Карты не лгут
Шрифт:
Она прикусила верхнюю губу и промолчала. По крайней мере, на портрете в образе демона Джо изображен одетым. На другом же…
— На них тоже не хватило времени нарисовать руки и ноги?
— Пока нет.
— Тут я, должно быть, дьявол или нечто в этом роде?
— Нечто в этом роде.
— А что это за собака?
— Это агнец.
— О… он похож на йоркширского терьера.
Терьера он не напоминал, но Габриелла не стала спорить. Во-первых, она никогда не объясняла своей живописи, а во-вторых, она могла пропустить
— А это что? — спросил Джо, указывая на картину, где Габриелла выписала тело Давида, но приставила к туловищу голову Джо.
— Не узнаешь?
— Это не я.
— Я использовала скульптуру Микеланджело в качестве модели. Я не знала, что у тебя на груди есть волосы.
— Это что, шутка? — недоверчиво спросил Джо, покачивая головой. — Я никогда не стою в такой позе. Он похож на голубого.
— Он готовится к битве с Голиафом.
— Черт побери! — выругался Джо и указал пальцем на промежность Давида. — Посмотри на это. У меня такого маленького не было и в два года.
— У тебя бзик по поводу твоих гениталий.
— Не у меня, миледи. — Палец Джо теперь нацелился на нее. — Это ты тайком пишешь картины с моей голой задницей.
— Я художница.
— Ага, а я космонавт.
Габриелла с радостью простила бы ему грубую критику, но до определенных пределов, сейчас же Джо перешел все границы.
— Немедленно уходи.
Он скрестил на груди руки и переместил вес тела на одну ногу.
— Ты собираешься меня выставить?
— Да.
— Думаешь, тебе хватит сил?
— Да.
Джо рассмеялся.
— Обойдешься без лака для волос, крутая особа?
Отлично, он вывел ее из себя. Габриелла толкнула его в грудь, и Джо сделал шаг назад. К следующему толчку он оказался готов и не шелохнулся.
— Ты не имеешь права врываться в мой дом и оскорблять меня. Я не обязана выслушивать от тебя гадости. — Она снова толкнула его, но Джо схватил ее за запястье. — Ты переодетый полицейский. Ты мне не любовник. Я бы ни за что не выбрала тебя в любовники.
Улыбка исчезла с лица Джо, словно Габриелле и впрямь удалось оскорбить его. Что казалось невозможным. Чтобы чувствовать себя оскорбленным, нужно обладать человеческими эмоциями.
— А почему, черт возьми?
— Ты источаешь дурную энергию. — Габриелла попыталась вырвать руку из его ладони. — И ты мне не нравишься.
Джо выпустил ее руку, и Габриелла сделала шаг назад.
— Вчера вечером я вполне нравился тебе.
Она скрестила руки и прищурилась.
— Вчера было полнолуние.
— А как насчет моих портретов в голом виде?
— И что в них такого?
— Мужчине, который не нравится, не рисуют членов с такой тщательностью.
— Единственное, что меня интересует в твоем… э-э-э… — Габриелла не
— Можешь назвать его «мистер Весельчак», — заметив ее затруднение, посоветовал Джо. — Или член все же лучше?
— Художники называют это мужской анатомией.
— Опять ты за свое. — Джо взял в ладони ее лицо. — Снова создаешь для себя дурную карму. — Большим пальцем он погладил подбородок Габриеллы.
— Я не лгу, — солгала она.
У Габриеллы перехватило дыхание, и ей показалось, что Джо сейчас поцелует ее. Но он лишь рассмеялся, опустил руки и повернулся к двери. Габриелла ощутила нечто среднее между облегчением и сожалением.
— Я профессиональная художница, — последовав за Джо в гостиную, заверила она.
— Ну раз ты так говоришь…
— Правда!
— Тогда я вот что тебе скажу. — Он взял с журнального столика ключи и бумажник. — В следующий раз, когда у тебя возникнет потребность рисовать, свистни мне. Надень кое-что из своего экстравагантного нижнего белья, и я продемонстрирую тебе свою анатомию. Вблизи и действительно мою собственную.
Глава 14
Около полуночи Габриелла сбросила на пол вываленное Джо белье и забралась в кровать. Она закрыла глаза и постаралась не вспоминать, как он стоял посреди комнаты, держа на пальце узкие трусики.
Джо Шенегэн настоящее проклятье. Кошмар для женщины. Он мог разозлить ее так, как не сумел бы ни один из знакомых Габриелле мужчин. Ей бы надо его ненавидеть. Именно ненавидеть. Он высмеивал ее взгляды на жизнь, а теперь еще и ее живопись, и тем не менее, как Габриелла ни старалась, заставить себя плохо относиться к Джо она не могла. Было в нем что-то такое, что влекло ее к нему, словно паломника к святым местам. Идти на сближение Габриелла не хотела, но сердце, похоже, не слушало ее.
Если и был на свете человек, которого Габриелла знала досконально, так это себя. Она знала, что для нее хорошо, а что нет. Иногда она ошибалась, как в том случае, когда решила стать массажисткой, а потом поняла, что ей нужно занятие более творческое. Или когда она посещала курсы фэн-шуй и поняла, что разработка оптимального дизайна интерьера для достижения максимального душевного комфорта вызывает у нее головную боль.
В результате многих увлечений Габриелла имела познания в различных областях. Кое-кто, пожалуй, посчитал бы такие метания тратой времени и безответственностью, но она относилась к этому иначе — рассматривала как готовность идти на риск. Габриелла не боялась изменить направление в середине пути. Она придерживалась широких взглядов почти на все. За исключением того, что должна позволить себе отдать сердце Джо.
Отношения между ними никогда не смогут стать нормальными. Они полная противоположность друг другу. День и ночь. Добро и зло.