Кастро Алвес
Шрифт:
поэт отвез свою возлюбленную на Боа-Виста, где прежде жила его семья, а сейчас
пустовал дом. В дополнение ко всем фамильным привидениям он поселил там свою
беспокойную грацию.
Вскоре вокруг Кастро Алвеса стали группироваться молодые поэты города, хотя
гораздо больше, чем литераторы, им восхищался народ. Поэт Мело Мораис Фильо
который изучал тогда медицину на знаменитом факультете, сделался его закадычным
другом. И Эужения тоже заполняла
чтобы по вечерам он приводил в свой огромный дом друзей распугивать привидения.
Приходило много молодых людей, они декламировали, спорили об искусстве, поли-
тике, о театре. Эужения воодушевляла собрания сво
1 Алёшандре Жозе до Мело Мораис Фильо (1844—1919)—бразильский поэт и
этнолог.
87
им присутствием, принимала участие в спорах; поэт, подруга, ее многому научил.
Они начинают создавать труппу, которая поставила бы «Гонзагу» и в которой первой
актрисой была бы Эужения. Поэт и чиновник Элизиарио Лапа Пинто должен был
играть роль первого любовника. Впоследствии он и сыграл Гонзагу, и неплохо, хотя
внешность его не совсем подходила для этой роли.
Поэт передал свою пьесу на рассмотрение Драматической консерватории. Чтение
пьесы проходило при переполненной аудитории и вызвало всеобщий интерес. Жюри
дало ей весьма высокую оценку. Впрочем, один из членов жюри остался при особом
мнении и сделал ряд замечаний. Кастро Алвесу это было неприятно; он почувствовал,
что старая, апатичная литература города старается повредить ему, хочет помешать его
влиянию. Но как они могут помешать ему, подруга, если в день Второго июля,
крупнейшего баиянского праздника, он с неописуемым воодушевлением, с сердцем,
полным любви к Эужении, встает в ложе театра, чтобы декламировать свои стихи? Это
его первый публичный успех в Баие. Никогда театр Сан-Жоан, привыкший к сла-
деньким речитативам Муниза Баррето, не слыхал подобного голоса, голоса, что
провозглашал сейчас неведомые еще народу Баии идеи, голоса, который не только
воспевал, но и призывал:
Час великих эпопей, Илиад н Одиссей. Схороненное в веках Оживет в людских
сердцах. Полубог, титан, герой Снова ринутся на бой.
И народ идет за ним. Охотно присутствует на его вечерах, которые после чтения
стихов переходят в митинги. Баиянская публика привыкает к тому, что этот бледный
молодой человек, одетый в черное, с большими черными глазами и нервными руками,
появляется в ложе и бросает в публику пламенные слова. Но третьего августа в том же
театре деклами
87
рует
с любимой. Эужения читает его поэму «Книга и Америка», и поэма сразу же в
глазах всех жителей Баии делает Кастро Алвеса гением. Студенты восторженно
приветствуют его. Эта поэма, полная неожиданных образов, поэма о прогрессе, о
новейших идеях века, восхваляющая книгу и культуру, громящая обскурантизм,
очаровала всех, ибо она открыла новый мир. Поэт провидит в ней, подруга, великие
87
судьбы Америки. Кастро Алвес указывает и путь к тому — путь культуры, свободы. Но
это не путь искусства для искусства, что избрала Греция периода упадка:
Твой путь приводит не в Элладу С великолепьем мраморных колонн. И мертвым
божествам совсем.не надо Еще один воздвигнуть пантеон.
И не путь императорского Рима в прошлом и настоящем:
Твой путь, обычай давний нарушая, Не приведет тебя в жестокий Рим. Народы
покоренные терзая, Кичится он могуществом своим.
И не путь феодальной Германии вчера и сегодня:
И пусть твой путь прошел бы стороною, Германии бы землю миновал. Там в замках
за зубчатою стеною Еще царит свирепый феодал.
Нет, говорит поэт, идти в будущее — значит идти к свободе. Значит идти с книгой,
как с оружием, ведь «книга — это смелый воин». В некоторых из этих стихов,
обращенных к молодежи всей земли, он, говоря о задаче юношей, как бы говорит о
самом себе, о своей миссии:
Раскройте пред народом храмы знанья И мысль освободите от оков! Все ближе
революции дыханье, И все слышнее звук ее шагов.
88
Ведь его назначение в жизни — это прокладывать путь народным массам.
Весь этот год он открывает дороги, прокладывает новые пути. Он завоевывает
Баию, теперь вокруг него уже много талантливых молодых людей. Тридцать первого
октября он снова перед народом. На этот раз он читает возвышенную поэму, красно-
речивую, без риторической напыщенности, поэму отличного стиля без демагогии. Он
читает эту поэму в Португальской читальне в пользу семей солдат, погибших на войне.
Впервые Кастро Алвес говорит о себе и о своей поэзии с гордым сознанием собст-
венной ценности; и это отнюдь не выглядит тщеславным:
В моих стихах пою героев славу, Хотя я сам ничтожен, слаб и мал. Так Анды в
красоте их величавой Долины житель, верно б, воспевал.
Таким он был на самом деле, подруга. Он принес в свою поэзию величие природы и