Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию

Уайт Майкл

М.: Я могу поспрашивать про эту надежду?

Вивьен: Конечно.

Подробности критической ситуации в школе, а также размышления о том, как они могли бы подтвердить некоторые представления Хелен о Вивьен, послужили началом глубокой и трогательной беседы, которую я называю «беседа восстановления участия». Я не буду сейчас углубляться в детали, потому что вопрос восстановления участия освещается более подробно в следующей главе данной книги.

В конце беседы я попросил Вивьен подумать о том, что могло бы стать возможным для неё, если бы она помнила то, что Хелен знала о ней, и могла бы опираться на это знание, предпринимая дальнейшие шаги по «возвращению себе собственной жизни».

Я также спросил и Вивьен, и Адель о том, какие условия нужно было бы создать, чтобы Вивьен могла находиться в контакте с этим знанием о себе. Отвечая на эти вопросы, Вивьен обозначила три шага, которые были бы созвучны с тем, что знала о ней Хелен. У Вивьен и Адель возникли идеи о том, что можно было бы сделать, чтобы это знание не забывалось, не исчезало из памяти в ближайшие недели. На следующей встрече я узнал, что Вивьен смогла осуществить два шага из трёх намеченных.

В течение восемнадцати месяцев у нас состоялось немало других бесед, которые способствовали дальнейшему развитию ландшафта действия и идентичности в рамках подчинённой истории на тему «вернуть себе свою жизнь». В эту историю были включены инициативы Вивьен, направленные на то, чтобы бросить вызов ограничениям агорафобии и диктату нервной анорексии. Во время последнего разговора через восемнадцать месяцев, посвящённого отслеживанию результатов, я узнал, что Вивьен создала для себя жизнь «там, во внешнем мире», и получала от неё удовольствие. Несмотря на то, что время от времени ей всё же приходилось бороться с неуверенностью, боязнью открытых пространств и с «огорчающими мыслями» по поводу питания и веса, они больше не были навязчивыми идеями.

На рисунке 2.15 мы можем увидеть то, как я картировал беседу пересочинения с Вивьен и Адель. Стрелочки, обращённые вверх, обозначают вопросы, направленные на ландшафт идентичности, а стрелочки, направленные вниз, означают вопросы, переводящие на ландшафт действия.

Дэвид

Дэвид, 11 лет, и его родители, Полина и Фред, были направлены ко мне социальными службами, активно работавшими с этой семьёй. После очередного кризиса, вызванного поступками Дэвида, Полина и Фред были близки к выводу, что больше уже ничего сделать невозможно. Они всерьёз думали о том, куда можно переселить Дэвида из родительской семьи. В начале первой встречи была возможность провести экстернализующую беседу по поводу проблемы и её воздействия на жизнь и отношения членов семьи. В этой беседе Полина и Фред, а потом и Дэвид, подключившийся к разговору, открыто и полно излагали своё переживание проблемы.

Когда экстернализующая беседа стала набирать обороты и проблема уже больше не идентифицировалась столь прочно с личностью Дэвида, настало время для того, чтобы выявить жизненные события, противоречащие намерениям проблемы. Отвечая на мои вопросы, Фред рассказал историю о том, как они всей семьёй недавно отправились на пляж. Фред встретил гам старого приятеля, и некоторое время они предавались воспоминаниям. К концу беседы Фред внезапно осознал, что именно сделало её возможной: его не звали ежеминутно разбираться с проблемами и безобразиями, которые Дэвид обычно учинял в такой ситуации.

М.: Вы не могли бы мне рассказать немного больше о том, почему сейчас важно поговорить об этом?

Фред: Ну, я Джеффа не видел чуть ли не двадцать лет, а в молодости это был мой лучший друг. Нам удалось так здорово поговорить про былые времена исключительно потому, что Дэвид не хулиганил. Я только потом понял, что причина была именно в этом.

М.: Дэвид, а ты это

помнишь? Этот день на пляже?

Дэвид: Ага.

М.: И что для тебя там происходило?

Дэвид: Не знаю.

М.: А вы что думаете, Фред? Как вам кажется, что происходило для Дэвида?

Фред: Ну, может быть, это просто был один из тех редких моментов, которые иногда случаются, иногда же бывает... По какой-то причине Дэвид тогда со всеми ладил, это произошло само собой. Но тем не менее было очень приятно.

М.: Полина, а что вы думаете об этом?

Полина: Не знаю, меня с ними не было тогда.

М.: Дэвид, в тот день на пляже — ты туда отправился, чтобы искать проблемы на свою голову, безобразия учинять или для чего-то ещё?

Дэвид пожимает плечами. Майкл поворачивается к Фреду.

М.: А вы как думаете, Дэвид отправился туда, на пляж, чтобы учинять безобразия? Или для чего-то ещё?

Фред: Думаю, для чего-то ещё.

М.: Полина?

Полина: Ну да, я бы тоже сказала, что для чего-то ещё.

М. (ссылаясь на определённое понимание, возникшее в предыдущей беседе): Давайте вернёмся к тому, что мы поняли по поводу Безобразия-Хулиганства и того, к чему оно стремится. Безобразие-Хулиганство стремится разрушить дружбу с другими детьми, чтобы возник отрицательный образ Дэвида в глазах всех окружающих и в его собственных глазах, создать ему отрицательную репутацию, которая всех от него отпугнёт. Ещё оно стремится усложнить взаимоотношения Дэвида с его мамой и папой и вывести папу из себя.

Фред: Ну, в этот раз у Безобразия-Хулиганства ничего не получилось, и это уже что-то. Но ведь это было всего в течение одного дня, и даже не целый день, а всего час или два.

М.: Ну, не так важно, сколько времени это продолжалось, но если Дэвид не учинял безобразий, то что же он тогда делал?

Фред: Ну, мне кажется, Дэвид сопротивлялся Хулиганству. Должно быть, сопротивлялся успешно.

М.: Вот такая у вас догадка... Это можно назвать сопротивлением?

Фред: Ну, в этом случае я бы сказал «да». Да, я думаю, это подходит. И мне хотелось, чтобы это происходило чаще.

М.: Дэвид, а для тебя это подходит? Ты в тот день сопротивлялся тому, что Хулиганство пыталось заставить тебя делать?

Дэвид кивком выражает согласие.

М.: Понимаешь ли ты, что имеет в виду твой папа, когда использует слово «сопротивление»?

Дэвид отрицательно качает головой.

М.: Вы могли бы объяснить Дэвиду?

Фред: Ну, Дэвид, это вот что...

Фред рассказал Дэвиду, что он имел в виду под «сопротивлением», и это включало в себя несколько практических примеров поступков, типичных для сопротивления. Вскоре стало совершенно очевидно, что Дэвиду очень понравились эти описания. Тогда я спросил его, не думает ли он, что «сопротивление Хулиганству» — это вполне верное описание его поступков на пляже, и он, ни минуты не колеблясь, согласился с этим. Этот отклик привёл нас к беседе об актуальных и потенциальных последствиях выражения сопротивления в жизни Дэвида и в его отношениях с родителями и другими людьми.

По мере того как события этого недавнего визита на пляж приобретали новую значимость, я стал задавать вопросы, которые, как я надеялся, помогут Дэвиду и его родителям выстроить сюжет, историю из этих событий.

М.: Дэвид, мне очень любопытно, как тебе удалось сопротивляться Хулиганству тогда, на пляже?

Дэвид пожимает плечами.

М.: Может быть, тебе в голову приходит что-нибудь, что произошло до этого, нечто, что помогло тебе подготовиться к тому, чтобы таким образом сопротивляться Хулиганству? Можешь ли ты вспомнить что-нибудь?