Карта убийцы
Шрифт:
– Предварительная подготовка, да? Как только связь появится, свежие данные будут загружены. Автоматически. У меня установлено специальное приложение.
– Какие свежие данные?
– О, ну, «Инстаграм» [7] , «Твиттер». – Повернувшись к собеседнице, Джего взъерошил свои густые каштановые волосы. – Я собирался выложить что-нибудь в тикток. Но не придумал, что именно. Вдохновения нет.
– Вы блогер?
– Бизнесмен. Ну, точнее, предприниматель. Социальные сети имеют решающее значение, это животворящая
7
Здесь и далее: 21 марта 2022 г. деятельность социальных сетей Instagram и Facebook, принадлежащих компании Meta Platforms Inc., была признана Тверским судом г. Москвы экстремистской и запрещена на территории России.
– А чем вы занимаетесь? – спросила Сабина.
Блю захотелось узнать, уловил ли Джего тонкую насмешку, а когда поняла, что не уловил, ей стало его жаль.
– Здоровое питание, борьба с аллергией, инклюзивность… в настоящий момент это самый успешный товар, да?
Сабина села в самое дальнее от Джего кресло.
– Рада с вами познакомиться, – обратилась к Милтону Блю.
Извинившись, мистер Парк удалился приводить себя в порядок. Он скрылся в дальнем конце коридора, где миссис Парк прижимала к уху телефонную трубку. Муж на мгновение задержал ладонь у нее на плече, жена в ответ погладила ее своей, и дверь закрылась.
– Это ваше настоящее имя? – спросил Милтон. Он дышал с присвистом, и это стало еще более заметно после того, как он заговорил. У него на коленях лежала темно-синяя морская фуражка, и он рассеянно поглаживал околышек.
– Да… – начала было Блю.
– Милтон – тоже любопытное имя, – перебила Сабина, кивая на соседнее с собою кресло.
Блю уселась в него.
Радость от того, что кто-то встал на ее защиту, быстро потускнела от опасения, что пожилой мужчина обидится, но Милтон просто хмыкнул, и на этом все закончилось.
– Что вы думаете о мистере Парке? – громким шепотом спросила Сабина.
– Он очень… – Не найдя подходящего слова, чтобы описать хозяина, Блю остановилась просто на: – Большой.
– Большой. Да. – Сабина кивнула так, словно это было мудрое слово. – Он не попросил у нас телефоны.
– Он промок насквозь. Наверное, побоялся испортить.
– Может быть, про них забудут. – Прозвучавшая в голосе Сабины надежда была почти осязаема.
– Вы так думаете? – оживился Джего.
– Возможно. – Блю не смогла скрыть улыбку.
– Не смейтесь! – строго произнесла Сабина, но сама также рассмеялась. – В наши дни это что-то противоестественное – быть без телефона. Где вы живете?
– В Блэкпуле, – сказала Блю, чувствуя себя чужаком среди чужаков. В анонимности был некоторый комфорт. – А вы?
– В Лондоне, последние шесть месяцев. А вы, Милтон?
– Они их отберут, – сказал Милтон. Его водянистые глаза пристально глядели из-под косматых седых бровей; радужные оболочки были настолько бледными, что казались бесцветными. – Они их всегда отбирают.
– Вы имеете в виду наши телефоны? – спросила Блю.
–
– Если вам нужен телефон, берите с собой два, – сказал Милтон. – Тогда вы отдадите запасной, его запрут в сейф, а ваш останется у вас.
Щелкнув пальцами, Джего повернулся к нему.
– А это умный ход! Вот как мне надо было поступить.
– Вы сделали именно так? – спросила Сабина.
– Я уже слишком стар для подобной ерунды. Это просто совет, на тот случай, если вы приедете снова.
В зал вошла миссис Парк.
– У нас отмена, – без обиняков сказала она. – Сегодня вечером должна была приехать одна дама из Корнуолла, но погода там кошмарная; у нее в доме на полфута стоит вода. Бедняжка, вы можете себе представить, какой это стресс? – Скорбно покачав головой, миссис Парк объяснила, что сегодня вечером их будет всего шестеро, а остальные гости приедут утром. – Надеюсь, они смогут сюда добраться, – добавила она.
– Кто еще должен приехать? – спросила Сабина.
– Дама и ее взрослый сын, из Шропшира, – сказала миссис Парк, и в этот момент у нее за спиной появился ее муж с вульгарным подносом в руках, на котором стояли чайник, чашки и блюдо с галетами.
Супруги Парк уселись на диван и принялись пить чай, разговаривая ни о чем. К галетам никто не притронулся, а Милтон ни разу не поднес чашку ко рту. Как узнала Блю, Сабина работала в немецкой IT-компании, подрядчике «Гугла». Чета Парк заведовала пансионом для тех, кто пережил горе, уже восемь лет, а до этого миссис Парк работала медсестрой, а мистер Парк был удалившимся на покой мельником. Джего оказался инструктором по фитнесу, продвигающим через «Инстаграм» торговую марку спортивного питания, не вызывающего аллергию. Милтон отмалчивался.
– Вы работали в социальном обеспечении, Милтон? В Ковентри? – настаивал мистер Парк.
Кивнув, пожилой мужчина пробормотал что-то похожее на «да» и кашлянул в платок. Его узловатые пальцы то и дело принимались поглаживать околышек фуражки.
У Блю возникло странное ощущение, что это ложь.
– Ну а вы, Блю? Чем вы занимаетесь? – спросила миссис Парк.
Блю с ужасом подумала, что ее хозяйка узнала, что она много лет назад гадала ей по картам. У нее возникло непроизвольное желание прикоснуться к волосам, к лицу, к запястью, чтобы убедиться в том, что черные волосы по-прежнему длиной по плечи, что дырка в проколотом носу затянулась, а татуировка сведена.
– Я работала в хосписе…
– Вы медсестра? – не дал ей договорить Джего. – Классно!
– Санитарка, – поправила Блю, чувствуя, что даже это большая натяжка. Она выносила мусор, мыла полы, передвигала мебель и аппаратуру из одной палаты в другую. – Но я взяла отпуск на несколько недель.
Миссис Парк бросила на нее сочувствующий взгляд; Блю ощутила на себе его вес, словно ей на плечи накинули одеяло, вроде бы, чтобы ей было уютно, но слишком тяжелое, давящее.
– В последнее время мне приходилось очень сложно. Ухаживать за больными, видеть, как они умирают. Среди них были очень молодые, а я просто… ну… я…