Карточный домик

Доббс Майкл

— Давайте поговорим об этом позже, а пока займемся Чарльзом, — решительно прервал его Урхарт. — Его надо отправить в такое место, где его не достанут журналисты. Хочет он или не хочет, но ему нужна помощь, да и вам необходима передышка. Надо тщательно продумать, как вы будете отвечать на вопросы и как реагировать на случившееся.

Урхарт сделал короткую, но многозначительную паузу, после чего медленно, выделяя каждое слово, сказал:

— Вы не можете позволить себе допустить здесь какую-либо оплошность.

Коллинридж устало пробормотал свое согласие. Его Главный Кнут как никогда был уверен и беспрекословен.

У Коллинриджа не было ни сил, ни желания сопротивляться. Фамильная гордость, служебное высокомерие — все разом исчезло. Отрешенно смотрел он в окно через окружающие Чекерз поля на дальнюю березовую рощу, пытаясь почерпнуть силу и уверенность в золотистых отсветах вечернего осеннего солнца на стволах величественных деревьев. Их вид всегда вдохновлял его, напоминая собой, что все проходит, но не в этот вечер. Как он ни пытался, чувство опустошенности и одиночества оказалось сильнее всего.

— Что еще я должен сделать?

— Ничего. Посмотрим сначала, о чем говорится в «Обсервер», чтобы лучше сориентироваться. А пока занимаемся вашим братом, распорядитесь, чтобы ваш пресс-офис хранил молчание.

— Спасибо, Френсис. Я позвоню после того, как увижу, что они там написали. Я буду признателен, если вы свяжетесь с доктором Кристианом. Если жена выедет сразу, через два часа она будет уже там. Я сейчас же проинструктирую ее.

Коллинридж намеренно принял официальный тон, стараясь подавить внутреннее напряжение, но Урхарт легко улавливал дрожь в его голосе.

— Не беспокойся, Генри. Все будет в порядке. Верь мне.

Чарльз Коллинридж не стал возражать, когда его двоюродная сестра своим ключом открыла его дверь и вошла в комнату. Да он и не знал о ее приходе, так как, развалившись в кресле, громко храпел во сне. Вокруг были разбросаны свидетельства недавней попойки. Он начал возражать, когда она, потратив зря пять минут на попытки разбудить его, тряся за плечи, обратилась к помощи завернутого в чайную салфетку куска льда. Его возражения еще более усилились, когда он услышал уговоры «уехать на несколько дней». Тут он понимал, о чем она ему говорила, но их диалог стал совершенно бессвязным, когда речь пошла об акциях. Она не добилась от него никаного толкового ответа. Правда, и двинуться с места она тоже не могла его уговорить.

Некоторый прогресс наметился после того, как часом позже подъехали доктор Кристиан и один из Младших Кнутов. В дорожную сумку побросали кое-какие вещи и совместными усилиями всех троих все еще протестовавшего брата премьер-министра утвердили на заднем сиденье автомашины доктора Кристиана, запаркованной за домом, подальше от посторонних глаз. К счастью, потеряв координацию движений, Чарльз не мог выразить свой протест в более убедительной форме.

К сожалению, все это заняло достаточно много времени, и, когда докторская «гранада» со своими пассажирами выскочила из-за здания на Хай-стрит, эту сцену отсняли операторы телевизионной компании Ай-ти-эн, первыми прибывшие на место события.

Видеопленку бегства Чарльза, прятавшегося на заднем сиденье машины вместе с супругой премьер-министра, прокрутили в позднем вечернем выпуске телевизионных новостей, подробно рассказав о статье в «Обсервер». Перед тем как поставить пленку, дежурный редактор ночной смены позвонил административному редактору. В таких случаях он не брал на себя ответственность, а решил прикрыть свою

задницу соответствующими указаниями начальства.

— Дело в том, — объяснил он, оправдывая свой звонок, — что, после того как мы ее покажем, премьер-министр уже ничем не докажет, что он не увяз в этом по самые уши.

Воскресенье, 17 октября

Сцену побега Чарльза все еще показывали в воскресенье днем по телевизору, когда в эфир вышла программа «События недели». Готовилась она в страшной спешке, на ходу, отработать ее не успели. Когда началась передача, в студии, где было душно и пахло потом, царила напряженная и нервозная обстановка. Ведущий уже обратился со словами приветствия, а текст телесуфлера для последних частей передачи еще не был отпечатан.

Ни один из приглашенных министров не посчитал возможным или желательным участвовать в программе, да и из ученых мужей в студию прибыли не все. Институт Геллэпа ночью организовал специальный опрос населениями о его результатах телезрителям лично рассказывал главный управляющий компании Гордон Хилд. Все утро он не отходил от своего компьютера и сейчас раскраснелся под яркими лучами студийных ламп. Компьютерные данные не были окончательными, по сведениям проводивших опрос агентов разочарование премьер-министром за прошедшее время еще усилилось.

Да, согласился Хилд, падение его престижа весьма значительное. Нет, подтвердил он, еще ни один премьер-министр не побеждал на выборах после того, как его популярность скатывалась до так ого низкого уровня. Мрачные прогнозы поддержали два известных газетных обозревателя и экономист, успевшие предсказать заварушку на финансовом рынке прежде, чем телекамеры были переключены на Питера Бирстеда. Если бы все шло как всегда, то этого словоохотливого члена парламента отсняли на видеопленку заранее, но сейчас на канитель с записью не было времени. Щуплого почтенного члена парламента от Северного Леичестера проинтервьюировали в прямом эфире. Режиссер-постановщик отвел ему в сценарии лишь две минуты и пятьдесят секунд, но, как вскоре убедился ведущий программы, этот политик опрокинул установленные для него рамни эфирного времени.

— Да, господин Бирстед, но, по вашему мнению, насколько серьезны переживаемые партией трудности?

— Это зависит…

— От чего?

— От того, как долго еще придется иметь дело с нынешним премьер-министром.

— Значит, вы продолжаете считать, что премьер-министру следует подумать о передаче своего поста другому? Вы ведь уже заявляли это несколько дней назад.

— Не совсем так. Я говорю, что премьер-министр должен уйти в отставку. Его нынешняя непопулярность наносит вред всей партии, а тут он оказался замешанным в чем-то, похожем на семейный скандал. Так не может больше продолжаться. Так больше не должно продолжаться!

— Но возможно ли, что премьер-министр уйдет в отставку? Ведь до следующих выборов почти пять лет, так что у него достаточно времени, чтобы вернуть утерянные позиции,

— С этим премьер-министром еще пять лет мы пережить не сможем! — Бирстед, явно возбужденный, двигал взад-вперед свое кресло. — Пришло время, когда нам нужны ясные головы, а не олицетворение малодушия, и я твердо считаю, что партий должна наконец принять соответствующее решение. Если он не уйдет в отставку, то я выставлю свою кандидатуру на выборах лидера партии.