Кармелита. Наследники: лёд и пламя
Шрифт:
– Ну что, может, по кофейку бахнем? – Даня отлепился от монитора.
– А что? Можно! Только вот ты свою карточку мне дай, а то я забыл… – Кекс завязал шнурок.
– Да без вопросов, – блондин начал искать в кармане, не найдя, глянул под стол, хмыкнув. – Слушай, я найти не могу, неужели, посеял вчера?
– Ты какой-то рассеянный стал, не замечаешь?
– Да ладно тебе! Схожу, стрельну у кого-нибудь! А ты пока фильмец запусти, кстати, можно глянуть тот, про который нам говорили на последней лекции Зарубежной литературы 18 века! – Даниил вышел, прихватив с
Немного успокоившись после утреннего происшествия, осматривая закоулки в длиннющих коридорах, Кира, поднимаясь на второй этаж, бросила взгляд на ступеньки – на одной из них лежала карточка, блестящая с окантовкой и маленькой фотографией в уголке. Она подняла её, повертела в руках – ничего особенного, правда имя владельца было смазано, а фамилия – Жданов, будто уже знакомая ей. Возможно, это и называют «ДЕЖА ВЮ» или как там?
КОВАЛЬСК.
Кармелита проснулась рано. За окном ещё было темно, тяжелые осенние тучи закрывали небо густой и вязкой пеленой. Мокрые, словно заплесневевшие листья, свисали унылыми гроздьями, напоминая коконы личинок насекомых.
Непонятный шум в гостиной привлек внимание – цыганка приподнялась на подушке, поцеловала спящего мужа, оделась и спустилась вниз. Шумел Николай, роясь в ящике письменного стола.
– Сынок, что ты ищешь с утра пораньше?
– Мам, а где у нас сертификаты на проданных лошадей?
– А зачем они тебе?
– Я хочу навестить Киру, а заодно проверить, всё ли в порядке с лошадьми, которых купил Бероев, – парень потер переносицу. – Просто он в последний раз был очень странным: суетился, цену поднял до безумия, чтоб конкурентов не осталось...
– Да? Я совсем что-то отвлеклась от этих дел уже, надо у Миро спрашивать, а ты уверен, что оформлял родословные в двух экземплярах?
– Конечно!
– Тогда ищи. Возможно, просто убрал куда-то. В сейфе смотрел?
– В том и дело, что в сейфе нет ни одной сделки купли-продажи! – Коля открыл очередную папку и вытряхнул на стол несколько листков.
– Как это нет?! Это же катастрофа! Если они потеряны, то нужно ехать в Москву и выправлять, потом ещё раз приглашать оценщика, ветеринаров и вообще – столько возни! – Кармелита по-настоящему занервничала.
Нет, нето чтобы, она действительно испугалась потери родословных, просто лишняя возня вокруг конезавода не доставляла обычно никакой радости.
– Да, наверняка, папа убрал. Зря ты переполошилась.
– А насчет поездки к Кирюше, то мы собирались в следующие выходные, – чтоб отвлечься, решила приготовить сытный завтрак своим мужчинам. – Пусть привыкнет пока.
Ни на минуту не прекращая думать о разговоре с Рубиной, она прокручивала все возможные варианты развития событий – один хуже другого, но вот поделиться с близкими почему-то не хотела...
В глубине души закрадывалось сомнение на счет правдоподобности туманных видений бабушки, с другой стороны – многолетний её опыт никогда не подводил, вера цыган в силу шувани – не пустые слова!
СОЧИ.
Счастье – бабочка, которая, когда пытаешься её поймать, всегда упорхает из рук, а если
Поначалу Кира подумала, что хозяин найденной карточки, скорее всего, уже не учится здесь, но выкинуть её она тоже не смогла – положила в кармашек кошелька. Захотелось глотнуть свежего воздуха: в здании как назло было жарко, вентиляция явно подводила. Чтобы не возиться с лифтом, который без конца ломался, решила воспользоваться служебным выходом, тем более, что его так удачно забыли запереть…
Стоило ей выйти, как перед глазами возникла довольно странная картина: университетский стадион, большой, довольно вместительный и немного заросший уже жухлой, вялой травой. На мини-футбольном поле топтался давно знакомый тебе, дорогой читатель, серо-пегий мустанг по кличке Пепел, рядом, держа его за узду, медленно, но с подскоками и веселым свистом прогуливалась молоденькая, на первый взгляд, девчонка. В развевающихся на сильном ветру её волосах торчали соломины и непонятные цветки...
Кира, подгоняемая разбушевавшимся перед грозой ветром, подошла и встала на краю газона, рассматривая парочку.
– Привет, а здесь разве разрешают конные прогулки? – любопытство все-таки взяло верх.
Незнакомка остановилась, небрежно одернув юбку и брезгливо посматривая на собеседницу, ухмыльнулась.
– А мне наплевать: разрешают или нет! Я гуляю, где хочу!
– Милая у тебя лошадка... – осеклась под пытливо-недобрым взглядом. – Я, наверное, помешала?
– Ты вообще кто такая?! Я тебя здесь раньше никогда не видела!
– Я совсем недавно сюда приехала, учусь теперь в этом университете. – Милехина почувствовала агрессию в свой адрес, но не подала виду.
– Первый курс? – цыганка залезла на свою клячу, оторвав бедное животное от еды.
– Да, а что?
– Откуда приехала?
– Из Ковальска.
– Нет, там я не бывала... Но может и доведется – живем не последний день! – наконец-то улыбнулась.
– Меня Кирой зовут. А ты тоже тут учишься?
– Учусь, на третьем курсе филфака. На то есть причины, но свобода мне всего дороже! – разговор перешел в более душевное русло, но это только показалось.
– Ты цыганка? Просто одета по-нашему и на лошади так здорово ездишь! Я очень рада, что будем учиться рядом, хоть кто-то знакомый!
– По-нашему?! Это кто тут из «наших»?! Я – цыганка! А вот ты – нет! – пришпоренная лошадь решительно подалась вперед, заставив Киру отойти на несколько шагов. Той стало совсем не по себе.
– Я тоже цыганка, ну может быть, и не выгляжу именно так, но у меня папа самый настоящий таборный цыган!
В ответ послышался громкий хохот.
– Папа – цыган? Не смеши! Будь он у тебя настоящим цыганом, ты бы вряд ли в таком гаджовском виде бродила! – взаимопонимания ждать не следовало.