Катафалк дальнего следования
Шрифт:
– К тому же Дымов пропал сразу после взрыва, его не было среди раненых или пассажиров, которых переправили на соседнюю станцию. Я проверил списки. Ни его, ни жены.
– Может быть, он сошел на остановке в Туманном перед взрывом и забрал с собой тело? Как тебе такой вариант?
– Какое тело? – удивился Андрей.
– Тело жены, Дымов вез в купе гроб с телом жены до места захоронения.
– Нет, Лев Иванович, вы что-то путаете. Не было никакого тела и гроба. Жена Дымова ехала как обычный пассажир. Ее, кстати, тоже нет в списках пассажиров, которых переправили в райцентр. Пропали оба. Неспроста это, уверен, что они связаны со взрывом. Все на это указывает – мобильник, побег…
– Подожди, Андрей, ты не торопись, наверное, я и правда что-то напутал.
– Он на пенсии, ехал с женой Ольгой, тоже пенсионеркой, в районный центр рядом с Туманным, поселок городского типа Золотов. Она там родилась, судя по данным в паспорте.
– То есть конечная остановка у него была не в Туманном, а на следующей станции?
– Через одну. Сначала Туманный, потом состав прибывает в районный центр, а уже следующая станция – конечный пункт поездки Дымова, если судить по билету. А исчез он с женой во время взрыва, на предыдущей станции. Так что все данные указывают на Дымова или семейную пару Дымовых. Они оба исчезли без следа. Телефон, взрыв именно в его купе. Может быть, он неудачно осуществил задуманное и не успел отправить эсэмэс, на железке часто из-за помех связь глючит. Или взрывное устройство сработало не вовремя, а Дымовы спаслись и сбежали.
– Много вопросов и версий, это хорошо, Андрей. Но давай на свежую голову выстроим варианты, а сейчас ложись спать. Завтра подъем в семь утра, и за работу, я к тебе подключаюсь уже полноценно. Обед, кстати, так тебя и ждет в холодильнике.
– О-оо. – Егоркин радостно выгреб два контейнера и с удивительной нежностью открыл крышку того, где лежал кривобокий бутерброд с огромными кусками сыра и колбасы. – Дочка приготовила в дорогу, сама. Пять лет, а вон какая хозяюшка растет, о папке заботится.
– Вкусный, думаю. – У Гурова защемило внутри, поскорее бы домой к любимой жене Марии. – Приятного аппетита, я прогуляюсь, мне еще в одно место надо. А ты давай ужинать и спать. Оставь все бумаги на столе, я как вернусь, прочитаю показания свидетелей и описание места взрыва.
– Угу, – закивал парень, он уже с удовольствием поглощал домашний ужин, запивая крепким чаем.
Лев Иванович же накинул дубленку и зашагал обратно к станции, в сторону моста, к дому Сергея Горшкова. На ходу он обдумывал все вопросы, которые ворохом навалились после разговора с прокурорским следователем. Но даже если ответа на них и нет, то ясно одно – Дымов имеет прямое отношение к взрыву, скорее всего поддельные документы о смерти жены он использовал, чтобы пронести взрывчатку в вагон, минуя на вокзалах металлодетекторы и рамки. Но какую роль сыграла в этом деле его жена, куда она пропала? Гуров вспомнил о пожилой женщине в окне, что он успел заметить на соседней станции. Если чета Дымовых задумала теракт и хотела потребовать выкуп, тогда зачем пенсионер шумел и привлекал к себе лишнее внимание, рискуя провалить операцию? Что, собственно, и произошло. Неужели просто дал слабину и выпил лишнего от волнения перед будущим преступлением? Прав Егоркин, хоть и торопится с выводами. Все улики указывают на Дымова – телефон с черновиком эсэмэс, гроб с поддельными документами, побег после взрыва. К тому же он сам бывший работник железной дороги и мог детально спланировать операцию, зная правила перевозки. Оформил обычный билет на жену, а потом уже всучил молоденькой неопытной проводнице поддельные документы. Скорее всего, взрыв и не должен был никого убить, а лишь напугать, чтобы ускорить передачу денег. После первого взрыва никто не стал бы ждать, когда Дымов отправит на воздух весь состав, и он получил бы свои деньги.
Но что-то пошло не так… Обычный алкоголь спутал все карты? Надо найти взрывника, и тогда он сам расскажет о своей неудачной попытке обогащения. Раствориться в воздухе такой габаритный персонаж не мог, в маленьком поселке бесследно даже по улице пройти невозможно, поэтому стоит завтра начать его поиски.
Глава 3
С головой уйдя в размышления, Гуров и не заметил, как оказался перед мостом через железнодорожное полотно.
Дом Горшковых он узнал, как и обещал полицейский, сразу – на заборе белел натянутый потрепанный баннер, на котором с другой стороны просвечивала аббревиатура железной дороги. Гуров только коснулся калитки, как залилась лаем собака. Рука стоявшей на крыльце фигуры прочертила темноту огоньком сигареты:
– Кого там принесло? Чего надо?
– Старший оперативный уполномоченный по особо важным делам Гуров. Сергей, поговорить надо относительно сегодняшнего происшествия.
– Ну так заходите, поговорим, – отозвался парень, подошел ближе и ногой задвинул брехливую собаку в будку. – Заходите, только в дом не приглашу, маму не хочу беспокоить. Врач ей запретил волноваться.
– От калитки отойдем, на крыльце поговорим, – согласился опер. – Беседа на свежем воздухе меня тоже устроит.
Они вернулись на крыльцо, где Сергей снова закурил и буркнул:
– Чего я? И путем не знаю ничего. Знал бы кто, так сам бы ему голову оторвал. Проводницу убил, урод. Мать после взрыва сразу свалилась, я еле водителя дежурной машины упросил ее до больнички довезти. А там уже толпа. Хорошо, Никанорыч мужик правильный, никогда не откажет. Таблеток ей дал, к себе в кабинет усадил, пока мамке получше не стало.
– Ты, когда бежал к вагону, видел высокого крупного мужчину лет пятидесяти-шестидесяти?
– Нет, такого человека не было. Вперед тетки с ребятишками из вагонов сыпанули. Мужики поменьше испугались, в тамбурах или у вагонов стояли.
– Тебе проводница в третьем вагоне, молодая такая, показывала, что я пьяный? Помнишь меня?
– Ну да, я смотрю, что лицо знакомое. Только одеты вы сейчас в одежку старую. – Парень узнал почти сразу в важном госте недавнего хулигана. Тон у Сергея стал задиристым. – Вы в вагоне были помятый, зеленый весь, еще и тошнить давай. Я же на работе, при исполнении. Что тут думать-то, и не таких героев навидался. Да и проводницу жалко, молодая совсем. У меня мать всю жизнь на железке, так она пьяных таких дебоширов ненавидит. Я тоже не терплю, когда напиваются и начинают концерты устраивать. Сразу с поезда снимаю, пускай в клетке проспится, без багажа останется и в следующий раз подумает, как нажираться до такого состояния.
За спиной мужчин зашуршала дверь в дом, пожилая проводница, которую Гуров уже видел утром в соседнем вагоне, с оханьем выглянула на веранду, кутаясь в накинутую шаль.
– Сыночка, ты с кем там сидишь? Юра, ты?
– Нет, мама, человек по делу зашел. Иди, не переживай, иди в дом.
– Какой человек? – Не так-то просто было унять заботливую мать. Она прищурилась и вгляделась в темноту. – Это что же, тот хулиган с поезда? Ты что сюда пришел, я полицию сейчас вызову! Что ему нужно, сынок? Гони его отсюда, пьяницу!
– Да мам, это не пьяница, а полицейский из Москвы, он расследует дело о взрыве.
– Ох, а как же… мы ведь… – Женщина засуетилась, выглядывая наружу, но не решаясь выйти на холод. – Вы уж простите, что так на вас накинулся Сережа. Работа у моего сыночка такая, кто ж знал, что вы из столицы прибыли, полицейский.
– Ничего страшного, – успокоил женщину Гуров. – Я понимаю, что он работу свою делал.
– Ну устал парнишка, работа у него тяжелая. Вот и нагрубил. Вы уж простите, не хотели вас обидеть. – Но женщина никак не могла оставить страшную мысль, что московское начальство сейчас из мести уволит сына с хорошей должности. – Что же вы на холоде сидите, проходите в дом. Сережа, ну что ты гостя не пригласил. Давайте, я чаю поставлю, приготовлю бутербродов.