Касатоныч. Забытые Острова. Одиночное плавание

Прошу меня извинить за некую сумбурность изложения - это действительно мой первый большой литературный опыт. А тут вдруг еще и сразу - в большом соавторском проекте.... Писалось всё это и выкладывалось на другой литературной площадке в тандеме с Алексеем Чистюниным, где именно так и называлось - Одиночное плавание. Сейчас он тоже готовит более расширенную и дополненную версию ОП для публикации здесь.

Ну и был, есть и, надеюсь, и дальше будет у нас у всех

ещё один наш друг, товарищ и со-автор и со-редактор серии "Забытые Острова" - Andre. Здесь, на АТ я выкладываюсь самостоятельно, а коллега-соавтор помогает мне с литературной стороны.

Кас-Касатоныч, от имени которого ведется большая часть повествования - близок мне по многим причинам.. Надеюсь из текста все станет понятно..

Касатоныч

Будем знакомы? Это я. Зовут меня так. Ну да, пока ещё непривычно - для вас. А лично мне нравится! "Касатоныч" или, если вспомнить полное имя - "Кидридзе Касатоныч". Как оно вдруг возникло, это имя такое несуразное? История то давняя - была она со мной ещё в отрочестве, и, если кому будет интересно, при случае, расскажу. Может быть.... Не-не, что вы, давно уже не обижаюсь. Уж мне-то в моем положении - ещё и обижаться... Куда уж больше-то? И так хватает слишком "веселого" в моей жизни, успевай только разгребать... Да и не звал меня так никто, участники событий посмеялись тогда, пошутили да и позабыли. Так-то имя совсем простое, как и фамилия, да на кой оно здесь– то, кому нужно? Вот и вспомнил ту историю, и оставил себе только отчество. Касатоныч я здесь, и баста! Так и зовите. Можно и Кас, но это - только для самых близких... На "эй ты" от посторонних - я не откликаюсь. Игнорирую.

Сон был глубокий, а разбудили сразу. Проснулся! От чего - непонятно. Но проснулся... И... Вот паршиво! Сразу понял - Паршиво ВСЁ!

Тепло. Не просто тепло, а жарко! Когда дома в сон начало морить, прикрыл ноги пледом и вот - на тебе, печёт просто. От головы в плечи уходит жар. Что со мной, заболел что ли?! Со сна чугунную руку едва подтянул, так и есть - футболка на груди и шея мокрые. Так, надо срочно переодеть, а то простуда обеспечена. Ну вот такой я человек: если мокрой одежде дать высохнуть на мне - заболеваю…

И сейчас вот - лицо буквально горит. Не, не плавится, его не обжигают огнём, но где-то в чём-то очень близко. Наконец-то начинаю понимать, с чего бы это всё, сквозь веки с окна слепит солнце.

С трудом разлепляю глаза. Солнце - в лицо. Отворачиваюсь и нога пошла в бок, а ведь по ощущением пледа-то и нет...

Рука вдоль тела - шасть. А... где? Сейчас это проще, чем разглядывать что там.

Как Константин Райкин в фильме "Свой среди чужих, чужой среди своих" говорит: "Солнце! Глаза! Не вижу!" Вот и я - также: не вижу, прямо в глаза слепит!

Ну ладно солнце, бывает, сплю я лицом к окну, и во время заката, оно, как раз, бьёт мне в лицо. Тут другое– что за...? Откуда песок-то у меня дома? И, главное - столько?!!

И

запах!! Его я никогда не перепутаю!!! Как говаривал В.В. Маяковский - "Очень жаль мне тех, которые не бывали в Евпатории."

Когда вы только подходите к булочной на улице Гоголя с бушующим вокруг запахом ванили, а может и корицы - не знаю. Так вот, ещё когда вы приближаетесь к хлебному магазину на долю секунды, на какой-то миг перед вами мелькнёт полоска моря!

Когда же вы минуете царство плетёной булки. Широкой как два батона. Те, что по восемнадцать копеек - сложенные бок к боку. А то, что это именно московская плетёнка– сомнений быть не может! Поскольку только она может ТАК пахнуть! С вкуснейшей корочкой, в которую вплавили сахарный песок. Вплавили, но и не расплавили. Сахар всё ещё сохраняет свою кристаллическую структуру. Вот на каком этапе пекари это делают - уму не постижимо. Но! Ммм - вкуснота…!

Нет. Я прекрасно понимаю, что подобная булка пеклась во многих хлебозаводах страны. И для каждого из многомиллионного населения нашей необъятной родины она была "своя", но вот для меня, тогда мальчика из Подмосковья - такую булку, в районе одна тысяча девятьсот восьмидесятого года - папа привозил только из Москвы.

Так вот, повторюсь. Когда вы в городе Евпатория прошлись бы по улице Гоголя по направлению к Набережной в районе одна тысяча девятьсот восьмидесятого года и миновали бы хлебный магазин. Он, хлебный, будет от вас справа. Вас нисколько не огорчит, что вы покинули зону ванили. И вы не обратите на малопривлекательную зону молочного магаза - облицованного маленькими белыми плитками кафеля размером пять на пять сантиметров.

Если вы думаете, что он мне чем-то был неприятен - то да и нет.

Молочный магазин был прекрасен - своей продукцией. Молоко, ряженка, кефир. И всё это в одинаковых бутылках - которые в пунктах приёма стеклотары стоили по пятнадцать копеек. И различались они цветом крышек: серебристая – для молока, зелёная – для кефира, фиолетовая – для ряженки. Помните? Я - да.

Говорят, ещё были и такие: жёлтая – для топлёного молока, полосатая – для обезжиренного кефира, синяя – для ацидофилина, серебристая с желтой полосой – для сметаны.

Ацидофилин - что за зверь?! Никогда не слышал. И сметану в таких бутылках, признаться - не встречал…

Но, в Евпаторийском молочном торговали только тремя продуктами из всего того многообразия: молоком, кефиром и ряженкой.

О, Боги! Граждане, Товарищи - кто помнит тот бойкий перезвон когда грузчики тягали проволочные ящики с молочкой?! Нет, это ни с чем не перепутаешь!! Все затыкали уши - потому что это было громко! Но, надо сказать, звук не раздражал! Как тот же - металл по стеклу. Нет! Вовсе нет, Было громко, неприятно-навязчиво, но и терпимо.

С грузовика сгружали прямо на кафель перед застекленной ветреной - в две или даже три шеренги ящиков. А уж после работники магазина заносили их во внутрь. Если мама видела это дело, она обязательно незамедлительно заходила и брала пару бутылок. И, в таких случаях, дата выпуска на крышках стояла завтрашнее число. Завтрашнее! Молочка была наисвежайшая! И тут нечему удивляться. Если в СССР кефир брать с самого молокозавода - можно было встретить дату выпуска послезавтрашнюю!