Каторга
Шрифт:
Вся эскадра совершила гиперпрыжок в Калипсо, где дозаправилась и, неожиданно получив пополнение в виде американского линкора «Айова», продолжила путь в Кастор, куда вторглась в самом неожиданном для неприятеля месте.
Вынырнувшие из гиперпространства звездолеты союзников выстроились в боевой порядок и, набирая ускорение, направились в сторону Геры. А на радарах всех космических объектов системы Кастор появились пять точек без опознавательных сигналов. Неопознанные объекты тут же были подвергнуты глубокому сканированию, после чего выяснилось, что за гости пожаловали к новоявленному королю Чарльзу. Король, надо отдать ему должное, не растерялся – скомандовал сбор всем космическим силам, а сам занял место
Считанные земные недели, оставшиеся до начала сражения, могли сыграть решающую роль и повлиять на сам итог этого сражения, ибо война машин, частично имеющих искусственный интеллект, напрямую зависела от человека, этот интеллект программирующего. Поэтому военные операторы Кастора спешно перенастраивали орбитальную систему обороны двух планет на встречу с противником, учитывая его численность, мощь и боевые возможности. Так же как и операторы нападающей стороны неустанно били по клавишам, задавая бортовым компьютерам всевозможные алгоритмы действий в той или иной ситуации.
За двадцать земных часов до предполагаемого времени Х, всегда уравновешенный Ньюкасл уже не мог спать. Адмирал вместе со старшими офицерами своего штаба и доброй сотней уткнувшегося в мониторы техперсонала находился на довольно просторном ходовом мостике «Честерфилда», напоминающим своими размерами футбольное поле Ньюэмбли.
С каждым часом огромный диск Геры, купающийся в лучах голубой звезды Кастор неуклонно приближался, и уже отчетливо прощупывался бортовыми сканерами.
Пора было начинать игру. Ньюкасл отдал приказ линкору «Айова» отделиться от основной группы и под прикрытием фрегата «Оскар» атаковать внешнюю оборону планеты Зея, а остальные звездолеты получили команду начать торможение и приготовиться к бою в околоорбитальном пространстве Геры.
Неприятель к тому времени успел собраться в единый кулак и, не обращая внимания на два отделившихся корабля союзников, тоже готовился к космическому сражению, которое, как всегда, обещало быть долгим.
Поэтому сошедшиеся на достаточно близком расстоянии эскадры перво-наперво попробовали друг друга на прочность, применив бортовые потоковые лазеры, ионно-фотонные пушки, импульсные фазеры, и иже с ними. Применили, отразили, потом снова применили и так до тех пор, пока хватит энергии, вырабатываемой бортовыми реакторами. Хотя совсем немаловажную роль в подобных баталиях, напоминающих бой древних воинов, вооруженных мечом и щитом, играло банальное стечение непредвиденных обстоятельств, а проще говоря – везение.
Итак, полукилометровая громадина «Айовы», сопровождаемая юрким «Оскаром», не подвергаясь преследованию, уходила в сторону Зеи, а два других космических мастодонта «Честерфилд» и «Уиллис» начали маневрировать неподалеку от Геры, метая плазму и другие подобного рода излучения в два русских фрегата, не забывая при этом парировать ответные весьма мощные выпады. «Прометей» в это время сошелся с «Кливлендом» и там, похоже, тоже все затянулось надолго. Орбитальные станции Геры не спали и, не жалея зарядов, палили по неприятелю, заставляли эскадру Ньюкасла тратить непозволительно много энергии на генерацию защитного поля. Отчего Британцы, все-таки пока еще не имеющие вечного двигателя, вынуждены были повернуть обратно – в глубь космоса, увлекая за собой противников.
Вот тут-то и случилось нечто совсем невероятное, но вполне очевидное. Крейсер «Уиллис» каким – то непостижимым образом пропустил сразу несколько мощных ударов, произведенных всеми видами бортового оружия одновременно
Гибель «Уиллиса» передавалась несколькими мониторами внешнего слежения и оставила гнетущее впечатление на ходовом мостике «Честерфилда».
– Быстро разобраться, что случилось! Я жду доклада! – Ньюкасл чеканил каждое слово.
Надо отдать должное старому аристократу, умеющему держать удар. Адмирал не мог оторвать глаз от разваливающегося на куски звездолета, но, тем не менее, понимал, что так просто во вселенной ничто не происходит. И есть достаточно объективные причины гибели «Уиллиса».
Какой – то молоденький лейтенант, дрожа от волнения, уже спешил на доклад:
– Ваша честь! Русские фрегаты применили мультирезонатор, частота колебаний которого соответствовала собственной частоте энергощитов крейсера. Они, попросту говоря, оставили «Уиллис» без энергетической защиты.
– Мы сможем избежать участи «Уиллиса»?
– Да сможем. Если будем менять собственную частоту энергетического защитного поля хотя бы раз в десять минут.
– Спасибо майор! – У адмирала отлегло от сердца, и он выкрикнул, уже обращаясь к своим посыльным. – Старшего механика ко мне.
Механик Ливси появился тот час и получил довольно четкие распоряжения касательные частоты генерирования энергощитов. А растерявшийся лейтенант никак не мог поверить, что он уже майор и все пытался уточнить этот вопрос, пока его не оттерли адъютанты.
Чтобы развалить такой мощный крейсер, коим являлся «Уиллис» с его тугоплавким гравикорковым корпусом, русские фрегаты использовали слишком много энергии и теперь какое-то время вынуждены были остужать перегруженные реакторы, для чего ушли под прикрытие внешнего кольца обороны Геры, оставляя «Кливленд» в одиночестве против двух кораблей неприятеля. Они пытались отчаянно маневрировать, чтобы сбить противника с толку. Тем не менее, Ньюкасл догадался о причинах, заставивших «Забияку» и «Задиру» покинуть поле боя, и повел свой линкор вслед за ними, приказав перейти с маневровых на тягловые двигатели, благодаря чему огромная махина «Честерфилда» довольно быстро приобрела ускорение и понеслась прямо на орбитальные сооружения Геры, которые не переставали сыпать зарядами. Но линкор поглощал все заряды своими мощными энергощитами и казался непробиваемым. Он уже оставил позади себя два русских фрегата и, избрав своей целью орбитальные доки Геры, неуклонно к ним приближался.
По прошествии пятнадцати часов лета, когда угроза столкновения стала явно ощущаться, на мостике линкора воцарилась достаточно напряженная атмосфера. Адмирал сам сел за пульт управления кораблем, вновь превратившись в многоопытного космического навигатора, которому не нужны мертвые бездушные цифры и выкладки компьютеров, ибо Ньюкасл чувствовал свой звездолет на уровне подсознания, каким-то необъяснимым одному ему понятным чувством.
Команда линкора заняла места согласно расписанию и ждала торможения, понимая, что никому мало не покажется. Наконец, торможение началось. Все в одночасье полетело кувырком, встало с ног на голову. На борту творился невообразимый хаос, сопровождаемый нечеловеческими перегрузками и такой мощной вибрацией корпуса, что несведущему человеку казалось, что звездолет вот-вот развалиться на части. Но этого не произошло: чудовищная громадина линкора, не успевая погасить инерцию, на большой скорости врезалась во внешние сооружения Геры. Стала корежить их, ломать, гнуть, и, вместе с тем, выполняя просто невозможный маневр, легла на орбиту, продолжая утюжить все, что попадалось на пути.