Кассандра. Во власти предателя

Эйси Такер

– Нет, не знала. Я думала, что уже все прошло, – тихо ответила ему.

– Разве может так просто пройти настоящая любовь? – уголки его губ приподнялись в улыбке, но на лице оставалась неизменная печаль, а в глазах плескалась боль.

– Но зная это, я всегда буду чувствовать себя виноватой. А ты будешь постоянно надеяться на то, что все изменится, и мы сможем быть вместе.

Мне стало очень и очень жаль. Себя, или Нейта – не знаю. Скорее, нас обоих. Стало грустно и больно от того, что я утратила чувства к нему. Навсегда потеряла те прекрасные отношения, что у

нас могли бы быть. Хоть и не исчезла его любовь, но стала невозможной моя взаимность.

– Прости меня, – прошептала сквозь хлынувшие слезы. – Я и правда любила тебя, но теперь…

Теплые губы Нейта внезапно прильнули к моим. Осторожный поцелуй окунул меня в полное непонимание происходящего. Сладкий, трепетный и нежный. Чистый и невинный, вырывающий душу из непроглядной тьмы и дарящий ей прежде забытое тепло.

– Извини, не сдержался, – почти сразу отстранившись, виновато прошептал Нейт, и закусил нижнюю губу. – Обещаю, что впредь буду себя контролировать.

Чувства радости и тепла тут же испарились. Только что расцветший сад в душе стал быстро увядать от обволакивающей его тьмы.

– Просто забудем об этом, – ответила, отвернувшись к окну.

– Пойми меня, – продолжил Нейтан. – Я не в силах просто взять и вырвать из сердца чувства к тебе, даже если очень того пожелаю. Но отказавшись от нашего общения, ты только сделаешь мне больнее. Прошу, не нужно. Просто позволь мне быть рядом с тобой. Разреши помочь забыть то, что произошло между тобой и моим братом. Я уверен, когда-нибудь твоя боль утихнет, все забудется. И я вновь попытаюсь завоевать твое сердце.

Я не стала ничего отвечать. Вдруг он прав, и Шейн когда-нибудь испарится из моего сердца? Вдруг Нейтан сможет помочь мне? Я бы очень этого хотела, потому что жить с такой болью просто невыносимо.

Но что-то внутри подсказывало, что ничего не изменится. Боль от предательства Шейна и чувства к нему, видимо, всегда будут жить во мне. Ведь это не просто любовь, или привязанность. Это гораздо большее, что невозможно выразить никакими словами.

На этой не самой позитивной ноте мы попрощались. Снова. А я, выждав, когда Нейтан уедет подальше, вновь выдвинулась в сторону дома родителей.

***

Входная дверь распахнулась прежде, чем я успела дотянуться до нее рукой.

– Кассандра, слава богу, с тобой все хорошо! – с надрывом воскликнула мама, стоящая на пороге дома.

– Где ты была? – с волнением спросил отец, находящийся позади мамы.

– А в чем, собственно, дело? – удивилась я столь бурной встрече и зашла в дом. – Что-то произошло?

– Произошло, – ответила мама, глядя на меня с неумолимой тревогой. – Ты не ночевала дома. Мы очень беспокоились! Думали, что с тобой что-то произошло! Отец всю ночь бегал по лесу, искал тебя.

– Вам незачем было так беспокоиться, я была с друзьями, – недовольно ответила я. – Меня не нужно опекать, я уже не ребенок. И могу позволить себе не ночевать дома.

– Просто нужно было предупредить, – огорчилась мама.

– Кассандра, – перебил ее отец. – Мы вовсе не собираемся опекать тебя, как маленькую девочку, и в мыслях этого не

было. Ты взрослая самостоятельная девушка, и мы не в праве переступать твои личные границы. Уже не вправе. Но следует не забывать, что ты не обычный человек. И мы лишь хотим, чтобы с тобой вновь не приключилась какая-нибудь беда.

– Самая большая беда уже случилась! – разгорячилась я. – Меня предал тот, кого я любила, а его мать убила меня, – каждое произнесенное слово врезалось в душу. – Но проклятие теперь снято, так?! Значит я ни для кого больше не представляю угрозу. Чего мне еще опасаться?

– Самой себя, – вкрадчивым тоном ответила мама. – Ты ведь так и не научилась контролировать себя и свою силу. Ты не можешь знать, когда случится очередное обращение, и что совершишь в этот момент.

– Но ведь я уже давно не обращалась. Все прошло, – убеждала я маму в необоснованности ее опасений.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – не согласился папа. – Обращения начались у тебя спонтанно, сейчас наступило затишье. Но почему ты решила, что это не может повториться вновь?

– Не знаю, – устало протянула я и опустилась на диван в гостиной. – Простите меня, я вовсе не хотела вас огорчить своими словами. И уж тем более не хотела заставлять вас волноваться. Но я так устала от всех этих непонятных вещей, что даже один лишь разговор об этом выводит меня из себя.

– Мы поможем тебе во всем, но для этого ты должна перестать отталкивать нас, – успокаивала мама, гладя меня по голове. – Ладно, не будем на тебя больше давить. Думаю, все и так друг друга поняли. Иди к себе, тебе нужно отдохнуть.

Такое предложение меня более, чем устраивало, и я спешно удалилась в комнату.

Мама была права в том, что я сторонюсь их. Мне было нелегко признать тот факт, что мои настоящие родители теперь со мной и никуда больше не денутся. И их желание помочь вызывало во мне какое-то ребяческое бунтарство.

Я прекрасно понимала, что они были вынуждены оставить меня при рождении, иначе и быть не могло. Тем не менее, обида на них все равно сидела глубоко в душе и не собиралась уходить.

Я ненадолго прилегла поспать перед тем, как приступить к переезду. Но, закрыв глаза, я увидела то, о чем так хотела забыть.

Во сне я слышала встревоженный голос Шейна. Он звал меня, а я побежала к нему навстречу. Вокруг меня был непроглядный серый туман, сквозь который ничего не было видно. Казалось, голос звучал где-то очень близко, но мне никак не удавалось найти Шейна.

Внезапно его зов стих, наступила глухая тишина. Туман медленно рассеялся, стелясь по земле, и я, наконец, увидела своего возлюбленного.

– Шейн! – прокричала ему, но ответа не последовало.

Он безмолвно опустился на колени, не обратив на меня никакого внимания. Я подошла еще ближе. Шейн сидел на земле у моста, на котором бездыханно лежало мое бледное тело в луже багряной крови.

В ужасе я попятилась назад, но тут же наткнулась на препятствие. Резко обернулась и увидела ее – мать Шейна. Она пристально смотрела мне в глаза, а ее губы, испачканные кровью, расползлись в кривой улыбке…