Картина

Гурзуф Олег

Павел знал, что за входной дверью гостью ждет темный лабиринт, в котором легко затеряться, если точно не знаешь, куда надо идти, поэтому он поспешил ей навстречу. На лестничной площадке было совершенно темно, он спускался по лестнице медленно, держась левой рукой за перила. Вскоре он увидел внизу небольшой огонек, скорее всего от зажигалки.

– Павел, это вы? – услышал он знакомый голос.

– Да, – ответил Павел, – поднимайтесь сюда, только осторожно.

– Боюсь, что цена на вашу недвижимость уже начала падать…

– Виноват, совсем не подумал об этом, надо было хотя

бы фонарик купить.

Когда Анжела оказалась рядом, еле уловимый, слегка пряный и сладковатый аромат ее духов подействовал на Павла, словно легкий наркотик. Голова немного закружилась, тело наполнилось неизвестно откуда пришедшей энергией, желание немедленно овладеть находившейся рядом женщиной нахлынуло как-то неожиданно, словно порыв ураганного ветра. Ему казалось, что она не будет против, более того – именно за этим она и шла сюда, к незнакомому мужчине, в темноту его пещеры. Каким то шестым чувством он ощущал исходящий от этой женщины многообещающий, дразнящий призыв к необузданному, всепоглощающему сексу. С немалым трудом он сумел подавить в себе этот животный инстинкт. Все-таки он был разумным человеком.

– Надеюсь, что хоть в квартире то у вас свет есть, или будем осматривать на ощупь? – в вопросе Анжелы звучали нотки иронии.

– Ну что вы барышня, как можно-с, – оправдывался Павел, стараясь перевести разговор в более непринужденное русло.

– Значит вот эту берлогу и будем продавать? – уточнила Анжела, входя в приоткрытую дверь.

– Значит эту. Другого ничего предложить не могу. Кстати, Анжела, может перейдемте на "ты".

– Можно и на "ты" – я не против.

– Вот и отлично. Ну и как тебе этот краеведческий музей?

– Квартирка ухоженная, обычно в таких домах продавцы просто ужас что предлагают, знаешь, возникает такое желание – все сломать и полностью переделать. Кстати, а что ты собираешься с мебелью делать и всем этим антиквариатом?

– Не знаю. Не думал еще над этим. Надо хотя бы узнать, имеет ли это хоть какую то ценность. Может всему этому место на свалке.

– Могу помочь.

– То есть?

Анжела достала из сумочки блокнот, что-то быстро написала и отдала Павлу.

– Вот, возьми. Позвони по этому телефону, спроси Сан Саныча, скажешь, что я посоветовала тебе к нему обратиться. Он пришлет специалистов.

– Спасибо, – сказал Павел.

Анжела продолжала рассматривать различные занимательные вещицы, расставленные на комоде и столе. Потом ее внимание привлекли картины, извлеченные Павлом утром из кладовки. Они стояли на полу, в углу комнаты.

– Такое ощущение, что эту картину я уже где-то видела, – сказала Анжела.

– Какую из них ты имеешь ввиду? – спросил Павел

– Вот эту, – уточнила она, взяв в руки картину, так взволновавшую Павла, – написана вроде как то неряшливо, а в тоже время чувствуется в ней что-то такое, необычное, я бы даже сказала гипнотическое, есть такие методики в живописи, я читала где-то, что с помощью сочетания определенных цветовых гамм изображение воздействует на подсознание людей. И все-таки с этой картиной мы раньше где-то встречались. Только что-то не вспоминается – где. Ну, ладно, Бог с ней. Пожалуй, мне уже пора.

– Так что насчет квартиры?

–

Шесть тысяч долларов, больше вряд ли за нее можно просить. Устроит вас, то есть тебя такая сумма? Скорей всего, чтобы быстро продать, придется цену еще немного снизить, имей ввиду.

– Отлично! Честно говоря, думал, что она стоит дешевле. Так что я приятно удивлен.

– С завтрашнего дня запускаем данные о твоей квартире в сеть, так что готовься принимать посетителей, телефончика здесь нет – это плохо, так что придется установить часы приема клиентов, тебе в какое время будет удобнее?

– Ну, думаю, часов с четырех до восьми, нормально?

– Хорошо, договорились.

– Кстати, еще один вопрос – у вас в городе приличные рестораны имеются? А то ужасно есть хочется, но не знаю, где это можно сделать без вреда для здоровья.

– Имеются, могу подбросить, здесь неподалеку есть подходящее заведение.

– Могу ли я попросить тебя составить мне компанию?

– А почему бы нет, только мне домой надо заехать, переодеться, ладно?

Вечер они провели в ресторане "Лолита". Ужин на двоих вместе с чаевыми официанту обошелся Павлу примерно в сто долларов, что, в общем то, соответствовало предоставленному сервису. Десерт "Анжела" в этот вечер в меню не входил.

Время приближалось к полуночи, мелкая морось оседала на костюме и волосах Павла, который медленно шагал по мокрому тротуару вдоль светящихся ночных витрин магазинов. Проводив Анжелу, он направлялся теперь домой, до которого было минут пятнадцать пешего хода. После выпитого "Hennessy" он чувствовал себя в приподнятом настроении, согретое благородным напитком тело не ощущало холода ночи.

Нависающие справа стены зданий, причудливые тени каштанов, одинокие прохожие и редкие автомобили, огни неоновых реклам, уличных фонарей и светофоров скользили мимо его внимания, как предметы, не значащие и не имеющие для него в эти минуты никакого значения.

Яркий, ослепляющий свет вырвал его из упоительного гипнотического состояния, руки инстинктивно метнулись вверх, закрывая глаза. В этот момент он почувствовал, как что-то тяжелое и жесткое сильно толкнуло его в бедро и свалило с ног. Неожиданно все исчезло…

Вначале вернулся слух. Глаза еще застилал неприятный туман, а он уже слышал чей-то беспокойный, вот-вот готовый сорваться в истерику голос.

– Мужчина! Мужчина, вы меня слышите? Вы в порядке?

Затем тише, но не менее проникновенно.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, ты, остолоп несчастный, очнись же наконец!

Потом появилось светлое расплывчатое пятно, являвшееся источником беспорядочных, утомительных звуков. Постепенно изображение становилось все резче и резче, пока в кадре не появилось необыкновенно красивое в своем отчаянии лицо молодой женщины. Павел улыбнулся. Сознание возвращалось к нему. Он с трудом поднялся с мокрого асфальта. Голова закружилась, и он чуть было не упал снова, но женщина успела поддержать его, подставив свое плечо. Лицо Павла непроизвольно уткнулось в волнистую, отливающую медью густоту волос незнакомки, что-то острое царапнуло его по щеке.