Каузальный ангел
Шрифт:
— Ты наносишь непоправимый ущерб! — орет Барбикен. — Убирайся из нашего ганскейпа сейчас же!
Где-то в дальних залах снова гремят взрывы. На этот раз я уверен, что в канонаде участвуют и термоядерные заряды. По корпусу ближайшего пустотного корабля стучат какие-то обломки. Я крепко зажмуриваюсь, но это не помогает: за сомкнутыми веками пылает красное солнце, а по коже раскаленным скребком проходит череда ожогов второй степени.
— Боюсь, я не могу этого сделать. По крайней мере до тех пор, пока не получу то, за чем пришел. Но
— Ты хочешь получить «Леблан»? Почему ты сразу не попросил об этом?
— Так интереснее. К тому же я никогда тебе не доверял. Ну, так что будем делать?
Вдали появляется стройный темный силуэт. Давай, парень, я не могу держать их целый день.
— Ничего не выйдет.
— Как хотите.
Башня пустотного корабля продолжает двигаться, медленно, но неуклонно. Она натыкается на серебристую раковину — метагенератор времен Протокольной войны, как я понимаю из хаотичных пояснений спаймскейпа Арсенала, — и разбивает его.
— О боже. Это, на мой взгляд, действительно тяжелый урон.
Но этого недостаточно. Они в любой момент могут обнаружить Матчека. Надо найти что-то еще, что-то такое, что достало бы их даже за пределами Круга.
Барбикен несколько отличается от той личности, которую я знал раньше, но старейшины не меняются, по крайней мере, до тех пор, пока не присоединятся к другому сообществу зоку. Возможно ли это?
Но попытаться стоит.
— Госпожа Чехова, возможно, это вас заинтересует, — говорю я. — Ваш старейшина работает на Большую Игру.
Чехова таращится на Барбикена. Между ними пролетает вихрь сообщений, затуманивающий изображения спаймскейпа. Ее истинный облик искажается изумлением и гневом.
Мой незамысловатый метамозг улавливает лишь отдельные кваты из этой перепалки, да и то не в состоянии их перевести. Но я могу себе представить их диалог.
— Я бы никогда не поверила, но это все объясняет.
— Он блефует! Неужели ты не понимаешь? Он может говорить что угодно!
— Так вот почему ты заблокировал экпиротический тест, ублюдок, вот почему...
Новая вспышка слепит глаза. Мое синтбиотическое тело содрогается до самого ядра. Я только успеваю подумать, что Матчек выпустил снаряд Хокинга, и теперь все кончено. Но сознание не исчезает, и я понимаю, что гибель черной дыры не унесла наши жизни.
Зрение постепенно проясняется, и я обнаруживаю, что Барбикен возвращается к прежнему обличью, только теперь рядом с его головой парит серебристый овал ку-ружья. Я мягко падаю на дно ку-сферы. Воздух сгущается от утилитарного тумана разбитых фоглетов и рассыпавшихся камней зоку. Чехова исчезает.
— Смотри, что ты заставил меня сделать! — кричит Барбикен. — Вернее, что я заставил сделать тебя! Такой будет официальная версия!
— Барбикен, неужели ты слабеешь с возрастом? Раньше в
— Ты опять играешь в какие-то игры, Жан! Как и всегда.
— О нет, я не играю. Только не в этот раз.
— Жан, не будь глупцом! Давай работать вместе! Нам известно о твоем посещении Земли. Нам необходима разведка. Соборность сходит с ума! Лучшего предложения тебе никогда не получить!
Я качаю головой.
— Я не работаю на конов, даже если они носят цилиндры, — отвечаю я. — А кстати, вот мое лучшее предложение: я покидаю вас — вместе со своим кораблем — или мы увидим, как будет выглядеть Япет с черной дырой внутри. Думаю, точно так же, как и Марс. Однако ты уже ничего не сможешь сказать по этому поводу, верно?
Барбикен колеблется. Я чувствую, как невидимый луч ку-ружья упирается мне в лоб. Стискиваю зубы и стараюсь даже не моргать. Это довольно трудно, поскольку лазерные лучи, потоки частиц и кинетические снаряды затянули зал красно-белой паутиной.
— Убирайся отсюда! — рычит Барбикен после недолгой паузы.
В спаймскейпе я вижу, как распахиваются огромные ворота Арсенала.
Теперь можешь прекратить, говорю я Матчеку.
Это обязательно?
Да. И мы еще поговорим об этом позже, молодой человек.
Под нами поднимается «Леблан». Через кват-связь с Матчеком я уже ощущаю его прохладное прикосновение к своему разуму. Его темно-синий корпус не превышает десяти метров в длину, это нечто среднее между «Роллс-Ройс Сильвер Фантом» и космическим кораблем. Яркое пламя двигателей Хокинга выделяется на фоне общего хаоса Арсенала.
— Жан, ты совершаешь ошибку, — говорит Барбикен. — Оортианка примкнула к нам. Согласно нашему волеизъявлению она уже стала членом Большой Игры. Она все нам рассказала.
Дерьмо.
— Мы знаем, что ты не такой, как прежде. Ты можешь угрожать мелким зоку, но не более того. Мы поймаем тебя!
— Попробуйте, — отвечаю я. — А что касается оортианки, оставьте ее себе. — Я смотрю ему в глаза. — На нашу следующую встречу я возьму с собой не только игрушки.
А потом я прыгаю сквозь стенку ку-сферы и медленно опускаюсь к кораблю.
Мы будем наготове, беззвучно шепчут губы Барбикена.
Еще один залп орудий вспыхивает вокруг нас прощальным фейерверком, а потом я погружаюсь в прохладу темно-синего «Леблана».
Интерлюдия
БОГИНЯ И ЦВЕТОК
Жозефина Пеллегрини делает шаг, другой, морщится от боли в ногах. Мокрый песок липнет к босым ступням.