Катализатор для планеты
Шрифт:
– Кари, успокойся, всё нормально…- голос профессора был так спокоен и нежен, что возмущаться расхотелось.
– Вот что тут нормального, объясни?! Я ничего нормального не вижу!
– Вы разные только физически, а в остальном... просто мужчина и просто женщина, которых влечёт друг к другу. Только вы оба пока напуганы своими чувствами, не принимаете их... разумом, пытаетесь отрицать, хотя глубоко, внутри себя, уже все знаете...
– Так что... Мне надо замуж за него выходить?!
Профессор взорвался хохотом. «Нет... Ну что такого я сказала?!»
– Кари!
Я насупилась, плотнее закуталась в полотенце и отвернулась. Вскоре профессор отсмеялся и полез в знакомый шкафчик.
– Сегодня у меня есть вино, красное. Так и быть, налью тебе бокальчик.
– Сам пей своё вино...
– Так... Не капризничай. Ты ведёшь себя сейчас, как Макс, только ему простительно, а тебе нет. Пей! Тебе нужно...- и протянул хрустальный бокал.
Я выпила залпом, почти не чувствуя вкуса. Мозг налил второй:
– Этот выпей медленно,- тон не терпел возражений.
Вскоре мне полегчало: внутреннее напряжение спало, и где-то в груди расслабилась, натянутая прежде, пружина. Я выдохнула.
– Ну как? Легче?
– Да, спасибо. Ты, как всегда, умеешь успокоить... И что теперь делать? Как себя вести с ним? А если Макс приставать начнёт, ну в физическом смысле?..
– Не начнёт. Он же не идиот и не извращенец. Он прекрасно знает, что физиологически вы несовместимы. А эти обнимашки, искры, поцелуйчики...- и профессор махнул рукой, лукаво улыбаясь,- да на здоровье! Надо же, хоть немного, давать выход чувствам и эмоциям. Я вот тоже обнимаю тебя и целую, но это почему-то никакого возмущения у тебя не вызывает...
– Ну ты... Ты - это ты.
– А вот почему?
Я совсем не знала, что ответить. Не думала, как-то в таком ракурсе...
Мозг улыбнулся, гладя меня по руке:
– Вот и подумай, как-нибудь на досуге, почему...
Через секунду я открыла глаза. В комнате темно, только в камине, светятся красные уголья. Я так и лежала, завёрнутая в полотенце, но уже прикрытая одеялом. Рядом распахнулись два зелёных глаза.
– Как ты догадался, что я проснулась?
– Почувствовал... Ты вз-з-здрогнула... Что-то прис-с-снилось?
– Да. Я была в гостях у одного профессора... Мы пили красное вино и разговаривали.
– Кто такой профессор?
– О... Это такой очень умный и мудрый человек. Он учёный, занимается наукой, разными исследованиями...
Голова придвинулась ближе и ангалин прошептал:
– Ты кое-что обещ-щ-щала...
– Что?
– Рассказать, кто такой З-з-змей Горыныч...
И я начала рассказывать... Сперва Макс слушал как ребёнок, затаив дыхание, потом стал вопросы задавать, потом комментировать. В результате к рассвету, разговор превратился в дискуссию на тему: «Морфологические характеристики Змея Горыныча и других, мифических рептилоидных существ, в частности, драконов, великих полозов, царевен (принцев)-лягушек, огненных саламандр и так далее. Особенности их поведения и развития, а также частота
Змей Горыныч Максу очень понравился. Он никак не мог поверить, что Змей летает, выдыхает огонь и, главное - у него три головы, которые могут иметь разный характер.
– Макс! Ну это же сказка, фантазия! Придумать можно всё что угодно. Хотя, конечно, какая-то доля истины всегда есть, вне всякого сомнения. Сказки и легенды не зарождаются на пустом месте. Если вдуматься, то выходит, что на Земле тоже когда-то, давным-давно, могли существовать, параллельно с людьми, разумные рептилоиды.
– З-значит, правильно ты меня З-з-змеем Горынычем наз-з-звала, у нас много общ-щ-щего.
– Например?
Начало светать. Длинное гибкое тело отчётливо виднелось на кровати. Изумрудные глаза смеялись, и весь облик ангалина был расслабленным и благодушным.
– Во-первых, раз-з-зум. Во-вторых, чеш-ш-шуя, клыки, когти, хвост, то есть, внеш-ш-шность. В-третьих - владение оруж-ж-жием, он же билс-с-ся на мечах с этим, как его...?
– Ильёй Муромцем...
– Точно. Плавать умеет, з-з-золото любит... И эта тяга к молоденьким девуш-ш-шкам-крас-с-савицам, которых он похищ-щ-щает...- Макс покачал головой, томно глядя мне в глаза.
– Но ты же меня не похищал. Я с тобой, вроде как, добровольно...
Мы захихикали.
– Вот и получаетс-с-ся, что я почти З-з-змей Горыныч и ес-с-сть.
– Ох, Макс! Я думала, ты обидишься...
– Ещ-щ-щё чего...- он замолчал, и тяжёлая голова легла на плечо.- Знаеш-ш-шь, Кари... Ес-с-сли бы какое-то время наз-з-зад, кто-нибудь с-сказ-з-зал, что я, Макс-с-сашарай эн Шэар, с-сын Великого Ангалина Рекса, буду леж-ж-жать на кровати, рядом с человечес-с-ской женщ-щ-щиной, с-с-смотреть на неё, вдыхать её з-з-запах, раз-з-зговаривать о каких-то з-з-загадочных сущ-щ-ществах из другого мира, посвящ-щ-щать её в тайны с-с-своего народа...
– И что бы ты сделал?
Пристальный, пронизывающий взгляд действовал почти гипнотически. Я чувствовала, что погружаюсь в него и растворяюсь...
– Я бы убил его...
Я закрыла глаза: «Затягивает, как в омут. И чем дольше смотрю, тем сложнее оторваться... Неужели всё настолько серьёзно и Мозговой прав? Сумасшествие какое-то...».
– Кари? Что-то не так?
– Можно тебя попросить... Не смотри так... Не по себе, когда ты так меня разглядываешь...
– Как так?!
– Ну вот как сейчас, только что...
Лучше бы я смолчала! В доли секунды он спрыгнул, звонко царапнув пол когтями:
– А ты не пахни! И тож-ж-же не с-с-смотри на меня! И не трогай! У меня, вообщ-щ-ще, от тебя голова круж-ж-жится, мыс-с-сли раз-з-збегаются и я с-с-совсем ничего не соображ-ж-жаю, что говорю и что делаю!
Я ничего не успела сказать: крышка люка хлопнула, донёсся всплеск, и его уже не было. «А так хорошо общались... И на тебе... Вот кто меня за язык тянул?! Никак не предугадать, как он может отреагировать... Вроде ничего такого я не сказала, просто попросила...».