Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
– Сученков? – рассмеялся майор. – Хорошая фамилия…
– Он работал на Бероева, а потом за промах его уволили по статье – спился парнишка. Стал разбойничать, отсидел даже за кражу…
– И что же он делал возле дома Рюмина в день убийства?
– Тару собирал, – пояснил литеха. – А месть-то, похоже, душит. В базе я нашел, что пару лет назад он организовал поджог торгового центра Бероева. А та компания, в которой он работал, принадлежала Рюмину. Тогда ещё его деньги краденые водились в банках
– Теперь почти понятно, что к чему, – вздохнул Гончаров. – Где этот Сученков? Вышли на связь?
– Затаился, паршивец – испугали его, видимо, людишки Бероева или…
– Или?
– Или людишки Акулова.
– Нет, это не версия, – полицейский встал и прошелся по кабинету. – Этот Акулов тут с боку припеку! Засмеют нас за такие подозрения, лейтенант!
– Почему это?
– Потому что носом чую – всё течет через Жданова! Через него!
– Как вы поговорили? Он сказал чего?
– Нет! – Гончаров стукнул кулаком по столешнице. – Молчит как партизан! Мать его!
– Надо было трясти!
– Нам не за что его пока прихватить!
– А телефонный разговор с убитым? Может, можно отследить как-то…
– Газету эту к делу пришили?
– Решили, что это не имеет отношения к убийству.
– Чего?! – Гончаров посмотрел на лейтенанта самым нехорошим взглядом. – Всё надо делать самому?!
– Виноваты, товарищ майор…
– Ещё как! – полицейский осмотрелся и взял ключ. – Поехали!
– Куда?
– Домой к Рюмину! Квартиру ещё не опечатали?
– Нет…
– Отлично!
На выходе из отдела полицейские столкнулись с вернувшимся Викторовым. По его лицу стало заметно, что он что-то узнал. Однако Гончаров меньше всего сейчас хотел заниматься убийством студентки. Майор не мог объяснить, почему, но Викторов сразу вызвал у Григория бессознательное или вполне даже сознательное недоверие. Это не было банальной ревностью, это было чем-то вроде личной непереносимости. Конечно, звучало наиглупейшим образом, но было единственным оправданием.
– Вы далеко собрались?
– Явно не в чайную, – ответил Гончаров. – Что новенького?
– Может, обсудим в кабинете?
– Я сейчас не могу, – Гончаров кивнул литехе. – Раз уже вы взялись за это, то дерзайте без меня, а потом поделитесь.
– Знаете, товарищ майор, у меня складывается впечатление, что убийство этой девчонки вам до одного места! – прищурился Виталий. – Я не спорю – работы у нас всегда хватает, и она бывает не самой приятной, но жертв по принципу «хочу эту, а не эту» здесь не выбирают! Они одинаково значимы! И раскрываемость должна быть стопроцентной!
– Послушайте, Викторов, мне тоже начинает
– Наверное, зная вашу хватку, – Вита особенно выделил голосом последнее слово, – начальство распорядилось таким образом, что половина ответственности теперь благополучно висит на мне! Большая половина, – он сверкнул глазами. – Заметьте!
– Серьезно?! – Гончаров сжал кулаки. Этот старикан бесил его все больше. – Я давно заметил, что вы в своих провинциальных городках все чаще стали наглеть!
Литеха понял, что если сейчас спор перейдет в стадию скандала – никому не сдобровать.
– Товарищ майор, мы же опаздываем, – сказал он, поправив кокарду на своей фуражке. – В квартиру к Рюмину.
– На сбор дополнительных улик, лейтенант! Ты бы ещё сказал на день рождения! – махнул рукой Григорий. – Учись уставным формулировкам!
– Есть!
– Поехали уже!
Когда Гончаров двинулся в сторону входной двери, Виталий снова тормознул его:
– Минутку, а где я должен ждать?! В коридоре?
– Прогуляйтесь! – майор Сочинского отдела расследований сделал широкий жест рукой. – Посмотрите, что у нас тут да как!
– Будем считать, что я оценил ваше гостеприимство, – сказал Викторов и невозмутимо повел глазами в сторону кабинета Гончарова. – Может, все же откроете дверь – обещаю, что ничего из ваших вещей не пропадет!
– Надеюсь! – скрипнул зубами Гончаров и отпер свой кабинет. Старик хотел поставить его в дурацкое положение. Тварь.
Обменявшись с Виталием ещё парочкой недобрых взглядов, он и литеха удалились.
По дороге Глебу приспичило заехать в больницу и навестить отца. Даня был против, во-первых, потому, что настроение его равнялось нулю – хотелось поскорее нажраться от души и забыть о мерзком, отвратительном дне, а во-вторых, потому, что не знал, как ему реагировать на лежащего в коме человека. Не чужого человека, а почти что родного дядьку.
Хабаров-старший очень любил сына своего друга и считал Даню своим. Как-то так повелось, что именно он стал крестным и одним из самых близких людей для парня, по настоянию Стаса. Бизнес, который планировался в самом начале знакомства, перерос в хорошую семейную дружбу, если бы ещё не Регина, то всё бы было гораздо лучше в последнее время. В последнее время они заметно отдалились. Жданов перестал звонить Хабарову и приглашать на ужин. Хотя, теперь уже Даня понял, почему Сергей перестал у них бывать – болезнь скрутила олигарха несколько лет назад, но окончательно он слег только на днях.