоизм не следует путать с эгоцентризмом. Эгоцентризм – нарциссическое отношение. Тогда человек вступает в отношения, не заботясь о другом. Его главная цель – удовлетворить свои интересы. Эгоизм идет рука об руку с чувством собственного достоинства, он не разрушителен и поэтому может сосуществовать с альтруизмом. Быть эгоистом – значит уметь уделять себе время – для того, чтобы перезаряжать свои батарейки, формироваться, обучаться, выстраивать себя и трансформироваться.

1

Christiane Singer, La Transmission de l’essentiel, emission «Racines» du 13 mai 2005 sur la television suisse TSR. – Прим. авт.