Карты Люцифера

Атеев Алексей Григорьевич

Шоссе скатилось вниз, а потом перешло в длинный пологий подъем. Артем включил третью скорость, и машина побежала потише. Теперь он неотрывно следил за действиями мотоциклиста и настолько отвлекся, что лишь в последний момент заметил: шоссе перегорожено стоящим поперек грузовиком.

Артем резко затормозил. Грузовик стоял так, что объехать его не было никакой возможности. По обеим сторонам шоссе глубокие кюветы. А если развернуться и назад? Мотоциклист подъехал почти вплотную. Теперь черты его лица можно было отлично различить. Артем тут же узнал фиксатого. Как ни странно,

это несколько успокоило его. Во всяком случае, нужно выяснить его намерения и, если возможно, попробовать договориться.

Фиксатый тоже развернул свою «Яву» поперек шоссе.

Под сиденьем у Артема лежала монтировка, в кармане куртки кастет, но к оружию он решил пока не прибегать, а вместо этого прижал машину к обочине и вылез из нее, намеренно оставив дверцу открытой.

– Ну что, чувак, допрыгался? – криво ухмыляясь, спросил фиксатый. – Ответ за базары придется держать.

– За какие еще базары? За Зинку, что ли? Так я с ней всего пару раз станцевал…

– Что за Зинка?! Ты мне туфту не лепи. Зинку он придумал…

– Так чего же тебе нужно?

– Сам знаешь!

Артем совершенно искренне пожал плечами:

– Извини, земляк, не догадываюсь.

– Какой я тебе земляк?! Чего ты тут, падло, капканы мочишь?!

– Ты скажи толком, чего тебе надо?

– Замочить тебя! – Фиксатый вытащил финку. – За-мо-чить! – словно обращаясь к несмышленышу, произнес он по складам и двинулся на Артема.

Наш герой скоренько перебежал на другую сторону, так, что машина отделила его от фиксатого. Одновременно он глянул в сторону грузовика. Возле него стояли три человека. В сумерках можно было различить: двое держат в руках какие-то штуковины – монтировки, а может быть, короткие ломики. Третий человек суетился вокруг вооруженной пары и испуганно вскрикивал:

– Эй, ребята, что это вы затеяли? Обещали же только попугать… Мы так не договаривались!

«Ага, – сообразил Артем, – этот, видать, не из банды. Скорее всего, водитель грузовика. Понял, что попал в грязную историю. Можно попробовать перетянуть его на свою сторону».

– Эй, товарищ! – закричал он. Человек обернулся в его сторону. – Они меня убить хотят. А вы оказываетесь соучастником… – Человек в панике заметался. – Сидеть тебе, мужик, – продолжал Артем. – И притом очень долго. У тебя, наверное, семья есть… детишки маленькие…

– Ребята, что вы делаете! – заорал человек.

– Да тюкните его, чтоб под ногами не путался, – приказал фиксатый.

Соратники охотно исполнили требуемое. Видимо, им было все равно, кого «тюкать». Невольный соучастник, получив ломиком по затылку, мягко осел на асфальт.

– Одним меньше, – констатировал фиксатый. – Теперь твоя очередь. Ну, сука, держись! Можешь сколько угодно бегать, – сказал он, наблюдая за перемещениями Артема, – один хрен – ты труп! А собака-то твоя где?

«Да, собака! – вспомнил Артем. – Почему же она не появляется? Самое время настало».

Словно прочитав его мысли, из «Волги» вылез сенбернар. Он потянулся и неистово замотал головой. В разные стороны полетели брызги слюны. Часть слюней, видимо, попала в лицо фиксатому, потому что тот яростно выматерился:

– Ну

все, псиное отродье, вилы тебе. Ты у меня сейчас кровью хезать будешь. Санек, канай сюда. Дура при тебе?

Артем увидел, как Санек вытащил из-за пазухи обрез двустволки.

– Вали этого кабысдоха.

«Все, труба!» – понял Артем. О собственной судьбе в этот миг он не думал. Ему до слез стало жалко собаку.

И вдруг совсем рядом раздался бешеный визг тормозов. Мощные снопы света, не чета фарам «Волги», мгновенно рассеяли мрак и туман. Из кузова здоровенной военной машины посыпались вооруженные солдаты, из кабины вылез немолодой громадный старшина, украшенный замечательными усами.

– Тэк-с, – вопросительно произнес он. – И что здеся происходыть?

Артем и вовсе ополоумел. Откуда взялась эта машина? Ведь полминуты назад он не слышал никаких звуков, кроме стрекота кузнечиков в поле. Видимо, бандиты испытывали те же чувства, поскольку ошеломленно взирали на окруживших их солдат.

– Я испрашиваю: что имеет место быть?! – грозно повторил старшина, оглаживая свои усы.

– Разбой! – пришел в себя Артем. – Я спокойно еду и вдруг… – он указал на перегородивший дорогу грузовик.

– Кто вас обидел, молодой человек? – обратился к Артему старшина. – Вот эти стрекулисты? – Старшина указал громадной ладонью на фиксатого и его приспешников. – Эти урки с мыльного завода?! А что это за тело пребывает на гудроне?

– Один из них, – сообщил Артем. – Раненый. Сами же и ухайдокали.

– Тэк-с. Предъявите-ка, граждане, документики.

Артем с готовностью протянул удостоверение внештатника «Вечерней Москвы».

– Тэк-с. Корреспондент. Ясненько. Очень приятненько. А вы, пташечки? Нет документиков? Понятненько. Ребята, не спускайте с них глаз! Теперь ихний грузовичок… Дорогу перегородил. Столкните-ка его в кювет. Чудненько. Ранетого в кузов. Быстрее. Вы, товарищ корреспондент, можете двигать до своей Москвы, а с этими мы сей момент разберемся. Бандитизм на дорогах в нашей стране отнюдь не приветствуется. Поэтому имеет место быть его снижение вплоть до нуля. Но отдельные факты все ж таки наличествуют. Потому мы с ними беспощадно боремся. На вас, товарищ корреспондент, напала банда Валета. Вот он самый Валет и есть, – старшина указал чудовищной дланью на фиксатого. – Согласно спецпредписанию, я имею право творить суд и расправу на месте, а посему приговариваю Валета и его шестерок за вооруженный бандитизм к смертной казни через расстрел. Приговор приводится в исполнение сиюминутно и обжалованию не подлежить. Давайте, ребятки, шмальнем их без промедления.

– Что значит – шмальнем?! Как это, без суда?! – заорали разбойники.

– А очень просто!.. Товсь!

Бандиты сгрудились у обочины. Артем в изумлении таращил глаза на происходящее. Стремительность и полная нереальность событий словно парализовали его. Нападение бандитов еще как-то умещалось в сознании, но вот появление военных не укладывалось ни в какие рамки. Откуда?! Ведь дорога была абсолютно пустынна. А их необъяснимое поведение?.. Неужели они сейчас, на его глазах, расстреляют троицу? Немыслимо!