Каролина
Шрифт:
– Как они сюда попали? – взволнованно спрашиваю я.
– Это наш доктор, он не причинит тебе вреда. Я отправил его к тебе, чтобы он посмотрел
– Не надо меня смотреть, – серьезно прошу я. – Зачем вам вообще нужны доктора?
Люк устало вздыхает.
– У нас другие доктора, добрые, они помогают людям, а не вредят. Тебя кто-то должен осмотреть.
– Вот ты и смотри, – тут же отвечаю я.
Лавина страха постепенно стихает.
– Он уже видел более чем достаточно, – едва слышно бормочет Крис, перевожу на него взгляд и вижу, как он пытается сдержать улыбку. Лицо уже перекосило так, словно он съел что-то кислое.
– Крис, заткнись, – с тяжелым вздохом приказывает Люк, и уже более спокойно обращается ко мне. – Эшли, пошли в палату.
Плетусь за ним, а когда мы входим в комнату, взгляд выцепляет недочитанную книгу на кровати, и у меня начинают течь слезы. Да что со мной не так? Крис остается за дверью,
– В чем проблема? Если это из-за доктора, то он больше не придет…
– Не из-за него. – Всхлипываю и утираю слезы. – Он умер.
Люк смотрит на меня, в его глазах застыл вопрос.
– Кто?
– Он, идеальный мужчина умер. И это было чертовски несправедливо.
– Когда он умер?
– Три страницы назад, – отвечаю я, подавив очередной всхлип, и указываю на лежащую на кровати виновницу моего срыва.
Люк поворачивается и смотрит в сторону кровати, потом снова на меня и, приподняв брови, спрашивает:
– В книге?
– Да. И почему я плачу, я ведь не плачу. И вообще слишком много чувств. Я опять хочу потрогать твою щетину, – тараторю я, сама не в силах себя остановить.
Грудь разрывает множество чувств, половине которых я даже названий дать не могу. Мне одновременно хорошо и плохо. Жарко и холодно.
Кажется, я все же умираю.
Конец ознакомительного фрагмента.