Кассандра и Блэр в Царстве черного ворона
Шрифт:
– Я слышала, что можно при помощи заклинания призвать все добро в душе и подальше запрятать крохи черноты, – неуверенно произнесла Тауни.
– А если там не крохи? – хихикнула новенькая, за что поплатилась своим местом в сестринстве.
Я не стала долго акцентировать внимание на глупой фаворитке, уход из Калипсо и так служил самым большим наказанием в ее жизни. Сейчас внимание сосредоточилось на идее Тауни, за нее-то я и ухватилась, как за дуновение воздуха в месте, где его давно не было.
Посетив библиотеку и перешерстив
Осторожно пробираясь рядом с хижиной Луция, я рассчитывала остаться незамеченной. Удача никогда не была моей подругой, поэтому, конечно, мне это не удалось. Когда уже забрала все ингредиенты и поспешно уходила, воткнулась в грудь профессора, в буквальном смысле этого слова.
Луций плотно встал стеной, не давая сделать шаг. Его мужская энергетика нереально будоражила и дурманила мой разум. И почему отсутствие чувств не распространяется на похоть?
– Блэр, что ты здесь делаешь? – наконец, произнес профессор Кай строгим голосом.
– Ты поверишь, если скажу, что просто гуляла по лесу? – с иронией ответила я, желая избежать открытого конфликта.
– Нет. Ты всегда появляешься, когда тебе что-то нужно.
Ответ собеседника почему-то больно кольнул в том месте, где когда-то было сердце. Мне не понравилось пребывать в сознании Луция какой-то мерзавкой. Еще не так давно между нами была особая связь, а теперь я вижу к себе лишь отвращение.
– Ты прав, я кое-что взяла. Не сердись, я же сказала правду, – кокетливо призналась, хлопая ресницами для пущего эффекта.
– Думаешь, за подобное откровение получить похвалу? – Луция оставался непреклонен и не реагировал на мое внезапное послабление чувств.
– А что ты мне сделаешь? – я намеренно разжигала огонь внутри профессора. Наверное, чтобы увидеть, если ли там еще что-то ко мне.
– Больше никогда здесь не появляйся! – яростно ответил мужчина и отошел от меня, словно почувствовал желание ударить.
– Прозвучало, как приглашение, – дразнила я, но не знала, что тем самым пробуждаю зверя.
В долю секунды тело профессора Кая начало меняться, словно разрываясь на куски. Дикие крики эхом разнеслись по всему лесу, а затем обнажили передо мной белого тигра. Я еще никогда не была свидетелем превращения Луция, и развернувшаяся картина не на шутку меня напугала. Зверь не собирался ждать, когда я приду в себя: он рычал, подступая ближе.
Ничего не оставалось, как ринуться бежать подальше от разъяренного Луция. Неужели он испытывает такую колоссальную ненависть ко
Безрадостные мысли все же пришлось отложить на потом. Предстояло сварить зелье, а затем вновь начать чувствовать на какое-то время. Я приняла решение сделать это в одиночестве: мало ли, как может подействовать так называемый эликсир.
Быстро расправившись со всеми травами, получила зеленоватую массу, которую пришлось впихнуть в себя. Какое-то время ничего не происходило, но вдруг плечо и область груди пронзила боль, словно от колотой раны, принесенной острым предметом. Боль не утихала, порождая душевные тяготы. Совесть, сочувствие, стыд, жалость – все самые не щадящие чувства одно за другим вселялись в меня, заполняя бездну сердца.
Я даже упала на землю, пораженная этим натиском эмоций. Воспоминания всегда обостряли чувства, и тут мне резко захотелось обнять отца, успокоить его и сказать, что буду любить, несмотря ни на что. Увидеть Роланда, а затем поблагодарить за попытки узнать, что со мной случилось. Кассандра! Боже! Я разрушила их отношения с Ирисом и имела наглость улыбаться, глядя в глаза обоим. Последнее, что показала мне память – это ненависть в глазах Луция и тигра, в которого он превратился.
Мне стало жизненно необходимо прижаться к груди любимого профессора и почувствовать от нее тепло! От последнего желания сердце чуть не выпрыгнуло из груди, пересилив свой лимит боли.
Необходимо добраться до академии и не провалить экзамен на тьму, пока еще могу ходить, не пораженная до конца нахлынувшими чувствами.
– Блэр, с тобой все в порядке? – обеспокоилась Соррель, провожая до кабинета, где проходило испытание.
Я лишь кивнула, а затем забежала в кабинет, желая встретиться с сотворенной иллюзией, как можно быстрее. Боль не давала спокойно отвечать на вопросы: она истязала мою кровь, и все внутренности молили о пощаде.
Вдруг окно позади меня с грохотом разбилось, из-за того, что в него влетала птица. Не понимаю: это уже начались галлюцинации и мне нужно помочь птичке? Или же мою проверку прервала треклятая самоубийца? Я не отреагировала на случившееся и пыталась сосредоточиться на вопросах. В кабинет зашла директриса и ахнула, увидев птицу и целую кучу стекла.
– Блэр, почему ты не сообщила о произошедшем? – возмутилась Соррель и присела к мертвому тельцу.
Не ответив, я продолжала корчиться от боли и пялиться в листок бумаги, который уже расплывался перед глазами.
– Ай! – завопила женщина.
Пришлось обернуться: глупая директриса поранилась, пытаясь собрать осколки. Скорее всего, таким образом и хотят меня проверить. Странно, но даже при наличии чувств, я не рвалась на помощь Соррель и не сочувствовала умершей птице. Я думала только о своей боли и родных людях, пострадавших от злости моего сердца. Неужели зелье обострило мой эгоизм и самолюбие, или же они всегда затмевали даже хорошие качества?