Кашемировая книга. Теплые истории, которые согреют душу и отвлекут от забот
Шрифт:
Помимо семьи, должны быть друзья. Помимо друзей, должно быть развитие и обучение. Кроме развития и обучения, должно быть понимание. Счастье общения. Любовь и дружба. И хотя бы крошечная благотворительность, забота о ком-то. Тогда будут правильные эмоции, силы начнут возвращаться, краски жизни заиграют всеми цветами. Главное – понять, что вы голодны. Душа нуждается в пище, а тело – в объятиях и поцелуях. Или хотя бы в добром понимающем общении с тем, кому вы небезразличны.
Гнев убивает
Я вспыльчивых людей понимаю. И упорно борюсь с собственной вспыльчивостью.
Замотанная работающая мама собирала утром сынишку в садик. А он сонный такой, вялый и молчит. Видно, что назло. И очень медленно натягивает колготки, хотя мама его подгоняет. И молчит, только смотрит исподлобья – провоцирует конфликт. Не хочет идти в садик и капризничает. Раздраженная и опаздывающая мама надавала ему шлепков и подзатыльников. Кое-как одела и уволокла в садик. А уже потом ей из садика позвонили и сказали, что Андрюшу в больницу увезли – у него детский инсульт. Речь отнялась и движения скованные. Может, Андрюша и хотел утром сказать маме, что ему нехорошо. Что он не может, видимо, в садик идти. Но сказать не мог.
Ребенка вылечили, к счастью. А мама себя простить так и не может…
Так что сгоряча действовать не надо. По крайней мере бить и ругать точно не надо, ни взрослых, ни детей. Ни собак, ни кошек. Вообще никого. Бороться надо со вспыльчивостью, а не похваляться, дескать, я отходчивый. Отойдем, да поздно уже, не исправишь. Отвечать и реагировать нужно, конечно, но безгневно. И без ругани и рукоприкладства, по возможности.
Интересная профессия
Кто-то хочет сделать из вас мальчика для битья? Обвинить в чем-то, злость сорвать, унизить? Вы поясните, что в целом это возможно. Понятное дело, если человек этот – коронованная особа. Нанимать мальчика для битья мог только король. Затем вам должны предоставить комнату в замке – опочивальню. Зал для фехтования, учебную комнату, библиотеку, танцевальный зал – много всего. Разодеть вас в парчу и бархат. Шляпу выдать с плюмажем. И для особых дней – золотую корону. Кормить вас надо за королевским столом, яствами на золотой посуде. И поить вином из золотых кубков с инкрустацией. Обслуживать вас должны слуги, а двери вам открывать – лакеи. И платить за каждый подзатыльник вам должны десять золотых дукатов. Которые вы тщательно пересчитаете унизанными перстнями пальцами. Вот так жили мальчики для битья в XV веке. А в XVI от их услуг пришлось отказаться – дорого выходило содержать мальчика, которого били вместо принца. За промахи и шалости принца.
Так что, как видите, королю иметь такого мальчика было разорительно. Но я полагаю, даже за такое вознаграждение мы бы не согласились на эту должность. Так стоит ли задаром позволять? Пусть кого-нибудь другого наймут, если средства позволяют. И если есть свое королевство. И срывают злость, сколько угодно. Хотя мальчики были мстительные. Имели связи и деньги. И недолго те, кто им дал подзатыльник, жили на свете… Интересная профессия!
Если тебя ждут…
Жить для кого-то неправильно. Надо жить для себя. Любить себя и делать себе приятное – так говорят. Но мне лично
Одна очень древняя старушка жила ради своей дряхлой собачки. Такой облезлой, полуслепой, грязно-белой дворняжки маленькой. Ее звали Белочка. А имя старушки не знаю. Она всегда гуляла у забора со своей старенькой собачкой. А потом собачка одна стала ходить по двору, шатаясь от слепоты и старости. Старушка тяжело заболела и ее увезли в больницу умирать. А в ее квартиру въехали какие-то родственники и выгнали слепую Белочку. Соседи постелили собачке подстилку, поставили чашечку в подъезде и стали думать, что делать. А у меня уже были собачки, но я все же решила Белочку взять себе. И вышла во двор – она там ходила, как тень, и плакала тихонько. Я уже руки протянула, а старушка как крикнет дребезжащим голосом: это, мол, моя собачка! Стоит бледная, худая, синеватая, платок набок, еле дышит, но яростно смотрит на меня. В руке пакет с тряпочками и документами. Она схватила Белочку в дрожащие руки и зашагала домой.
Потом соседи рассказали, что старушка бодро выгнала родню. И стала жить-поживать. И всем сказала, что она в больнице почти умерла, но как же она подружку оставит? Свою Белочку? Выжила и пошла домой. Поехала на двух трамваях. Так что не знаю насчет «жить для себя». И изысканные деликатесы готовить. Когда тебя кто-то ждет и ты кому-то нужен, выжить и выздороветь как-то проще. И из дому прогнать незваных гостей. Которые тоже решили жить для себя в нашей квартире…
Подснежники
Я сидела и плакала над прописями. Буква «к» никак не выходила. Надо было написать палочку. Потом вернуться и вывести верхнюю закорючку. Потом по ней второй раз вернуться и нижнюю деталь буквы вывести. И так восемь строчек. Многие помнят. А начиналась весна, солнышко теплое светило, и мама сказала, что в лесу расцвели подснежники. Она видела, что повсюду продают букетики мохнатенькой желтой сон-травы. И можно поехать в лес и на подснежники посмотреть. Рвать мы их не будем – это редкие цветы, пусть цветут. Но посмотрим, погуляем, подышим воздухом. И надо было эту букву «к» писать поскорее и покрасивее. Правильно писать. Тренироваться на листочке, а потом выводить в прописях. Мне так хотелось поехать на электричке в лес. Там желтая сон-трава, белая ветреница и медуница сине-красная. Там птички и солнышко. А здесь – буква «к», и скоро обед, и надо писать и писать. Мама взяла у меня прописи и заполнила восемь строчек буквой «к». Быстро и элегантно. Специальным медицинским беглым почерком, не прибегая к ухищрениям. За две минуты. И сказала, что выходной день кончится, солнышко зайдет. И подснежники отцветут. А букву «к» я еще научусь писать позже. На пенсии вот целыми днями можно тренироваться и выводить иероглифы и букву «к». Ужасный, непедагогичный поступок, крайне неправильный. Но мы поехали в лес, и там было чудесно! И сон-трава росла целыми лужайками, нежно-золотистая. И солнышко светило. И мама с папой, молодые, веселые, гуляли со мной по тропинке. А вечером похолодало и даже снег пошел, но от счастливого дня осталось счастливое воспоминание. Оно и сейчас согревает мне душу. А писать эту букву я научилась, конечно, только без прописей вполне можно обойтись. А без подснежников – нельзя.
Конец ознакомительного фрагмента.