Карты, золото, меч

Попов Илья В.

— Больше никаких тоннелей, — почти заботливо подбодрил его второй голос. — Потерпи еще немного. Ты разве не чуешь этот волнующий запах? Запах богатой жизни на юге, до конца твоих дней?

— Я после беготни по канализации уже ничего не чую, — сердито ответил Крысло. — Скорее всего, у меня вообще пропало обоняние.

Ивейн решил, что сейчас самое время прервать их дружескую беседу. Пинком открыв дверь, он вошел внутрь комнаты, которая оказалась просторным, светлым кабинетом с большим столом и несколькими книжными шкафами. Крысло, оглянувшись, выпучил глаза, и попытался было вскочить на ноги, но Ивейн навел на него арбалет и жестом приказал остаться на полу.

— Ну, привет, Крысло, — произнес Ивейн. — Помнишь меня? Эй ты! Стой так, чтобы я тебя видел и не двигайся!

Около окна, спиной к нему, стоял полный мужчина в длинном плаще,

которого Ивейн сразу же узнал. Это было именно тот человек, который следил за ним по пути в трактир «Пьяный гремлин» и чудом сбежавший из их рук в доме алхимика Чокнутого.

— Я и не собирался никуда уходить, — пожал плечами незнакомец.

— Где вы держите Франца и Буги? — спросил Ивейн.

— Да ты хоть знаешь, на кого мы все работаем, ты, тупой… — начал было верещать Крысло, но незнакомец взмахнул рукой и тот замолчал, кидая взгляд то на арбалет Ивейна, то на короткий меч, лежавший в паре шагов от него.

— Они оба внизу в подвале, — ответил хромой. — Можешь пойти проведать. Ими сейчас должен заниматься наш общий безбородый знакомый.

— Повернись ко мне лицом, — потребовал Ивейн. — Но не смей опускать руки. Тебя это тоже касается.

Услышав слова Ивейна, незнакомец, стоящий к нему спиной, пожал плечами и медленно развернулся. Все это время Ивейн не мог поверить своим глазам. Конечно, годы сделали свое дело — обширная полу лысина вместо густого пробора, на оставшихся волосах появилась проседь, лицо испещряли морщины. Но перед ним, улыбаясь прямо ему в лицо, сидел знакомый, живой и невредимый его двоюродный дядя Вильгельм.

— Что-то изменилось? — хмыкнул Вильгельм, глядя на Ивейна.

— Ты?! — выдохнул Ивейн. — Но как! Ты же…

— Да-да, утопился в реке, предсмертная записка, завещание и все прочее. Это весьма длинная история.

— Что тут вообще происходит?

— Крысло складывает наше золото, я стою с поднятыми руками, а ты тычешь в нас арбалетом, — ответил Вильгельм. — А вообще…

— Не строй из себя дурака, ты прекрасно понял, о чем я, — отрезал Ивейн. — Объясни, как ты замешан в этой истории и кто твои сообщники.

— Я как раз хотел начать, но ты перебил, — его двоюродный дядя покачал головой. — Пожалуй, лучше всего услышать все с самого начала. Первое время, когда я переехал в Распутье, дела мои шли достаточно скверно. Сам знаешь — я никогда не умел обращаться с деньгами. Счетовод из меня так себе…

— Зато из тебя вышел неплохой мошенник, — заметил Ивейн.

— … но потом, — продолжил Вильгельм, не обратив на его слова ни малейшего внимания. — В одну прекрасную безлунную ночь, коротая время за карточным столом, я познакомился с двумя смышлеными молодыми людьми, один из которых сейчас находится с нами в комнате, — он кивнул на Крысло. — И мы, скажем так, начали вести игру по своим правилам. Ну, не мне тебе рассказывать — ты уже большой мальчик. Утяжеленные кости, помеченные иголкой карты… ну и прочие шалости. Дела пошли в гору. Правда, в итоге нас выперли из казино, где мы играли, и особо злопамятный коротышка послал ко мне пару громил с дубинками, — Вильгельм похлопал по хромой ноге и поморщился, — но это скажем так издержки профессии. Но благодаря нашим новым знакомствам…

— Капитан стражи?

— Молодец, — улыбнулся Вильгельм. — Именно он, господин Ричард. Вместе с ним мы сумели организовать… ну, назовем это «Частным игровым клубом города Распутья имени Вильгельма». Игры для самых влиятельных и богатых людей… и нелюдей города. И что удивительно — мы почти всегда выигрывали. Естественно, щедро делясь с капитаном, который в обмен прикрывал нас от жалоб разъяренных простофиль.

Вильгельм рассмеялся, будто бы они вели простой разговор за чашкой чая.

— Однако даже с протекцией Ричарда у многих проигравших появились неприятные вопросы, и слухи поползли по всему городу. А игроки, у нас, сам понимаешь, были далеко не простые. А тут еще Мартин начал крутиться вокруг, явно подозревая своего непосредственного командира в каких-то темных делишках. В общем, я решил, что настала пора делать ноги из города. Правда, почти все золото я благополучно спустил, думая, что заработок будет продолжаться еще долго и тут — как подарок с небес, в нашей жизни появился наш милый, но слегка помешанный безбородый друг — Регат. Встретившись с другим нашим приятелем, которого, ты, без сомнения, тоже знаешь — он предложил ему работу. А тот, прекрасно зная всех нас по карточному столу, подтянул нас к делу. Его нынешние хозяева —

некие купцы из Картеля — хотят прибрать к рукам Распутье. Но им мешает один человек — Сальваторе, который довольно прочно пустил тут корни и явно не собирается отдавать в чужие руки лакомый кусок. Тем более, если он и вправду глава Синдиката.

— Вы совершили самую глупую ошибку в своей жизни, — хмыкнул Ивейн. — Джуз вас просто так не отпустит.

— Вряд ли, — усмехнулся Вильгельм. — Совсем скоро Джуз либо сверкая пятками, сбежит из города, либо окончит свои дни на Альбатросе. Так вот — от нас требовалось всего ничего — отдать в руки Регата одного из завсегдатаев наших игр, который по слухам был финансистом Джуза — гнома Франца. С чем мы собственно с блеском справились, используя каплю яд и эль.

— Botu urari?

— А ты хорошо поработал, — Вильгельм театральным жестом приложил руку к сердцу, но взглянув на арбалет, поспешил снова поднять ее. — Признаю — не ожидал от тебя такой прыти. После того, как Регат получил в свои руки Франц и занялся им в подвале этого дома, мы взамен получили солидные суммы. А кое-кто уже успел спустить свою долю на, скажем так, увеселительные заведения, — он покосился на Крысло и осуждающе покачал головой. Тот в ответ показал ему неприличный жест. — Хотя кто я такой, чтобы судить других? Но все же, появилась одна проблема — кто-то знал о том, что Франц вошел в мой дом, но обратно не вышел. И над моей скромной персоны, будто коршуны, начали кружиться Сальваторе и Мартин. Я понял, что нужно лечь на дно — а как лучше это сделать? Естественно — притвориться мертвым, что я и сделал. Но напоследок, я решил попробовать получить еще один лишний кусок пирога и понабрал займов в главном банке Распутья, с помощью хозяина этого дома. Кто же знал, что вы и впрямь ответите на мое завещание, которое любой клиент банка должен составить в обязательном порядке? Хотя, мне это было только на руку.

Ивейн пожалел, что не взял никакой веревки, чтобы их связать и отправиться на помощь Шипу. Пусть Регат ранен и безоружен — но все же, даже в таком виде он представляет собой немалую опасность. Может быть, запереть их здесь? Но они могут сбежать через окно. Тем временем, Вильгельм продолжил:

— Так вот — я написал прощальную записку и оставил ее вместе с одеждой на берегу реки, где все это удачно обнаружил капитан стражи Ричард. А когда ты и Артур приехали в город и вступили в наследство, помимо всей рухляди, которая была моим, так сказать, имуществом получили и все мои долги. Так что банк вместо того чтобы расследовать таинственную смерть одного из должников начал разбираться с вами. Да и Мартину добавилось работы — удивительное совпадение, не правда ли? Один человек получает солидную сумму денег в банке, таинственным образом погибает, и тут в город приезжают его дальние родственники. А может вы и есть убийцы? В общем, пока Мартин и представители банка копали в поисках истины, я бы уже был достаточно далеко. Скорее всего, тратил заработанное мной золото далеко отсюда. Признаю — ты немало потрудился, но все же, совершил две роковые ошибки.

— Не думаю, — покачал головой Ивейн. — Вы проиграли.

— Ошибка раз — ты дал мне заболтать тебя и потянуть время, — легкая улыбка скользнула по лицу Вильгельма. — А из нее уже вытекает ошибка два — доброй ночи, капитан!

Не успел Ивейн обмыслить слова его двоюродного дяди, как тяжелый кулак капитана стражи опустился ему на затылок. Последнее, что он увидел — каскада искр и быстро приближающийся ковер, на котором он успел разглядеть замысловатый узор из ромбов. А потом наступила темнота.

— А ты уверена, что они тут? — спросил Гилберт.

Девушка привела их в один из богатейших кварталов Распутья, где проживали почти все крупные фигуры города — богатейшие торговцы, ремесленники и мастера, высшие представители духовенства, государственные служащие и несколько самых удачных и хитрых преступников, многие из которых удачно влились в предыдущие группы. Если во всех остальных районах здания теснились друг около друга, еле-еле деля свободное место, то каждый из роскошных особняков расположенный в этом районе имел собственный участок земли, окруженный забором зачастую едва ли не выше самого строения. Да и сами дома на резкость контрастировали с привычным обликом Распутья — аккуратные стены из белого камня и мрамора, декоративные башенки, массивные колонны и расписные арки — каждое здание, казалось, буквально сошло с картинки и представляло собой отдельное произведение искусства.