Катастрофа

Резанова Светлана

– А тут есть библиотека? – удивилась я.

– Да. Ну, то есть это я ее так называя – слегка смутился он. – На самом деле это просто комната с книгами, туда свезли все книги, какие только смогли найти на военной базе и в ближайшем поселении.

– Да это ещё более интересно, ведь там можно найти такие интересные экземпляры – радостно воскликнула я. – Давай пошли – хватая его за руку, мотнула я головой.

Он усмехнулся, и мы ускорили шаг. В библиотеке мы оказались минут через пять, спустившись на лифте в первый сектор, зайдя в одно из помещений, я с восторгом стала осматривать помещенные сюда книги, они были

везде, на полках, на полу и их было много.

– Теперь у меня есть чем себя занять – беря первую попавшуюся книгу, довольно вымолвила я. – Когда будет свободное время – тут же поправилась я.

– Я, то же иногда отсюда беру книги – поделился со мной Вилман.

Я же улыбнувшись, стала дальше разглядывать бумажное богатство. Я незаметно для себя погрузилась в чтение, когда меня вырвал из размышлений голос отца, зазвучавший из динамиков.

– Рядовой Вилман Панских немедленно прибыть ко мне в кабинет.

– Что случилось? – с недоумением посмотрела я на Вилмана.

– Не знаю, но предположение есть – холодно проговорил он.

– Какое!? – поинтересовалась я, он же лишь на меня тяжело глянул и меня тут же осенило. – Ты думаешь из-за этого придурка?

– Возможно – лишь кивнул он.

– Я с тобой – решительно заявила я, видя, что он уже собирался меня отослать.

Вилман ни чего не сказал, но я видела что он не очень доволен этим обстоятельством.

Мы прошли опять к лифту и поднялись на третий.

– Я войду, а ты жди меня здесь – походя к двери, вымолвил Вилман.

– Нет. Я сказала я иду с тобой, я лучше тебя знаю своего отца, соответственно я смогу его переубедить – упрямо покачала головой.

Вилман напрягся ещё больше, но спорить больше со мной не стал, постучав в дверь кабинета, он спросил разрешения и вошел первым.

– Разрешите войти? – громко проговорил он.

– Входите рядовой – раздался ледяной голос отца. – И так рядовой, какое наказание я должен вам назначить за попытку обесчестить мою дочь? – явно сдерживая ярость, процедил он сквозь зубы. – Если бы не военное положение я бы вас лично убил.

Вилман стоял бледный как мел, но молчал, не проронив ни слова, и я поняла, что пора вмешиваться.

– Отец – выходя из-за его спины вымолвила я, но заметив его взгляд, вспомнила его требование, что на людях я обращаюсь к нему только по званию. – Простите господин полковник можно к вам обратиться?

Отец явно не был доволен моим вмешательством, но все же сухо кивнул, давая возможность говорить.

– Позвольте уточнить, кто вам сообщил, о данном инциденте? – немного нерешительно поинтересовалась я.

– Лейтенант Ленан Ран – сообщил отец.

– У него случайно не был разбит нос? – вновь уточнила я.

Отцу явно не очень нравились эти затянувшиеся переговоры, но он все же кивнул.

– Отец… то есть господин полковник хочу обратиться со встречным сообщением, что именно лейтенант Ран совершил нападение на меня, а рядовой Панских заступился за мою честь и разбил нос лейтенанту – проговорила я.

– Это так? – повернувшись к Вилману, уточнил отец.

– Да господин полковник – вытянувшись отчеканил тот.

– Так… – нахмурившись, побарабанил он по столу пальцами. – Вам молодой человек спасибо за защиту чести моей дочери, а вот с истинным виновникам мы ещё потолкуем – силой сжав кулак, процедил тот, от чего находящаяся,

в его руке металлическая пластина треснула.

– Можно идти? – вновь вытягиваясь, уточнил Вилман.

– Да можете идти – кивнул отец.

Я с облегчением выдохнула и попыталась ретироваться вместе с другом.

– А ты останься – окрикнул он, и я замерла, не решительно поворачиваясь к отцу. – Ты почему не явилась на занятия? – строго поинтересовался отец.

– Я как раз и шла на занятия когда наткнулась на этого… лейтенанта – пробормотала я.

– Хорошо, а потом где ты пропадала? Почему сразу ни пришла ко мне и не сообщила о случившимся? – хмуро поинтересовался отец.

– Рядовой чтоб дать возможность мне немного успокоиться предложил пройтись и показал мне книжный склад – пояснила я историю событий.

– Хорошо можешь на сегодня быть свободна – устало махнул отец. – Лана прошу, будь осторожнее, тут много мужчин и они все разные – не ожидано, вымолвил отец, когда я уже открывала дверь.

– Я поняла тебя папа – кивнула я и вышла.

Вилман стоял чуть в стороне, но явно ждал меня.

– Ну что? У тебя все нормально? А то я волновался, что и тебе достанется – приблизившись ко мне, с явным беспокойством, уточнил он.

– Нет, все нормально папа хоть и строг, но справедлив – улыбнувшись, успокоила я парня. – Проводишь? Или тебе надо идти?

– Идти мне конечно надо, но все же, прежде всего я провожу тебя, а то у тебя вечно какие-то происшествия случаются – подмигнув, проговорил он.

Я искренне ему улыбнулась, и мы пошли в направления лифта.

7

Дальше вновь потекли бесконечные дни, недели месяцы, практика, теория, история, боевые искусства, экономика, политика и многое что еще. С Вилманам мы виделись очень редко, так как его повысили в звании, до старшего лейтенанта и у него работы прибавилось, а вот тот напыщенный птице образный, наоборот опустился до рядового, и я откровенно говоря была рада подобному раскладу.

Сегодня был уже второй год, как мы находились в космосе, а точнее в червоточине. Эти самые червоточины наши ученые буквально за несколько месяцев до катастрофы обнаружили, и было принято решение, что это лучший вариант для спасения, чем попытка уйти на сверхзвуковой скорости. Хотя как папа сообщил, и такие отчаявшиеся были, ушли они от солнечного света или нет, из нашей команды ни кто этого не знал. Но был один минус в этих червоточинах, войдя с одной стороны, ты сможешь покинуть, только выйдя с другой, любая попытка затормозить или выпрыгнуть из этого червя приводила к гибели корабля. Эту особенность мы, увы, увидели в воочию, корабль, двигавшийся впереди нас, в какой-то момент явно решил сойти с пути и стал тормозить, так его закрутило и словно бумажку куда-то швырнуло, мы едва увернулись с его траектории. Больше наш капитан не помышлял выйти из червоточины. Так мы и двигались в неизвестность по длинному пока что бесконечному тоннелю, и атмосфера на корабле становилась все хуже и хуже. Чаще стали вспыхивать ссоры между мужчинами, на меня стали смотреть какими-то больными глазами и я все реже стала выходить из каюты, только в сопровождении отца. Дверь в каюту он тоже стал блокировать, в неё можно было войти только тому, кого он лично внес в список, а таких, увы, ни кого не было.