Карты, деньги, две стрелы (СИ)
Шрифт:
На третий раз спихнуть его меч на пол оказалось сложнее. Проклятый метис предусмотрительно придерживал клеймор рукою - но ведь главное захотеть! Немного стараний, и клинок вновь звякнул о каменный плиты.
– Да ты издеваешься, что ли?!
– взвился милез.
Вместо ответа я смерила мужчину долгим взглядом и презрительно сплюнула ему под ноги.
Попала милезу на сапог.
А потом вдруг голова взорвалась от резкой боли…
Глава вторая
Айден.
‘Хочешь умереть - затей спор с полукровкой’. Прописная истина, ага. Только
А проблемы в результате имеем мы. Точнее, в данный момент - я.
– Айден, ты его не убил?..- голос подавальщицы вернул меня к действительности. Действительность, в виде распростертого тела под ногами, не шибко радовала.
– Не убил,- я, присев на корточки, коснулся пальцами шеи парня.- Живой. Но в отключке. Хорошие у твоего отца кружки, Арлета… И оружия никакого не надо.
– С тебя две монеты,- подавальщица выудила из спутанных черных кудрей моей ‘жертвы’ глиняный осколок.- За бой посуды… Бедный мальчик. На лбу теперь синяк будет. Слушай, тебе его лицо знакомым не кажется?
– Такого идиота я бы запомнил,- подумав, я все-таки легонько похлопал дурачка по щекам. Бесполезно. От души приложил, теперь нескоро очухается…- Кликни Винни, пусть на воздух его вынесет, что ли. А мне еще пива принеси. И двух глотков сделать не успел…
– Айден.
– …откуда он только взялся?- я поднял с грязного пола клеймор. Ну естественно, все ножны не пойми в чем! Хорошо еще, что вообще под шумок не сперли…
– Айден!
Испуганный шепот Арлеты не сразу пробился сквозь гул голосов в трактире: если б тут замолкали каждый раз, когда кого-то бьют, ‘Зеленая ундина’ давно превратилась бы в обитель скорби и молчания. Я закинул меч за спину и обернулся:
– Что? Мне больше в кредит не отпускают?
– Какой кредит?!- зашипела девушка.- Вы, мужчины, только о выпивке и думаете!..
– Ну почему же…
– И прекрати мне подмигивать, дурак,- сердито фыркнула Арлета.- Лучше глаза протри да взгляни, кому ты чуть голову не проломил своей кружкой!
– Не моей, а вашей…- я послушно нагнулся над неподвижным телом.- Ну, смотрю. Юнец безусый, дурной до невозможности. Без оружия…
– Без оружия,- теряя терпение, подтвердила дочь трактирщика. И нервно чиркнула по полу копытцем:- Зато с медальоном золотым! И сам гляди какой чистенький, ручки белые… Айден, тебе уже с двух глотков зрение отказывает?! Мальчик же из господ! А ты…
А я его кружкой по черепу приголубил. Только что. И он сейчас на заплеванном полу окраинной таверны в позе дохлого кузнечика валяется. С шишкой на лбу. Ай, молодец, капрал Иассир, отличился так отличился!..
– Так,- живо вспомнив законы Шасвара и осознав всю глубину известного места, куда сам себя только что вогнал, я подхватил парня под мышки,- отцу - ни слова! Отвлеки Лори от задней двери, а дальше я сам справлюсь… Если кто заметит - скажи, что мальчик перебрал с непривычки. Ключ от сторожки у тебя?
– На, держи,- умница Арлета быстро сунула ключ в мой нагрудный карман.- Уноси его, с Лори я разберусь. Только… Айден, ты же его не обидишь?
Я покосился на свесившего кудрявую голову мальчишку:
– Его уже природа обидела. Умом… Арлета, ну честное слово!.. Зверь я, что ли?! Запихну в сторожку - да только меня здесь и видели!..
– А если он в лицо тебя запомнил?
– И что?- ухмыльнулся я.- Будет ходить и всем рассказывать, как о его голову в трактире какой-то милез кружку разбил?.. Свои же уважать перестанут… Арлета, солнышко, займись Лори. Если этот лизоблюд почтенному Рокушу
Парнишка почти ничего не весил. И признаков жизни, как это ни печально, тоже не обнаруживал… Рука у меня тяжелая, да. С головой только плохо! Ну что я, сам не мог разглядеть, какой ‘подарочек’ мне судьба подкинула?! Ведь и правда, чистенький, тоненький, даже хамил - и то на ‘Вы’!.. Я заскрипел зубами. Хорошо, если малец незлопамятный окажется. И не слишком знатный. Иначе сидеть мне на гаупвахте до следующей зимы. Это в самом лучшем случае…
Заветная сторожка (эх, сколько с ней связано воспоминаний!) услужливо вынырнула из-за пышных кустов боярышника. Наконец-то! И так перетрясся весь, как бы не увидели… Дожил. Уже собственной тени пугаюсь! Кто бы мне еще вчера сказал, что я, Айден Иассир, капрал Порубежной стражи, буду по углам шухериться, как мышь с сыром в зубах - я бы этому прорицателю дал в морду. И Блэйр бы еще от себя добавил - мой лучший друг за товарища последнюю рубаху порвет… А теперь выходит, что в морду дать могут как раз мне. Причем за дело. Дернул же Трын одноглазый этого маменькиного сынка явиться в ‘Зеленую ундину’ и нарваться именно на меня!..
Хотя кого я обманываю?.. Мои проблемы начались не сейчас, когда кое-кому приспичило плюнуть мне на сапог. И не час назад, когда я явился в трактир почтенного Рокуша, чтобы встретиться с человеком, каких мой отец называет исключительно ‘отбросами’ и ‘язвами на теле общества’… Главная моя проблема - это, увы, я сам.
‘Полукровка’ - в Унгарии ругательство. А в кнесате Шасвар - готовый волчий билет. С наглядной демонстрацией оного, причем, - нам не разрешено, по примеру чистокровных унгарцев, ставить свою фамилию перед именем. Чтобы уже при знакомстве видно было, кто с кем имеет дело! И если б всё только этим и ограничивалось… Но увы. Так уж получилось, что кнесат вплотную граничит с Фирбоуэном. А что такое пограничье - не мне вам рассказывать, да?.. Люди не любят фениев, фении не любят людей, и солидарны они все только в одном: и те, и другие сторонятся полукровок, милезов. Ага, таких вот, как я. Почему? Да потому, что не знают, чего от нас можно ожидать… Мы ведь не просто чужие, мы - ущербные. Мы не наследуем семейного дара нелюдей и при рождении теряем каплю человеческой сущности. Вот, к примеру, Блэйр, мой друг и один из фурьеров нашего полка: его отец из Фирбоуэна, из клана Говорящих с Облаками, а мать - мелкопоместная дворянка с Пограничья. Блэйр не может вызвать даже росу, не говоря уж о том, чтобы менять погоду. А еще Блэйр не чувствует холода - нет у него такой нормальной человеческой реакции. И если бы стужа не смогла нанести ему вред!.. Увы, очень даже может. Он в детстве едва не замерз насмерть, насилу спасли… А он даже не понял, в чем дело. Ему и лед-то не холодный.
Еще есть Гилмор, из мисов, он не знает, что такое голод. Лаум Атти - с атрофированным чувством страха и без крыльев, которыми славен род его отца. И Вейлин, полуфений, как мы с Блэйром, один из моих ополченцев,- начисто лишенный сострадания… Если вы еще не заметили, все перечисленные - мужчины. Женщин-полукровок Рок задел другой стороной клинка: они рождаются людьми, и ничто человеческое им не чуждо. Ни внешне, ни внутренне. За одним исключением - способности к деторождению. Как знать, может, их наказали гораздо суровее? Хотя… Как говорит Кхира, наша полковая швея: ‘Зачем плодить убогих?’ И сама себе отвечает: ‘Незачем!’. А по ночам плачет в подушку. Я знаю, мне Блэйр рассказывал…