Катар
Шрифт:
— Угу, — чуть шевельнул ухом и отложил датапад.
Как только ушли в прыжок, так и завалился в койку. В этот раз настоящую спячку устроил, чуть ли не сутки храпел. Похоже, ждут меня в ближайшее время большие проблемы. Все исследователи, которые катаров изучали, дружно отмечали буйство и бунтарство молодежи. Кое-кто так вообще отдельные монографии по данному вопросу накатал. Боязно мне что-то. Слабоват Немак для сдерживания моих порывов, а в то, что сам их смогу обуздать… не то чтобы не верил, но сомневаюсь. Да. Определенно, нужно чаще и больше медитировать, а дурь
— Что тут у нас? — с порога рубки бросил Немак, и провел рукой по влажным волосам.
— Меняем маршрут, — констатируя очевидное, указал на проекцию карты.
— Выход, — сообщил Пиф.
Вспышка. Украшенная редкими звездами тьма космоса в иллюминаторе. Еще бы, мы же фактически на окраине оказались. Еще каких-то пару тысяч светолет, и начнутся возмущения гипера, которые не дают им пользоваться и окутывают галактику в своеобразный кокон. Вспомнилось мельком виденный репортаж о «Сверхдальнем перелете». Его как раз и затевают, чтобы он аномалию преодолеть попытался. Там и надо-то, по расчетам, всего ничего лететь.
Вспышка, от вышедшего из гипера «Моакоса» Лаола, заставила инстинктивно прищуриться. Пусть прозрачная броня иллюминатора и поляризована, но рефлексы никуда не делись. Интуиция и предвиденье заорали благим матом.
— Начинаю разгон, — доложился Пиф.
— Энергию на щиты! — крикнули мы одновременно с Немаком.
Мастер прыжком оказался в кресле и попытался сманеврировать. А я буквально ухнул в транс. Время превратилось в тягучее желе. Восприятие изменилось. Корабль стал телом. Сенсорный шок тараном ударил по разуму. Поток облучения вздыбил шерсть. Энергия толчком вырвалась из полыхнувшего реактора-сердца. Двигатели-мышцы свело от напряжения. Кабели-вены вздулись. Бесполезно.
Кажется, я буквально видел, как спаренные орудия «Моакоса» чуть шевельнулись. За какие-то наносекунды пришло осознание того, что враг без щита. Совсем. Вся энергия с проекторов брошена на стволы. Сплетающиеся вероятности будущего, причудливо смешались с векторами и превратились в конус поражения. Виртуальный, но от того не менее прочный. Иллюзорная и непреодолимая стена обреченности. Страх смерти и паника накрыла волной статики.
Поток ионизированной плазмы в мгновения смел защитное поле. Где-то тут я осознал, что страх, паника и ужас принадлежат Пифу. Потерявшие плотность заряды обрушились на корпус. Тело отозвалось фантомной вспышкой боли. В голове полыхнуло обреченностью и дичайшей надеждой. От обрушившейся тьмы и тишины, я на мгновение даже сознание потерял. Или это была просто дезориентация?
— Ты как?! — вернул в реальность голос учителя.
— Нормально.
Тряхнул головой и понял, что действительно в порядке. Чего нельзя было сказать о бедняге Пифе. Статика и наведенные разряды не то что по пультам, она даже по стенам метнулась. Вон следы в паре мест характерные. Жуть. Хорошо
— Идем, — мотнул головой Немак, активируя световой меч.
— Угу, — ответил я, снимая с пояса свой.
Кого-то ждет большой сюрприз. Кому-то придется ответить за порчу имущества. Думать о том, что Пиф мог и не пережить всаженного в упор залпа из ионных пушек не хотелось. На автомате приглушил обоняние, уж больно горелым резко пахло. Мельком удивился легкости, с которой это удалось проделать. Вот она, сила тренировок. Примерно тут, до меня дошло, что раз о такой чуши думаю, то и бояться нечего. «Сомнительно», — одернул себя и в этот раз осознанно провалился в боевой транс.
«Бабах», — сработал вышибной заряд. Вот только люк штурмуемого корабля, в нарушение всех законов физики, полетел не внутрь, а наружу. Приготовившиеся к абордажу дроиды не успели отреагировать и разлетелись кеглями. Мелькнувшие в проходе тени, с весьма характерным и пугающе узнаваемым оружием, в считанные секунды разделались с роботами. Запоздало выскочившая из потолка турель не успела даже развернуться. Ее, словно жестяную банку, смяло неведомой силой. Хлопнули конденсаторы, хрустнули фокусирующие кристаллы и она, испустив струйку синевато-серого дыма, опустила исковерканные стволы. Лишь опустившиеся переборки, ненадолго задержали жертв, внезапно ставших хищниками.
Все что успел сделать Лаол — добраться до своей каюты. Он уже тянулся к терминалу проектора, когда что-то могучее подхватило его и швырнуло в стену. Удар выбил воздух из легких, а затылок взорвался болью. В глазах помутилось и заплясали звезды. Такая знакомая каюта принялась предательски вращаться, лишая опоры и затрудняя ориентацию. К горлу подступил ком. Накатила тошнота. Что бы не испачкать любимый ковер, Лаолу пришлось зажмуриться и стиснуть зубы.
— Вот он, учитель, — донеслось словно сквозь вату.
Рывок за шкирку и горло сдавил воротник. Лаол слабо затрепыхался и захрипел.
— Что тут у нас? — раздался второй голос.
Лаол с ужасом осознал, что сейчас, стоящий возле проектора человек запустит воспроизведение и увидит его лучшую коллекцию. Он хотел заорать, но его хватило только на полупридушенный хрип. Держащий его на весу монстр, в котором он с трудом узнал суперкарго атакованного корабля, выбрал именно этот момент, чтобы подойти поближе к своему капитану.
— Вот значит, как, — услышал Лаол голос, которому бы и дроид-убийца позавидовал.
— Что будем делать с этим?
— Воздадим той же мерой. Идем к шлюзу, — сказало воплощение смерти.
Никем иным, слегка отдышавшийся пленник, Немака не воспринимал. Он вообще сейчас видел в двух несостоявшихся жертвах кого-то вроде демонов или богов, которыми были так богаты мифы и легенды его родины.
— Нет! Не надо!!! — задергался Лаол, отчетливо осознавший, что вот-вот разделит участь своих жертв. — Я заплачу! Все отдам! — извивался он змеей, но добился лишь того, что вновь оказался в воздухе.