Карты, деньги, две стрелы
Шрифт:
— Капитан Иассир! — Повелительный окрик великого кнеса нагнал меня уже почти у самой площади. — А вы, собственно, куда это собрались?!
— Капрал Иассир, ваша светлость, — горько усмехнулся я, вспоминая, что где-то уже все это недавно слышал. Но все-таки остановился. И обернулся.
Правитель кнесата, держа за руку поникшую дочь, стоял на том же месте.
— Мне, как вы изволили заметить, виднее… капитан, — повторил он. — И я даже объясню, почему. Вы скомпрометировали урожденную кнесну де Шасвар, таская ее за собой по лесам в мужском костюме. Оказали вооруженное сопротивление собственному
Я покорно склонил голову:
— Граница? Западная?
— Храм Матери Рассвета, остолоп! — рявкнул кнес, потеряв терпение. — Завтра же! Как только мундир сменишь! Дочь у меня, может, и врагу не пожелаешь, но отдавать кнесну за какого-то капрала немытого… тьфу! И не висните на мне, Калнас Матильда! Где вы только набрались таких привычек?
— Ваша светлость, — потрясенно выдавил из себя я. — Вы… вы не шутите?
— Да какие уж тут шутки, — сердито огрызнулся великий кнес де Шасвар, отдирая от себя счастливую дочь. — Опозорили на всю империю!.. Ты хотел жениться? Будет тебе женитьба. И «подачку», чистоплюй, тебе от меня взять придется — еще не хватало, чтобы кнесна по гарнизонам за таким муженьком шаталась… А ты, Шандор, рано радуешься. Я тебе этот спектакль по гроб жизни помнить буду, ясно?!
Он, нахохлившись, тряхнул головой и обернулся к своим сопровождающим:
— Что рты раскрыли? Стройся! Мало мне нервов, так если нас тут еще и фении накроют…
— Уже, — мрачно прозвучало слева.
Охрана кнеса, хватаясь за оружие, завертела головами. Живая зеленая ограда задрожала, подернулась мутной рябью, раскрылась словно изнутри — и превратилась в портал. Причем далеко не пустой… Все на мгновение потеряли дар речи: наше полночное собрание решил осчастливить своим появлением сам Таранис Ри'Корсор, глава Совета Одиннадцати! За спиной главы топтались встревоженные фении в голубых и красных камзолах, лысый мэтр Сит-Эмон и еще уйма народу… Да чтоб меня! Говорил же Эделред, что у главы Совета «с кланом Бегущих Волн разбирательства»! А земли Дан'Шихаров ведь тут под боком? Вот что значит оказаться не в то время не в том месте…
— Это какая-то ошибка, — окинув задумчивым взглядом многочисленное сборище, проговорил глава Совета. — Здесь только люди, они не способны к магии… Но тем не менее, господин Калнас, будьте любезны объяснить, что вы делаете на землях Фирбоуэна, да еще и с таким отрядом в придачу? Насколько я знаю, пропуска вам наши пограничники не давали. А на дипломатическую миссию это мало похоже.
— П-приношу свои глубочайшие извинения, — после паузы выдавил из себя кнес, метнув свирепый взгляд в сторону дочери. — Это в некотором роде… частное дело… но смею вас уверить, что мы уже со всем разобрались и буквально сию минуту покинем вашу…
— Разобрались? — холодно переспросил фений. — Рад за вас, господин Калнас. Однако позвольте узнать, почему для личных разбирательств вы выбрали территорию нашего государства, а не своего собственного? И что по этому поводу думает ваш император? Или он решил, что недавние события дают унгарцам право…
Он запнулся. Взгляд прозрачных глаз главы Совета, рассеянно скользивший по лицам
— И ты здесь? — От ледяной вежливости Ри'Корсора не осталось и следа. — Опять?! Боги! Тебя совсем ничему жизнь не учит?!
— Дядя, я тут ни…
— Ни при чем?! — зашипел глава. — И эти все обгорелые физиономии — плод моего воображения?! А я-то голову ломаю, откуда здесь такой внезапный всплеск магической активности! Мы едва по общей тревоге всех окрестных баронов не подняли, а дело, оказывается… Мэтр Сит-Эмон!..
— Портал, — коротко высказался лысый.
Фелан упрямо фыркнул:
— Да, портал! Но меня заставили! И если бы не великий кнес де Шасвар…
— Отец не виноват! — высунулась вперед Матильда. — Это я из дома сбежала! А он…
— Он хотел как лучше, — поддакнул я, торопливо проталкиваясь обратно. — На самом деле все это из-за меня, уважаемые мэтры! Я, как бы это… в общем, увез кнесну де Шасвар против воли ее отца, и… мы не хотели! Мы уже уходим, честное слово! Скажите, парни?!
— А то! — хором отозвались фурьер и Меняющий Форму. И, перебивая друг друга, принялись что-то объяснять…
И когда тихий храмовый дворик окончательно потонул в бездне взаимных претензий вперемешку с невнятными извинениями, глава Совета Одиннадцати не выдержал. Он тоскливо скрежетнул зубами, набрал в грудь воздуха и повелительно рыкнул:
— Молчать!
Гомон улегся в мгновение ока. А в наступившей тишине вдруг раздалось тоненькое, вопросительное «мяу?».
Таранис Ри'Корсор вздрогнул от неожиданности. Потом повернул голову в сторону источника звука и выпучил глаза. Под зеленой аркой входа в храмовый дворик стоял сухонький старичок в длинной фланелевой рубашке, ночном колпаке и вязаных шлепанцах. В руке старичок держал глиняный подсвечник.
— Что здесь происходит?! — дребезжащим фальцетом вопросил бесстрашный дедуля, сердито отпихнув ногой одну из вьющихся у подола его рубашки кошек. — Таранис! Фелан!.. Разве вы оба не обещали мне больше не устраивать скандалов в стенах института?! Это учебное заведение! А не арена для…
Закончить гневную отповедь старику не дали. С крыльца храма слетел белый вихрь, и дрожащий от восторга голос единорога накрыл собой толпу:
— Ректор Сит-Маллан?! Вы здесь?! Вы проснулись?! О-о, благословенна будь, Предвечная Пустота!.. Я знал, я верил, я…
В мою руку вцепились холодные пальчики Матильды:
— Проснулись, Айден? Он сказал — проснулись?!
— Ага, — отозвался я, глядя на почтенного магистра, скачущего вокруг старика натуральным козленком. — Знакомый дядя, кстати. Помнишь башню и кошек?
Она кивнула. Со стороны площади до нас долетел хриплый собачий лай, донеслись ржание лошадей, глухие хлопки распахивающихся ставен… Спящий город действительно проснулся. И, что-то мне подсказывает, виной тому был вовсе не громкий голос главы Совета Одиннадцати!..
Я растерянно почесал в затылке и обернулся к Коди. Тот только руками развел — сам, мол, ничего не понимаю — и принялся шепотом что-то рассказывать Блэйру. Конвойные, до которых наконец дошло, что держать больше никого не надо, растерянно оглянулись на своих командиров и убрали руки с эфесов.