Карниворы, боги наши
Шрифт:
Никита положил инструмент на стол и направился к ванночке. Коля резко рванул с места, оттолкнул Никиту, схватил ванночку и забежал в барак. Сзади он услышал рёв:
– Ты совсем с дуба рухнул? Ты куда?
Коля пробежал сквозь барак, вылетел на выгон, остановился на секунду. Из барака доносилось громкое топанье резиновых сапог. Коля посмотрел на младенца, тот пускал слюни и таращил глаза на Колю.
«Вот я и попал! Дебил! На хрена мне это сдалось? Теперь не только его, но и меня скоро на мясобойню привезут!» – Коля изо всех сил побежал в сторону ближайшего барака. Чуть не споткнувшись об
– А ну, по местам, скотины жирные! – заорал он и побежал за Колей, пиная по пути мужчин, заталкивая их обратно в ячейки. Они медленно расползлись по своим местам, шагая, как неваляшки. Их руки не опускались ниже уровня плеч, и ноги не сходились из за огромных, перевязанных венами мышц.
Коля выбежал из барака с другой стороны, огляделся, перехватил ванночку в другую руку и вбежал в следующий барак. В нем воняло нестерпимо, несмотря на полностью открытые окна и двери. Здесь было в два раза меньше ячеек, чем в мясном бараке. В каждой из них стояла широченная плетёная ковшеобразная кровать, на которой лежали длинноволосые люди, похожие на гигантские надувные шары. Они еле шевелились, часто пукали, к их ртам были приклеены прозрачные трубки, по которым бежала зеленоватая смесь. Из одной из ячеек высунулась пожилая женщина. Она сидела на небольшой табуретке и ручной машинкой состригала волосы с головы одного из воздушных шаров.
– Ты чего тут делаешь? – строго спросила она.
– Где у вас тут столовая?
Женщина пожевала губами, посмотрела на Колю, на ванночку у него в руках и сказала сердито:
– Как отсюда выйдешь – сразу направо, дальний дом…
– Спасибо! – прокричал Коля, пробегая мимо неё по коридору.
На пороге появился Никита, остановился и согнулся пополам, пытаясь отдышаться.
– Уф, как тяжело в сапогах бегать! Семёновна, куда он побежал?
Семёновна, не повернув головы, махнула рукой в сторону столовой.
– Что ты за ним бегаешь? Работы у тебя нету што ле?
– Он ребёнка утащил, зараза такая…
– Не твоего же, чего ты так раздухарился? Никуда он не денется отсюда. – Семёновна закончила стрижку, собрала волосы в большой пластиковый пакет и перешла в соседнюю ячейку, взяв с собой табуретку. Её обитатель никак не отреагировал на её появление и продолжил сосать еду из трубки, пялясь бессмысленно в потолок. Семёновна устроилась поудобнее, повернула к себе его голову и начала стричь.
– И то правда, что это я разбегался! – ответил ей Никита. Он постоял в бараке, отдышался окончательно, наблюдая за процессом добычи волос, и сплюнул смачно на пол.
– Ну ничего, – прошептал он про себя, – я тебя по особенному разделаю, когда время придёт!
Коля вбежал в столовую, на его счастье
«И что теперь? Куда я с ним?» – подумал он, поглядывая на выгон. За ним никто не гнался. «А зачем за мной бежать… Они сами разберутся со мной…»
Он посмотрел на ребёнка. От тряски во время бега тот уснул, лёжа на боку.
«Ладно… Вариантов у меня не много… Назад на мясобойню я ещё успею…»
Коля встал, подошёл к синей двери, открыл её и заглянул внутрь. Коридор с грязно-зелёными стенами и полом из уходил в темноту. Коля оглянулся на ванночку, поразмышлял некоторое время, потом вернулся, взял ванночку, зашёл в коридор за синей дверью и закрыл её за собой.
Полная темнота… Коля подождал пару минут, потом пошёл вперёд маленькими шажками. Светлее не становилось… Коля остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл обратно. Через некоторое время он упёрся в дверь. Коля нащупал ручку и подёргал её. Дверь не открывалась.
«И что? Всё? Попался?» – Коля почувствовал приближение паники. Он сел на пол, не выпуская из рук ванночки, облокотился спиной о дверь и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. “Похоже, придётся сидеть, пока кто-нибудь не откроет дверь снаружи… И не отведёт меня на разделку…»
Коля повертел головой, по прежнему ничего не было видно. За дверью было тихо, в коридоре тоже.
– Эге-гей! – Коля крикнул изо всех сил. Звук его голоса прозвучал глухо, как в бочке. Ребёнок завозился в ванночке. Он покряхтел немного, потом набрал воздуха в лёгкие и заорал во весь голос.
«Разбудил… Есть теперь, наверное, захочет…» – Коля поискал рукой в темноте, нащупал живот мальчика и начал его гладить, шушукая.
«И кормить-то его нечем… А на нашей ферме сколько хочешь молока…»
Ребёнок не реагировал на утешения и продолжал орать. Коля взял его на руки и попробовал покачать. Младенец замолчал не надолго, потом опять начал покрикивать и чмокать губами.
«Надо что-то делать…»
Коля на ощупь положил ребёнка обратно, взял ванночку за ручку, встал и ударил ногой по двери. Потом ещё раз.
– Эй, открывайте! Открывайте! Я тут! – Коля прислушался в темноте. С другой стороны двери послышалось лёгкое шуршание. А может, показалось… Коля постоял минуту и опять стукнул ногой по двери, и на этот раз она слегка приоткрылась. Когда его глаза привыкли к яркому свету, он тихонько толкнул дверь и вошёл в столовую.
У входной двери стоял Егорыч и с укоризной смотрел на Колю.
– Ой, какой громкий!
Из-за Егорыча в столовую протиснулась Женя. Она выхватила у Коли ванночку и, улыбаясь, сказала ему:
– Я его к маме отнесу, и там мы его покормим…
Она засмеялась, взяла ребёнка на руки и вприпрыжку побежала через выгон к третьему бараку.
Коля виновато посмотрел на Егорыча.
– Не смог я его там оставить…
Егорыч хмыкнул, махнул рукой, вышел на улицу и сел на скамейку возле столовой.
Коля подошёл к нему, посмотрел вслед Жене и спросил:
– И что теперь будет?
Егорыч помолчал, покачал головой, потом ответил:
– Уж решат как-нибудь за нас с тобой… Пока тебе сюда позволили вернуться…