Катенька
Шрифт:
– Ольга Дмитриевна невзлюбила тебя, потому что ты была близка с её сыном?
Катю напугал вопрос, узелок упал в ноги.
– Простите барин! – кинулась она поднимать его, карета подскочила на ухабе, Катя схватилась за мягкое сидение.
– Не бойся ты так, наказывать я тебя не стану.
Барин подал ей узелок. После поправил на себе тёплое одеяло, откинулся на спинку и спустил на нос высокий цилиндр.
– Знания языка тебе пригодятся в Париже. Можешь немного отдохнуть. Дорога нас ожидает долгая и трудная.
Больше спутники не произнесли
Проснувшись, она увидела, что на улице уже стемнело.
– Мы остановимся здесь на ночь, а с наступлением утра продолжим путь, – то ли устало, то ли сонно промолвил Константин Романович.
Служа в светёлке, Катя много слышала от девок, как господа порой обращались со своими крепостными. Говорили, что некоторые мужчины любили забавляться с молодухами. Унижали, использовали. От этого приближающая ночь пугала её. Она не понимала, для чего понадобилось Константину Романовичу выкупать её у Ольги Дмитриевны и везти с собой в Париж.
Они вышли у постоялого двора, окружённого тихим заснеженным лесом. Рядом стояли пара телег и тройка карет. В некоторых окнах двухэтажной гостиницы горел свет. Барин вошёл в здание, она, содрогаясь, медленно побрела следом.
– Нам нужны две свободные комнаты, – сказал барин, передавая пожилому хозяину деньги.
– Следуйте за мной, – довольно улыбнулся старик и повёл их по скрипучей узкой лестнице на второй этаж. – Эти две свободны. Располагайтесь, да пожалуйте в трактир, там сейчас подают наивкуснейший ужин! Телятинка, винцо на любой вкус.
– Благодарю, любезный.
– Если устали с дороги, доставим прям к вам, – не отставал хозяин.
– Неси в обе комнаты, – Константин Романович покачал головой и улыбнулся.
– Тогда доплатить малость надо, – зачастил ушлый дед.
– Эх! Держи да не скупись, – барин дал ему несколько монет.
– Располагайтесь, сейчас всё принесу, и еду, и огня, – заверил их довольный трактирщик и поспешил вниз.
– А ты что смотришь? Ступай, поужинаешь и отдыхай, завтра в дороге читать мне будешь, – Катя не успела и слова вымолвить, как Константин Романович вошёл к себе и захлопнул перед ней дверь.
Она ступила в свою комнату и огляделась, присела на небольшую жёсткую кровать. На маленьком деревянном столе стояла одинокая холодная свеча. Константин Романович, похоже, оказался благороднейшим человеком. Теперь возможность узнать, намерен ли барин вернуться в Смоленскую губернию, не казалась такой нереальной. Завтра она будет ему читать, может, после, в момент обсуждения сюжета, и выдастся удачный момент. Если он ответит «нет», тогда Катя станет на коленях молить его. Она поднялась, подошла к пыльному окну, в сумраке обнажённого леса она видела лишь бездонную пустоту. Её дом где-то бесконечно далеко. Тоска сдавливала сердце, необходимо было занять себя хоть чем, чтобы отвлечься и не думать, не надеяться.
«Какую литературу Константин Романович попросит читать. Может,
В дверь постучали. От неожиданности сердце Кати ёкнуло.
– Ваш ужин и свет, – сказали за дверью.
Катя впустила прислужку, приняла поднос и от горящей свечи затеплила свою. От запаха жареного мяса и печёной картошки скрутило пустой желудок. Отужинав, она прилегла на кровать.
Мысли о Шекспире вернули её в далекий дождливый вечер, когда она закончила украшать новыми кружевами платье барыни.
Уже затемно закончив работу в светёлке, Катя пошла в свою тихую каморку, читать Иоганна Гёте «Страдания молодого Вертера». У двери её настиг Глеб Фёдорович. Взволнованный, запыхавшийся.
– Пойдём со мной. Ты должна это прочитать! Я нашёл такой роман… – он повлёк её к белой лестнице.
Катя думала, что за роман заставил Гле рискнуть и провести её по парадному коридору, где ей строго настрого запрещено появляться. Для прислуги и других крестьян были две чёрные лестницы, чтобы лишний раз не попадаться на глаза хозяйке или гостям.
В библиотеке пахло совершенно по-особенному. Каждый раз видя столько книг разом, она восхищённо замирала. Какое богатство!
– Я начал его читать, но ещё не закончил. У героев своя судьба, но знаешь, что нас объединяет с этой историей? – спросил Гле и с любопытством посмотрел на Катю, протянув ей книгу. На обложке значилось: Шекспир «Ромео и Джульетта».
– Что? – спросила она.
– Запретная любовь. Их родители были против союза влюблённых, но это не помешало им испытывать чувства друг к другу. Совсем как нам.
– Глебушка! – послышался голос Ольги Дмитриевны за дверью.
– Под стол, – скомандовал он и мигом забрался в укромное место, – ну же, скорее.
Катя едва успела спрятаться, как вошла Ольга Дмитриевна.
– Ты тут? – она оглядела библиотеку. – Мишель, найди Глебушку и приведи в мой кабинет, – велела барыня и вышла, громко хлопнув дверью.
Они так и остались сидеть под столом. Катя тихо читала, дождь шумел за окном, словно наигрывал мелодию.
В конце романа выяснилось, что запретная любовь героев не привела к счастью. Но Гле уверил Катю, что в их истории будет совсем другой финал.
Погрузившись в воспоминания, Катя не заметила, как уснула. Разбудил её стук в дверь.
– Пора отправляться! – прозвучал настойчиво голос Константина Романовича.
Надежда вернуться в поместье Булгариных проснулась вместе с ней. Только в отличие от вчерашнего вечера за окном было совсем светло. Лихая мысль вспыхнула в голове: «А может, сбежать, спрятаться в лесу, что виднелся из окна старого трактира, и бежать обратно?» Но денег совсем не было и навряд ли барыня примет её назад. Сошлют беглую крепостную в Сибирь, и тогда точно не быть ей рядом с Гле.