Карточные фокусы

Карташкин Анатолий Сергеевич

Рис. 41

– А знаете ли вы, что Санкт-Петербургский фешенебельной ночной ресторан-варьете "Вилла Родэ" основал и возглавил ваш коллега – Адольф Рода, бывший артист-престидижитатор? – однажды спросил меня Александр Яковлевич. – Так вот, в 1908 году в этом ресторане-варьете очень недолгое время, в течение примерно недели, выступал молодой фокусник Денис Киштуй. Почти чистый «карточник» – только иногда включал в номер трюки с платками.

Потом Киштуй пропал. Где был и что делал – не знаю. Исчез надолго, до 1931 года. Появился шикарно – классная карточная техника, «одесский» конферанс,

созданный под явным впечатлением от путешествий по российско-украинскому югу. Этакое, знаете, "переверните вашу карту, сбросьте с моей души камень, что там лежит – на той стороне, какая масть?". Трюкачествовал классно, хотя и очень непродолжительное время – уже в 1932-м опять куда-то делся. Через пару лет снова вынырнул, матерый, грамотный, посверкал-поблистал, далее собрал чемодан и канул словно в воду, на этот раз навсегда. Очень загадочный был человек – с одной стороны, вполне нормальный, не мот и не жмот, деньги водились; с другой стороны, явный фанат: в комнате больше сотни карточных колод, а он увидит и еще прикупает; или женщины – просто завидная регулярность: ежемесячно – новая. Семьи так и не создал. Я думаю, ему с судьбой не повезло.

– В каком смысле? – спросил я.

– А вот, знаете, есть такая актерская шутка? – улыбнулся Александр Яковлевич. – Выходит премьер на авансцену в финале – кланяется под прожекторами, благодарит в разные стороны. Публика встает, аплодирует, цветы бросает, маленькие букеты я большие. Один и вовсе огромный, в блестящей бумаге, летит к нему прямо из центра зала. Премьер его уж издалека заметил, просиял, польщен, шагает ловить, а тот и сам в руки падает. Поймал, поднимает радостно, трясет им, улыбается, затем отворачивает верхний подвернутый угол – а внутри не цветы, а веник. Юмор такой – посланный собратом по искусству. Давняя хохма, известная. Так вот – представьте, что на сцене стоит наш уважаемый фокусник, а тот сверток в праздничной бумаге посылает ему сама судьба. Ее, так сказать, подарок. Что же получается? И не брать нельзя, и отбросить не с руки. Как быть? Вот оттого, как я а полагаю, он и мотался по свету – искал лучшей доли. А нашел или нет – информации не имею.

И Шнеер рассказал о нескольких эпизодах из жизни Дениса Киштуя.

Во-первых, его имя на маленьких скромных программках всегда упоминалось неправильно: Киштун, Каштан, Кожтунь. Что неприятно любому человеку, а уж артисту – в особенности. А его обзывали Крыжуем, именовали Пистунем, однажды даже напечатали – Кингшпунь. Кстати сказать, именно из-за этого и случилось знакомство Киштуя со Шнеером – Александр Яковлевич заглянул к нему в артистическую уборную, чтобы узнать, как же того зовут в действительности.

Во-вторых, во время его демонстраций непременно что-нибудь случалось. Вот он показывает фокусы в голубом зале – невдалеке вдруг ломается ножка крепкого стула, и ресторанный клиент рушится на пол. Киш-туй переходит в розовый зал – вскоре одна из веселых дам падает в обморок. Киштуя пересылают в перламутровый зал – через несколько минут на пол грохается поскользнувшийся официант мощного телосложения, а блюда с его взметнувшегося подноса разлетаются по тем столикам, которые их не заказывали. Ясно, что дирек-торы ресторанов очень быстро «вычисляли» присутствие Киштуя в окрестности инцидентных мест, после чего сразу же указывали ему на дверь – не принимая во внимание престидижитаторскую одаренность Киштуя и его зрительский успех. Обстоятельство, замечу, весьма действующее на артистические нервы.

В-третьих, его «одесский» конферанс. Большинству, особенно дамам, он нравился, и монолог фокусника обычно слушали с удовольствием, но кое-кому из мужчин он приходился не по душе. Например, Киштуй произносил:

– Сподобьтесь уцапнуть пальчиками одну карту, несмотря что это веер и развернут. Имейте карту спокойно, без припадков – я же не шурую у вас под платьем. Главное – жмите на любую. В этом одна соль философии трюка. А вот вам, симпатичный дядя, я порекомендую перетасовать колоду до самого ее конца. Тут состоит другая соль. О, милый гражданин, на ваших же руках пальцы, а не копыта. На таком еле-еле можно вполне спать до утра – мешайте

же как ошпаренный! Я вас, заметьте себе на память, уважаю. И вас. И вас. Все хорошо, все довольны. Вы так сидите, как присосанная – всуньте ему карту с вас до колоды. А вы не кончайте, не кончайте – помешивайте карты, помешивайте! Теперь во мне сидит вопрос – как вы ответите? Можете разобрать меня на детали за глупость, но вы имели свое счастье – пусть это откликнется красиво – и вы спустили его к чужим руками, а я в должности мага буду хотеть достать его от такой затасованной массы. Скажите, как мне хотеть – да или нет? Я весь в центре ожидания – ваше желание есть? Или оно кинулось прочь, как официант за неплательщиком? Так есть – мне в уши вошла прямо мелодия Мендельсона! Вот тут гнездится самая третья соль – как я своими руками сделаю вас со счастьем? Знаете, я уже взял колоду. Вот я пошел искать. Вы мыслите – каждая карта на своем месте? Это преувеличить багаж в голове – конечно же, не каждая, и безусловно, не на своем, но что поступить? Потерпите, и все обойдется – ваше счастье пока царапается, но уже немного светит. Да! Когда оно у меня в кармане, вы можете его щупнуть и уже даже получить – берите, только щекотать увольте. О, как роскошно оно выглядит! Все успешно, только на вашем лбу удивление? Это не страшно, это выветрится, должен вам сообщить, и вы еще погуляете себе под акациями. Чудеса с этими картинками есть мой мешок, с которым я скользю по жизни и ловлю то, что в меня пуляют. Бывало, один из мужчин был недоволен:

– Что вы любите так коверкать? Скажите просто – раз и два. И все!

– Раз-два! – повторял чародей иронически. – Здесь же феномен волшебства, а не армия. Одним из любимых карточных приемов Киштуя был фокус с изменением лицевой карты колоды.

1. Фокусник стоит правым боком к зрителям, развернувшись к ним примерно под 45 градусов. В его левой руке, согнутой в локтей обращенной ладонью к аудитории, расположена колода, направленная лицом в зал и поддерживаемая левыми пальцами, причем мизинец, средний и безымянный пальцы находятся на нижнем длинном ребре, большой палец лежит на верхнем длинном ребре, а указательный палец прижат к дальнему короткому ребру колоды (рис.42а).

2. Правая рука, повернутая ладонью от зрителей, подводится к колоде и накрывает ее в длину правой ладонью, причем правый большой палец ложится на краповую сторону колоды (рис.42б).

3. Левый указательный палец, упираясь кончиком в середину дальнего короткого ребра, отщепляет от колоды небольшую пачку карт с краповой стороны колоды и сталкивает их в правую ладонь (рис.42в).

4. Правый большой палец прижимает сдвинутую пачку карт к правой ладони, и правая кисть с зажатой в ней пачкой карт немного отходит от левой руки (рис.42 г). Ориентация правой ладони сохраняется – от аудитории.

5. Правая кисть, удерживающая в ладони пачку карт, подводится к колоде, находящейся в левой руке, со стороны зрителей (рис.42д), и пачка карт из правой руки краповой стороной накладывается на лицевую сторону колоды. После этого пустая правая рука опускается вниз, открывая колоду. Зрители видят на лице колоды иную карту, чем была прежде.

Этот прием может быть развит в дальнейшее престидижитаторское действие, при котором изменяются две карты, а не одна – модифицированный вариант показал мне известный немецкий престидижитатор Харро Трефф. Данный способ – вот он.

1. Фокусник стоит правым боком к зрителям, развернувшись примерно под 45 градусов к залу. При этом левая рука исполнителя, согнутая в локте под углом 90 градусов и повернутая ладонью к аудитории, удерживает лицом к публике колоду карт, краповая полуколода которой смещена относительно лицевой полуколоды ближе к исполнителю – в результате зрители видят лицевую карту колоды и половину лицевой стороны краповой полуколоды, причем ближнее короткое ребро лицевой полуколоды расположено от исполнителя дальше, чем ближнее короткое ребро краповой полуколоды; левый большой палец располагается на верхнем длинном ребре колоды, левые мизинец, средний и безымянный пальцы находятся на нижнем длинном ребре колоды, а левый указательный палец наложен на дальнее короткое ребро лицевой полуколоды (рис.43а).