Шрифт:
Знаете, самая ужасная из моих полезных привычек – приезжать на встречу заранее. Сильно заранее. Сильно-сильно заранее. Иногда даже за сорок пять минут – вот прямо как сегодня.
Хуже этой привычки может быть только являться раньше времени на свидание. Здесь-то моя обычная тревожность и разворачивается в полную силу. И хотя я прекрасно знаю, что стоит продержаться только первые десять минут, и все мое волнение сползет, как человекоподобная обезьяна с дерева в начале миоцена, мне все равно не по себе. Тревожность перед тревожностью, а иногда – даже тревожность перед тревожностью перед тревожностью. Такие дела. Такой вот я человек.
В общем, стою, жду.
Сегодня жаркий день –
Вот и эта встреча должна была состояться четырнадцать лет назад, а не сегодня. Но что ж поделать, ведь могла и вовсе не состояться! Да, сегодня я оптимист.
Что, вы думаете, я вообще здесь забыл? На таком-то солнцепеке, в субботу, на выходе из метро «Площадь Восстания», где человеческие потоки стремятся захватить вас и унести то ли в Неву, то ли в Фонтанку, то ли в Обводный канал!
Но, впрочем, я уже проговорился: я здесь на свидании. Да и не то что на свидании даже. Просто так вроде бы принято называть встречу двух людей противоположного пола, которые едва знакомы, но при этом не против узнать друг друга получше. В моем же случае все еще более странно: я вообще не уверен, что на встречу придет именно тот человек, о котором я думаю. Что это именно та Катя Иванова из две тысячи десятого, а не совершенно другая Катя Иванова, которая из две тысячи двадцать четвертого.
Вот я всегда так: чем больше разворачиваю тему, тем больше путаю. Призываю себя и вас к порядку – поэтому давайте по порядку.
В две тысячи десятом году, незадолго до своего двадцатидвухлетия, я расстался с девушкой. Расставание было крайне болезненным, и нечто противное терзало мою грудь «трогательным ножичком», как выразился бы Летов, если бы писал песни обо всякой ерунде. Но для меня все было очень серьезно – накрыло конкретно, однозначно и безвыходно. Сами отношения были не подарок, а закончились и вовсе абсолютным кошмаром. Я не мог ни о чем думать, кроме своей потерянной любви, болезненно ностальгировал и беспрестанно мониторил ее странички в социальных сетях. В общем, страдал.
Чтобы как-то отвлечься, я зарегистрировался на сайте знакомств. Это мне посоветовал мой друг Валентин – большой знаток женских сердец, и эти самые сердца, к слову, тоже вполне себе стремились узнать Валентина получше. Я же, будучи ранимым и скромным человеком, таким вниманием похвастаться не мог. А поэтому прислушивался к Валентину и старался благодаря его опыту вылезти из своей душевной ямы.
Я начал общаться на сайте знакомств с разными девушками. Кто-то писал мне и спрашивал, как мои дела, кому-то писал я – с тем же беспроигрышным вопросом. Перспективы росли день ото дня – начались даже первые свидания. Помогало, впрочем, слабо. Тоска тащила мысли назад – в тяжелые, нервные, изматывающие отношения, от которых судьба меня так милосердно избавила.
В один из моих одиноких грустных вечеров я листал анкеты и мне попалась она – Екатерина Мусеенко. Рыженькая, миловидная, всегда с улыбкой. Разумеется, я пролайкал пару фото (больше, по совету Валентина, лайкать не нужно – еще подумает, что я от нее без ума) и написал свои фирменные «Привет. Как дела?». Моя собеседница не заставила себя долго ждать – диалог завязался мгновенно. Оказалось, что у Кати отличное чувство юмора, а это первый критерий, на который я обращал внимание при общении.
Ну, а в начале отношений это вообще сказка. Тут же как? Словно в мяч играешь. Кидаешь, а она его ловит, прокручивает пару раз и кидает тебе – ты тоже ловишь, крутишь и кидаешь назад. А отсутствие юмора – это когда ты мячик кинул, а он шлепнулся визави о живот и укатился куда-то в траву или к речке. Попробуй найти! Утомительно и непродуктивно. И скучно.
А Катя была супер – как в понимании юмора, так и в общих интересах. Любила музыку примерно такую же, как и я. В то время я слушал скандинавский тяжеляк, а-ля Children Of Bodom, а она мне: «Отличная группа! Мне еще In Flames нравится!» Вот это женщина! Примерно то же самое происходило и с литературой, и с фильмами. Так мы и общались день за днем. В какой-то момент я подумал: почему я приглашаю на свидание всяких малоинтересных мне девчонок, а ей даже не намекнул? Но знаете, как будто бы и не хотелось. Поговоришь с Катериной – и становится хорошо на сердце. Отпускает вся эта вязкая хтонь прошлых отношений. Потом, конечно, возвращается, но ведь всегда можно написать Кате снова.
Время шло, я был в курсе жизни Кати, Катя – в курсе моей жизни. И как-то я в порыве хорошего настроения пишу: «Слушай, а может быть, сходим куда-нибудь вместе?»
Повисло молчание. Ни дать, ни взять – на полдня. А вечером приходит что-то вроде такого: «Привет! Отличная идея, но давай чуть попозже. Тут знаешь какая история…»
И начала рассказывать. Оказалось, что у нее были отношения со школы, прямо класса с шестого. Ну, то есть в шестом классе – это просто симпатия. А вот с десятого – уже чуть ли не совместное проживание. Родители друг друга знают, не нарадуются на детей своих, прочат им счастливое будущее да миллиона три рыженьких детишек.
Так бы и жили, но ее парень был на год старше Кати и после одиннадцатого класса первым умотал в Петербург – поступать в вуз. И поступил. А Катерина уехала только через год. И тоже поступила.
Но в новом свете как-то у ребят не заладилось – взрослая жизнь вскрыла их различия, да и разные странности, о которых Катя не стала упоминать. Так они прожили вместе полгода да и разошлись. Она сравнила себя с женой декабриста, которая приехала в Сибирь, но общая хата и суровый быт как-то охладили их сердца. И вот после этого она не спешила заводить новые отношения. Сказала, мол, ты мне нравишься, но я пока не готова. Давай пока просто общаться. Такие дела.
А мне нельзя, ой нельзя было в те годы говорить подобные вещи! Конечно, я подумал, что мне отказали, что мною пренебрегли, что я как целиком, так и в частностях ничтожество, ноль без палки. В общем, наше общение стало реже – и она не спешила писать после этого разговора, и я не спешил. Так, с днем рождения поздравить, да с женским днем, да фото во «ВКонтакте» прокомментировать. «Война так война, – думал я тогда. Ну и еще: – Нужен буду – сама напишет. Чай, не барыня».
Так прошло года полтора. Конечно, у меня были какие-то свидания, девушки, эмоции. О Кате я не забывал. И она мне нет-нет да напишет – справится о моих делах. Тему встречи мы обходили, как ошпаренные банных комплексов. Наконец, она пишет мне: «Не хочешь прогуляться, сходить куда-нибудь?» А у меня, как назло, были отношения – мимолетные, трехнедельные, безрезультатные. Впрочем, этого я предвидеть тогда, конечно, не мог. Ну, и сослался на занятость – мол, сейчас не могу, давай позже. Да и не в отношениях как будто было дело, а так – в страхе каком-то. А Катя ответила: «Ничего, понимаю, хорошо, в другой раз».