Карнавал разрушения
Шрифт:
«Я — Анатоль Домье, — подумал он с изумлением и удовлетворением. — Я — Анатоль Домье, и вовсе я не мертв».
Он не звал медсестру, но она сама явилась, возможно, увидев его поднятую руку.
— Спокойно, — произнесла она по-английски. Она была старше, чем он, но не настолько, чтобы быть ему матерью, и на ее приятном лице разлилась очаровательная улыбка.
— Где я? — спросил он на том же языке, беспокойно вглядываясь в ее лицо. — Какой нынче день?
— В полевом госпитале в Виллер-Коттре, — отвечала она. — И сегодня двенадцатое июня.
— Двенадцатое! Париж еще не пал?
Она казалась удивленной.
На пару секунд он, было, смутился, но быстро пришел в себя. Американцы пришли! Конечно же! Солдаты Вильсона сотнями тысяч наводнили Францию.
— Это была диверсионная атака, — заметила медсестра. — Новое наступление ожидается на севере в любой из дней. Но при этом у всех такое чувство, что перелом в войне произошел. Новые американские войска отлично подготовлены и рвутся в бой — рассказы об их храбрости поднимают дух французов и британцев. Немцы истратили свой порох — все так считают. — Ее голос звучал возбужденно и уверенно.
— Я был при Шемин-де-Дам, — озадаченно произнес он. — И там немцы теснили нас.
— Вам здорово повезло. Солдаты из британского девятого корпуса, попавшие в ловушку в тылу врага на плато Калифорнии, к ночи двинулись на запад вдоль Шемин-де-Дам, пока германцы двигались вперед. Они обнаружили вас в воронке от снаряда, охваченного бредом, с пулей в голове. Здравый смысл убеждал их оставить вас на месте, но они его не послушались. Соорудили импровизированные носилки и доставили вас аж в Суассон, где передали вашему собственному тридцатому корпусу. Тамошние хирурги удалили пули из ваших головы и ноги, но ваше состояние по-прежнему не внушало надежды, и тогда вас эвакуировали в карете скорой помощи, ибо немцы осадили город. Вас доставили, скорее, мертвым, чем живым. Не думаю, чтобы вы могли представить, сколько вам пришлось бороться, прежде чем снова очнуться.
— Если Париж в безопасности, значит, и вся цивилизация в безопасности.
— Еще не совсем, — с коротким смешком заметила она. — Но скоро, очень скоро.
Он внимательно рассматривал ее лицо. Ее не назовешь хорошенькой в обычном смысле этого слова, но лицо ее было по-настоящему красивым . Она казалась поразительно спокойной и собранной — словно никакой апокалипсис не сумеет поколебать ее оптимизма.
— Где британцы, доставившие меня? — спросил он.
Она снова рассмеялась, словно вопрос показался ей глупым. — Вернулись к боевым действиям. Работы еще полным-полно.
Этого и следовало ожидать. Он изо всех силы пытался вспомнить, как его доставляли с места последнего сражения в Суассон, но на ум приходила лишь мелодия песенки и чей-то мягкий мелодичный голос, напевавший неприличные слова.
Это могло быть воспоминанием, а могло — фрагментом сна. Ведь во время погружения в бессознательное состояние он мог видеть сны. И что за сны… Жаль, что он так быстро все забыл!
Медсестра повернулась, чтобы уйти, но он повернулся и схватил ее за руку, удерживая. — Как вас зовут?
— Элинор, — ответила она. — Элинор Лидиард.
Фамилия показалась смутно знакомой, но он не мог вспомнить, откуда. — Американцы, действительно, пришли, — произнес он, уверяя самого себя. —
— О, да, — отозвалась она. — Человек, лежащий слева от вас, был ранен в Лесу Белло, но говорить может. Он вам все и расскажет, если попросите.
— И в войне произошел перелом? Мы побеждаем?
— Так все думают. Пока еще нельзя быть уверенными, но все так думают.
— У меня семья в Париже, — объяснил он ей. — Моему младшему брату, Малышу Жану, всего шесть лет. Я не хочу, чтобы он стал пушечным мясом в непрекращающейся войне. Это почти то же, что сразу отправиться в Преисподнюю.
— Такой опасности нет, — успокоила она его. — Ход войны переломлен, возврата к прежнему не будет.
В ее голосе звучал мягкий юмор, но смысл от этого не менялся. И он чувствовал: все так и есть.
— Вы коммунистка, мисс Лидиард? — спросил он.
Она рассмеялась и замотала головой. — Боюсь, мой дед по матери был баронетом. Мой отец — простой ученый, но в моих венах все равно течет голубая кровь. Я часть старого режима, которому еще предстоит быть смещенным великой революцией.
Он попытался улыбнуться. — В том, чтобы быть ученым, нет ничего простого. Люди науки — творцы будущего, а венозная кровь у всех голубая, пока она внутри вен. Вам ли, как медсестре, не знать этого.
— Я знаю, — отозвалась она.
— Все мы сделаны из одной глины, — продолжал он, стремясь во что бы то ни стало доказать свою точку зрения, несмотря на юмористический настрой их обоих.
— Не совсем, — она сама вдруг посерьезнела. — Я слишком долго пробыла на этой проклятой войне и наблюдала, как проливается живая алая кровь. И поняла одну вещь: все мы сделаны из разной глины, и ее редкость и ценность еще не изучены, нам лишь предстоит ее постичь.
Сказав это, она осторожно высвободила свое запястье.
— Меня зовут Анатоль, — сообщил он. — Анатоль Домье.
— Я знаю, — сказала она. — И не забуду этого, не бойтесь.
— Я прошел сквозь Ад, верно? — голос его неожиданно дрогнул.
— Не оглядывайтесь назад. Смотрите вперед. Всегда смотрите вперед, и Ад вас не настигнет.
А потом она ушла. Он долго лежал, рассматривая потолок в трещинах, ощущая в воздухе сильный запах дезинфекции.
Запах этот был сильным, но к нему добавлялся легкий аромат, напомнивший ему аромат сирени однажды летом, много лет назад, когда они с матерью и отцом прогуливались вдоль зарослей. Ему тогда было не больше, чем сейчас Малышу Жану.
Затем, без всякой связи, он вспомнил Орлеанскую Деву и ее героическую оборону Франции от англичан. В награду за это ее сожгли на костре как ведьму. Сейчас она причислена к лику святых и, конечно, простила своих врагов, но он — атеист, и для него нет такого понятия — святость. Если, конечно, не считать тех англичан, что пронесли его многие мили от Шемин-де-Дам до Суассона, а за спиной у них свистели германские пули.
Что это была за авантюра — храбрая, героическая, безрассудная!
«Спасибо, — прошептал он. — Спасибо большое!» [5]
5
Здесь — игра слов: merci — спасибо (франц. ); также женское имя Мерси.
Отрок (XXI-XII)
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
