Катализатор для планеты
Шрифт:
Однако мой врождённый оптимизм всегда помогал переживать трудности. Сжав руку парня, я ему улыбнулась и подмигнула, мол, всё хорошо, не переживай. Он только криво усмехнулся в ответ. Я закрыла глаза и решила ни о чём сегодня больше не думать. Так и заснула.
Тихо и спокойно мы прожили ещё четыре дня. После приступа моя головушка окончательно перестала болеть через двое суток. Сначала я даже не поняла, как и когда это случилось. Просто в один момент, когда мы завтракали запечённой рыбой, я поймала себя на мысли, что боли нет, нет совсем. Кузнецы закончили свою работу и убрались восвояси.
Чувство огромного облегчения и освобождения нахлынуло прохладным потоком. Появилось ощущение, что в мозгу
А ещё через несколько дней вернулась наша банда... И моё спокойствие закончилось. Они пришли все вместе среди дня, уставшие, грязные, но вроде довольные. Мне было интересно, а где же добыча? Где добытое ратным грабежом добро? Но при них было только то, с чем они уходили, а также пара крупных свежевыловленных рыбин и четыре трупика каких-то зайцеобразных зверюшек. Больше ничего. Меня осенило: «У них есть тайник! Где-то по пути, они прячут всё в надёжном месте. Зачем таскать награбленное в своё логово? Настроение у мужиков хорошее, значит, поработали удачно, спрятали и пришли спокойно отдыхать».
Хотя, конечно, уверенности в том, что они именно бандиты, грабят и убивают, у меня не было. Кем являются эти люди, чем они занимаются и почему живут в лесу, я всё же не знала. Гоблин с Мелким, покидав оружие, заплечные мешки и дичь возле хижины, схватили смену чистой одежды и ушли в сторону водопадика. Плешивый, сбросив рыбу Няню, завалился на солому и почти сразу захрапел. Атаман же уселся на камень возле стены, вытянув ноги.
Пока все отдыхали, Нянь бегал по хозяйству: разделал зверюшек, обработал рыбу, принёс воды. Я сидела всё это время на небольшой полянке, как всегда привязанная, словно коза на выпасе, и потихоньку массировала больную ногу. Закончив работу, парень уселся рядом с начальником, и пошла неспешная беседа. Сначала Атаман что-то спрашивал, а Нянь отвечал, потом вроде наоборот. Но дальше сложно было понять, кто из них спрашивает, а кто отвечает - они разговаривали спокойно.
Разминая конечность, я сидела и думала о том, что здесь я уже месяц, по моим подсчётам, а до сих пор не удалось толком понять значение почти ни одного слова из речи этих людей. Мои попытки выяснить у моего смотрителя как его зовут или как называются предметы, успеха не принесли. Я натыкалась на стену недоумения и непонимания. Но была уверенность, что парень не пытается наладить со мной речевой контакт намеренно и просто прикидывается. Несколько раз я, показывая рукой на себя, чётко, по слогам проговаривала «Ка-ри-на», при этом вопросительно глядя на своего молчаливого собеседника и переводя руку в его сторону. Нянь же в ответ улыбался и пожимал плечами. Но я чувствовала, что он просто не хочет назвать мне своё имя. Оставалось только наблюдать, прислушиваться и делать выводы. А вот будут ли эти выводы правильными - большой вопрос.
Подняв глаза от своего занятия, я заметила, что Атаман смотрит на меня, а Нянь продолжает ему что-то говорить: «На меня переключились... Интересно, что он рассказывает? Ну, про поцелуй у водопада вряд ли проболтается, а вот про остальное наше совместное проживание, точно доложит».
Но тут они встали и направились за хижину, туда, где я углём исчёркала камни. Дождь за прошедшее время прошёл всего один раз и то несильный, так что мою писанину еще было хорошо видно. За избушкой раздался атаманский хохот. «Да что же эта "нянюшка" моя заботливая там про меня плетёт? Как же хочется узнать!»- любопытство просто раздирало на
Весь остаток дня главарь поглядывал в мою сторону. «Да чтоб ты окосел!- сначала разозлилась я, а потом пригорюнилась.- Ну вот и пришло время рассчитаться за заботу, защиту, приют…» Я постаралась держаться подальше: пряталась за хижиной и уходила в лес, насколько хватало верёвки. Сердце замирало и колотилось, и так не слишком хорошо двигающаяся нога, предательски подгибалась - я еле-еле ходила. «Может, он передумает меня трогать: посмотрит, как я ковыляю, на мой испуганный вид и пожалеет,- лелеяла я надежду.- Хотя вряд ли, слишком уж заинтересованно смотрит».
Собрав волю в кулак и отринув свои страхи, я решила для себя: «Чему быть, того не миновать. Девочка я уже давно взрослая, двадцать семь годиков как-никак». Тем более что мужчин и отношений с ними я особо никогда не боялась. Заморочек и комплексов в плоскости между мужчиной и женщиной, у меня тоже уже не было, а моралисткой я, вообще, никогда не была. Но сейчас было реально страшно. «Главное - это чтобы меня не покалечили, а если будут убивать, то желательно быстро. Значит, сопротивляться не нужно, может быть только хуже. Надо расслабиться, успокоиться и настроиться... Рано или поздно, это всё равно произойдёт, и удрать я тоже пока никуда не могу»,- пыталась я себя успокоить, но не очень-то получалось.
Промаявшись так некоторое время, я решила сходить к водопаду, если Нянь, конечно, сводит. Заглянув в хижину, я обнаружила, что вся компания собирается ужинать. Нянь махнул рукой и, показав на свободный пенёк, протянул миску с хорошим куском рыбины. Приняв еду, я присела со всеми у очага. Сначала подумалось, что ничего в горло не полезет, но вяло прожевав кусочек, я не заметила, как съела всё. Рыба была великолепна почти без костей и по вкусу чем-то напоминала лосося, хотя внешне ничего общего.
Когда мужчины поели и завалились на свои тюфяки, о чём-то переговариваясь, я втихую дёрнула Няня за рубаху и, кивнув в сторону двери, вышла наружу. Вскоре он вышел и я, показав на себя, потом на него махнула в сторону нашей купальни. Парень как-то очень странно посмотрел и нахмурился. Только я собралась повторить свои жесты, как он утвердительно кивнул.
Пока мой провожатый отвязывал «волшебную» верёвку от дерева и перевязывал на себя, я стояла в ожидании и думала: «Вот если бы у меня был выбор, кого, так сказать, отблагодарить собой за спасение, то, естественно, выбрала бы Няня и неважно, есть у него мужской орган в штанах или нет». Парень мне действительно нравился. Я привыкла к его постоянному присутствию, к вниманию и заботе. К тому, как он быстро и чётко решает мои проблемы. Хотя всё же... Я ведь его совсем не знаю... И чем продиктованы непонятные для меня действия, не имею настоящего представления. Атамана же я откровенно боюсь, хотя если бы не его уродливый шрам, то мужик был бы очень даже ничего. Надеюсь, что не вся банда будет иметь доступ к моему телу: Гоблин в мою сторону не смотрел, а Мелкий с Плешивым, после полученного «кровавого» внушения, старательно делали вид, будто меня не существует.
За это время пока я размышляла, Нянь взял из хижины остатки рубахи, заменяющей полотенце, и мы пошли в лес. У водопадика было очень красиво. Закатное солнце пробивалось широкими лучами сквозь стволы деревьев. Красноватый свет перекрашивал и перекраивал лес в какие-то сюрреалистические цвета и формы. Было полное ощущение нереальности всего вокруг.
Подойдя к купальне, я быстро скинула одежду и ступила в воду. За все время я уже настолько привыкла к этой хрустальной ледяной воде, что могла даже немного поплавать. Сделав несколько гребков, я встала на дно и оглянулась. Нянь не сидел, как обычно, вдалеке и отвернувшись, нет... Он сидел прямо на берегу, на камне и смотрел в упор.