Карт-бланш
Шрифт:
А там уже в дело пойдет нож.
Ох, как он — объект, хотя, ладно, пусть будет ублюдок — заговорит, когда лезвие начнет неспешную прогулку по его телу!
Плавно перемещаясь из тени в тень, Ник сунул руку под пиджак и снял пистолет с предохранителя.
Глава 26
Поставив кофе и воду перед собой, Джеймс Бонд уткнулся в газету «Нэшнл», выходящую в Абу-Даби. Он считал ее лучшей на Ближнем Востоке. Статьи на любой вкус — от скандала по поводу недостатков экипировки мумбайских пожарных
Немалый интерес для Бонда представляли и отличные репортажи с гонок «Формулы-1».
Сейчас, однако, он газету не читал, а использовал для маскировки — правда, без стереотипной дырки, проверченной где-нибудь между рекламой дубайского гипермаркета «Дулу» и местными новостями. Газета лежала на столе, и Бонд сидел опустив голову, но при этом не переставал следить за окружающей обстановкой.
Тут он услышал резкий скрип кожаной обуви за спиной и понял, что кто-то быстро приближается к его столу.
Бонд не пошевелился.
Широкая рука — бледная, веснушчатая — схватила и дернула на себя соседний стул.
Подошедший тяжело плюхнулся на сиденье.
— Здорово, Джеймс, — прозвучал голос с сильным техасским акцентом. — Добро пожаловать в Дубай.
(В его исполнении «в Дуба-а».)
Бонд с улыбкой повернулся к приятелю, и они радостно пожали друг другу руки.
Феликс Лейтер — долговязый и такой худой, что пиджак на нем болтался как на вешалке, — был на несколько лет старше Бонда. С его бледной кожей и соломенными волосами секретная работа на Ближнем Востоке практически исключалась — кроме тех случаев, когда он изображал самого себя, развязного проныру с американского Юга, который приехал в город по делам, но не прочь совместить приятное с полезным. Его расхлябанность и фамильярность были обманчивы: в случае необходимости он выстреливал, как пружинный нож.
Когда пилот «груммана» сообщил, что сесть в Дубае раньше Хайдта не получится, именно ему, Феликсу Лейтеру, позвонил Бонд, израсходовав еще один актив из своей «бухгалтерской книги».
В отличие от связей в «Шестерке», которые Бонд опасался задействовать из-за чрезмерного интереса Осборн-Смита, связи с ЦРУ, обладавшим широкими полномочиями на территории Объединенных Арабских Эмиратов, он зазорными для себя не считал. Однако просить помощи у Лейтера, занимавшего высокий пост в Национальной секретной службе разведуправления, значило идти на политический риск. Обращение к дружественной спецслужбе в обход верхов чревато нешуточными дипломатическими последствиями, а Бонд уже и так привлек к делу Рене Матиса. Карт-бланш снова на волоске.
Феликс Лейтер с готовностью принял просьбу встретить самолет Хайдта и проводить троицу до места назначения — отель «Интерконтиненталь», примыкающий к торговому центру, где и сидел теперь в кафе Бонд.
Бонд уже рассказал американскому приятелю о Хайдте, об Ирландце и — десять минут назад — о человеке в «тойоте». Лейтер занял в торговом
— Ну что, есть за мной хвост?
— Видел, как он входил, в сорока ярдах к югу, — ответил Лейтер с улыбкой, будто контрнаблюдение сейчас заботило его в последнюю очередь. — Был вон там, у входа. А потом растворился.
— Ловкач.
— Однозначно. — Лейтер оглянулся. — Как тебе здешний шопинг? — Он обвел рукой толпы посетителей. — У вас в Англии торговые центры есть, Джеймс?
— Конечно. И телевизоры. И водопровод. Со дня на день и компьютеры появятся.
— Ха! Надо будет как-нибудь в гости заглянуть. Когда научитесь пиво держать в холодильнике.
Подозвав официанта, Лейтер заказал кофе, шепнув Бонду:
— Я бы попросил американо, только боюсь, этим тут же себя рассекречу.
Он дернул мочку уха, подавая, судя по всему, условный сигнал, — потому что рядом со столиком тут же вырос худощавый араб в местной одежде. Откуда он вынырнул, Бонд даже не догадывался. Вполне мог катать туристов на джонках по Дубайской бухте.
— Юсуф Насад, — представил его Лейтер. — А это мистер Смит.
Бонд понимал, что Насад тоже вымышленная фамилия. Этот парень из местных кадров и определенно спец, раз его привел Лейтер. Феликс Лейтер умеет подбирать людей. Именно Насад помогал ему «вести» Хайдта от аэропорта.
Насад присел за столик.
— Как наш приятель? — спросил Лейтер.
— Ушел. Наверное, вас увидел.
— Да, выделяюсь я будь здоров! — рассмеялся американец. — То ли дело Алабама — там на меня никто и не взглянул бы.
— Я его практически не рассмотрел, — сказал Бонд. — Темные волосы, синяя рубашка.
— Крепкий парень, — произнес Насад. Американский телевизионный английский — так мысленно охарактеризовал его выговор Бонд. — Мускулистый. Очень короткая стрижка. И золотая серьга в ухе. Бороды нет. Я хотел сделать фото, но он слишком быстро исчез. Да и фототехника у нас дерьмовая. А ваш игрушечных дел мастер еще трудится? Как там его — на букву «кью»… Квентин? Квигли?
— «Кью» не человек. Можно сказать, это наш отдел снабжения.
— И синяя на нем не рубашка была, а куртка, — продолжал Насад. — Вроде ветровки.
— В такую жару? — удивился Бонд. — Значит, оружие прячет. Какое именно, не видели?
— Нет.
— Есть догадки, кто он?
— Определенно не араб, — высказался Насад. — Возможно, катса.
— На кой черт, спрашивается, я понадобился оперативному офицеру Моссада?
— Тебе виднее, дружище, — ответил Лейтер.
Бонд покачал головой:
— Скорее, его наняла местная тайная полиция. В последнее время в Дубае моих соотечественников не жалуют.
— Вряд ли. Люди из Амн ад-Даулы никого не выслеживают. Просто приглашают в свои четырехзвездочные апартаменты в Дейре, и человек сам выкладывает все, что их интересует.
Насад обежал взглядом кафе и окрестности, но ничего подозрительного не обнаружил. Он постоянно это делал, как подсел за столик.