Каша из топора палача
Шрифт:
Другой голос нашептывал: «Дурочка! Затаись! Только в этом твой шанс на спасение! Его сейчас убьют и уйдут. После этого ты выберешься и убежишь отсюда… Подумай о сыне и о своей жизни!»
Агата не хотела слушать этот противный голос, хотя понимала, что в чем-то он прав. Ее геройство явно не спасет Александра, а погубит их обоих.
– Ребята, пошустрите в сейфе, симулируем ограбление! – крикнул лысый и надавил на Александра. – Код, гнида!
– Он открыт, – спокойно ответил он.
Ребята рванули к сейфу, глаза их зажглись алчностью при виде денег, они уже больше ничего не видели. А Гера отошел от Александра и развалился в кресле напротив, водрузив ноги на стол. Он презрительно смотрел на хозяина дома, поверженного и избитого, и курил, стряхивая
– Молчать! – заорал на него Герман и затянулся сигаретным дымом, наслаждаясь сложившейся ситуацией. – Сиди смирно, не рыпайся! Умирать можно быстро и легко, а можно мучительно и долго. – И он загоготал.
– Из него уже сыплется от страха, – хохотнул татуированный тип, не отрывая алчных глаз от своей добычи.
Они с Серегой пересчитывали добытые легким путем деньги. Агата, выждав паузу и в полной мере ощутив и поняв, что такое «маленькая смерть», наконец-таки избавилась от того, что жгло ее маленькую ладонь. Она дрожащими руками всунула пистолет в окровавленные ладони Александра, больше всего боясь, что он не удержит его и тогда уж грохот будет!.. Но он уверенно взял пистолет в руку. Агата перевела дух, но она понимала, что ноги Александра ей тоже надо освободить. Вдруг пистолет не заряжен? Что это даст, если привязанный к стулу человек будет размахивать незаряженным пистолетом? Их просто убьют, и все. Агата, находящаяся в шоковом состоянии, снова приняла для себя непростое решение. Она распласталась на полу и поползла, Агата хотела пролезть под стулом Александра и укрыться под его массивным письменным столом. Если бы только бандиты видели, что творится у них за спиной! Они бы были очень удивлены, увидев худышку, лезшую под их пленником с зажатым в зубах ножом для разрезания бумаг. Агата упорно ползла змеей к своей цели, расстояние между ножками стула было маленьким, она еле протиснула голые плечи. Агата возликовала, тут же вспомнив слова своей бабушки, которая сказала, когда внучка застряла в заборе, играя с мальчишками, что, если пролезли плечи, значит, и все остальное пролезет.
И вот новый этап в жизни, снова Агата куда-то лезет и опять в компании «мальчишек», только очень плохих. Потом случилось то, что случилось. То ли ее бабушка оказалась в корне не права, то ли многое изменилось с тех пор, то ли у Агаты плечи оказались гораздо уже ее бедер. Но она накрепко застряла своей пятой точкой аккурат под стулом Александра. Агата извивалась змеей, но все ее попытки выбраться сводились к нулю. Наверное, она бы долго смеялась над нелепостью ситуации, если бы не ужас, охвативший ее. Сразу же проснулся тот противный внутренний голос: «Ну что? Получила? Дура! Сидела бы себе у батареи в теплом месте и сохранила бы свою жизнь. Нет, ее на подвиги потянуло! Вот и получай теперь! Сейчас вдвоем вас и прикончат!»
Но Агата не хотела сдаваться, она упорно пыталась продвигаться вперед. В какой-то момент ей даже показалось, что она своим тазом подняла Александра, весящего, наверное, больше ста килограммов, вместе с массивным стулом. Забавляло то, что он явно не понимал, что под ним происходит, продолжая держать за спиной уже развязанные руки.
«Не разнервничался бы и не выстрелил бы мне в задницу», –
Кровь, текущая из виска Александра, залила ему лицо, от чего вид у него стал очень зловещий, но на Дракулу он все равно не тянул. Агата начала освобождать его ноги, радуясь, что канцелярские принадлежности у господина Берсеньева были высокого качества и не тупились. Она перерезала веревку на одной ноге и приступила к другой, но тут лысому, вероятно, надоело сидеть молча.
– Что смотришь на меня с таким презрением? Возомнил из себя крутого?! Сейчас я вышибу из тебя мозги! Прощайся с жизнью! – закричал он и, вскочив с кресла, прицелился в Александра.
Агата увидела перед собой его ботинки и поняла, что стрелять он собрался в упор, подойдя максимально близко к Александру. Если даже Александр сейчас выведет руку из-за спины, выстрелить он не успеет, Гера явно опередит его и пристрелит сразу, как только Берсеньев дернется. Агата, недолго думая, понимая, что терять ей уже нечего и надо идти до конца, что есть силы вонзила нож в ступню Геры, как ей показалось, пригвоздив его к паркету.
На этот раз ей повезло. Кожа на ботинках лысого была мягкая, дорогая, нож острым, а в удар она вложила всю свою ненависть и весь свой страх. Дальше все произошло очень быстро.
Гера заорал не своим голосом, и началась стрельба. Кто в кого и сколько раз стрелял, Агата не знала, не знала она, как очутилась под столом. Она свернулась на полу калачиком и закрыла глаза и уши. Слышались крики, ругань, выстрелы. Несколько пуль, как показалось Агате, пролетели в непосредственной близости от нее, вонзившись в древесину стола и паркета, осыпав ее острыми деревянными щепками. Наконец все стихло, кроме каких-то приглушенных стонов. Но на помощь ей никто не спешил. Слышалась какая-то возня, кто-то ходил по комнате.
«Вот и все… – подумала Агата, – ищут меня, сейчас найдут и пристрелят. Бедный Александр, будь прокляты редакторы, интересующиеся темными личностями… И я туда же, гонораром соблазнилась».
– Ты как? – раздался приятный по тембру и знакомый ей голос.
Она открыла глаза и увидела лицо Александра со свешивающимися темными волосами, заглядывающего под стол.
– Все пули прошли навылет, – разлепила она губы, стараясь говорить как можно бодрее.
– В порядке, – улыбнулся Александр, – и как всегда в своем репертуаре.
– Больно мало меня знаешь, чтобы знать весь мой репертуар, – ответила она, все еще боясь пошевелиться.
Почему-то Агата думала, что если пошевелится, то у нее обязательно отвалятся руки или ноги.
Александр протянул ей руку.
– Вылезай!
– А они? – опасливо спросила она.
– Все обезврежены, мой генерал.
Агата подала ему липкую, холодную, как у покойницы, руку, и Александр легко вытянул ее из-под стола. Глазам Агаты предстала жизнеутверждающая картина. Все три бандита лежали, словно шпроты в банке, аккуратно связанные друг с другом. Двое из них были без сознания, а третий стонал и, ничего не понимая, вращал глазами.
– Ты убил их? – с дрожью в голосе спросила Агата.
– В упор десять выстрелов в голову, жизненно важные органы не задеты, – пошутил Александр и добавил: – Думаю, что ранил.
– Нога… твари… – стонал бандит по имени Серега.
Агата посмотрела на его покалеченную ногу и подавила приступ тошноты.
– Твари… – продолжал шипеть Серега, словно змея, которой вырвали ядовитые зубы. – Откуда эта девка опять взялась? Погибель наша!
В этот момент на улице раздался вой сирен. Агата переглянулась с Александром, и тот ответил: