Катастрофа для ректора, или Я не хотела
Шрифт:
Наконец обнаружив баночку с заживляющей мазью, вернулся к кровати, окидывая Селению взглядом.
– Можно я сама?
– Нет, самой тебе не видно!
– Я не хочу, чтобы ты меня там мазал, – прошептала она затравленно.
– Ну, давай за вампиром схожу, пусть он помажет? – сложил я руки на груди и вопросительно выгнул бровь.
– А этот-то тут при чём?
В её глазах стояло такое искреннее изумление, что я облегчённо выдохнул и тепло улыбнулся.
– Прости, малышка, сам знаю, что глупость сморозил. Хочешь, я кого-нибудь из девочек попрошу тебе помочь, или
– Нет, уж лучше ты...
Присев рядом с ней на кровать, поставил баночку на тумбочку, и подбодрил девушку, красную словно варёный рак:
– Всё хорошо, через десять минут от твоих ран не останется и следа, только... Кат, трусики придётся снять, они мешают.
Не дожидаясь ответа, подцепил кружевной лоскуток и, не отводя глаз от лица супруги, потянул её трусики вниз. Отбросив добытый предмет гардероба в сторону, спросил:
– Ты же понимаешь, что я должен буду туда посмотреть?
Сжав руки в кулачки и закусив нижнюю губу, она кивнула, робко раздвигая ноги. Взяв немного мази, я осторожно заскользил по травмированной коже пальцами, ласково втирая лечебную субстанцию и изо всех сил стараясь не смотреть, куда не следует. Обработав одну ножку, переключился на вторую и бросил взгляд на Кат. Она лежала закрыв глаза и часто-часто дышала, кусая аппетитную губку. Оторваться я уже не смог, любуясь своей девочкой, не прекращая гладить её бедро.
Робкий стон, казалось, выбил воздух из моих лёгких. Её тело прогнулось в пояснице, а ножки раздвинулись шире, будто приглашая меня не тормозить. Скользнув глазами по высокой груди, натянувшей футболку, и подрагивающему обнажённому животику, наконец остановился на блестящих от сока желания нежных лепестках. Устоять не было ни единого шанса!
Склонившись, провёл по ним языком, с наслаждением вбирая в себя вкус и запах своей девочки. Почувствовав, как на мою голову опустилась её ладонь, замер, решив, что она меня оттолкнёт. Но тонкие пальчики лишь зарылись в волосы, притягивая ближе. Как у меня не взорвался мозг – без понятия!
Очертив кончиком языка вход в лоно, поднялся к набухшему, чуть подрагивающему клитору и, пощекотав, втянул его в рот, посасывая и лаская языком, иногда слегка нажимая зубами.
Кат всхлипывала и, теребя пряди моих волос, извивалась в попытке прижаться плотнее. Выпустив нежную горошинку, подул; от прохладного воздуха на разгорячённой плоти девушка протяжно застонала, буквально опьяняя меня своим наслаждением. Вновь склонился, щекоча самую вершинку пульсирующей бусинки, дразня невесомыми ласками.
– Люц, пожалуйста... я хочу... не могу больше...
Это сводило с ума: нежная, невинная девочка с доверчиво распахнутыми ножками, сквозь всхлипы и стоны умоляющая её взять... но... я же, чёрт возьми, с некоторых пор белый и пушистый!
Щёлкнув по клитору языком, с силой втянул его в рот. Вскрикнув, Кат выгнулась, содрогнувшись всем телом, выдыхая:
– О, да, Люююц...
Мотнул головой, беря себя в руки, и пристроившись между ног супруги, приник к сладким губам поцелуем, ловя отголоски её оргазма.
С трудом оторвавшись, посмотрел во всё ещё замутнённые глаза и хрипло прошептал:
– Молитвенник
Растерянно моргнув, Лени улыбнулась, так же тихо ответив:
– А можно я потом за всё сразу помолюсь? – и обхватив за талию ногами, потянула мою майку вверх.
Глава 30
Селения
Напряжённо замерев, супруг подушечкой большого пальца нежно очертил мою нижнюю губу и, скользнув на щёку, провёл по скуле, лаская невесомым прикосновением.
– Ты уверена?
Нет! Мне стыдно и страшно! Но... Убрав с его лба непослушную прядь волос, улыбнулась, ответив:
– Ты был очень убедителен...
Раздвинув свои колени, он сел, от чего мои ноги оказались перекинуты через его бёдра, а лоно – прижатым к оттопырившейся ширинке. Глядя на мужчину, с предвкушающей ухмылкой стягивающего свою майку, я чувствовала себя так, будто падаю в пропасть! Знаю, мне будет хорошо, это же Люциус, с ним не может быть по-другому, он только что это наглядно продемонстрировал, но до чего же страшно-то!
Избавившись от майки, муж подхватил меня под спину, поднимая. С готовностью обвив демона руками и ногами, прижалась к мускулистому торсу, непроизвольно потеревшись нежным местечком об его брюки. От грубого соприкосновения по телу прошлась волна дрожи, стягивая низ живота восхитительным спазмом.
Придерживая одной рукой за талию, второй супруг пытался снять с меня футболку, причём крайне неудачно. Пришлось ему помочь, а вот с тем предметом гардероба, что сам же на меня утром надел, он справился молниеносно! Одно движение руки и моя грудь, почувствовав свободу, скользнула напряжёнными горошинками сосков по горячей коже мужчины.
Приглушённо зарычав, он накрыл мои губы поцелуем, властно врываясь языком в рот, лаская, подчиняя, показывая, что я принадлежу только ему. Зарывшись пальцами в мои волосы, Люциус мягко, но настойчиво потянул за них, вынуждая откинуть голову, подставляя ему шею. Приникнув к ней губами, он покрывал тонкую кожу обжигающими поцелуями и лёгкими укусами.
Я словно попала под сминающую лавину его страсти, остановить этого зверя сейчас было невозможно! Да и не хотелось... Его руки были везде: гладили спину, заставляя прогибаться и льнуть к сильному телу ещё плотнее; сминали ягодицы, чуть приподнимая и прижимая меня раскрытым лоном к твёрдому органу, неимоверно натянувшему ткань брюк. Гладили пальцами шелковистые складочки, размазывая по ним выступившую влагу, отчего я нетерпеливо хныкала, впиваясь ногтями в широкие плечи.
Опрокинув меня на кровать, муж проложил дорожку из поцелуев вниз и, приласкав языком сосок, втянул его в рот, посасывая и прикусывая. В это время ладонь массировала вторую грудь, осторожно пощипывая и перекатывая твёрдую бусинку. Кажется, и без того плывущее сознание меня окончательно покинуло. Непроизвольно я скользила руками по спине демона, наслаждаясь прикосновениями к словно отлитым из стали мышцам бугрящимися под моими ладонями. Очерчивала плечи, слегка царапая атласную кожу, и взъерошивала тёмные пряди волос, притягивая его голову ближе.