Кавказец
Шрифт:
– И еще нужно предусмотреть на первом этаже кофейню, чтобы постояльцы могли питаться непосредственно при гостинице.
– Угум. Угум. Может получиться оч-чень интересно. А место вы уже присмотрели? Ведь облик здания должен будет вписаться в общий ансамбль. Вы же не собираетесь строить гостиницу за городом?
– Нет, конечно же. А место – неприглядный пустырь за горой Горячей, на самой окраине городка. Там все относительно рядом, и источники, и ванны, и центр города.
– Ага. Давно пора было бы кому-нибудь положить на это место глаз. Вопрос с участком уже решен?
– Признаться, я рассчитывал на ваш авторитет.
– Авторитет, – задумчиво повторил за
– Нда. Сумма и впрямь серьезная. Давайте определимся сразу. Я располагаю тридцатью пятью тысячами. Поэтому вам придется рассчитывать именно на эти деньги. Другим взяться неоткуда. По моей настоятельной просьбе матушка в очередной раз и, думаю, теперь уже в последний заложила имение. Плюс то, что досталось мне в результате военного счастья. Но оно переменчиво.
– Трудно вам возразить. Но на тридцать пять тысяч я могу всецело рассчитывать?
– Непременно. Я готов передать вам вексель на всю сумму, как только будет готов проект. И…
– Да?
– Иоган Карлович, ваш гонорар также должен будет войти в эту сумму.
– Ну, это я уже понял. В таком случае, если позволите, я не стану откладывать это дело в долгий ящик и приступлю к работе немедленно. Признаться, у меня уже были мысли насчет данного участка, но не находился застройщик. Правда, в связи с вашими пожеланиями придется вносить некие изменения, но, думаю, управлюсь я быстро. Вы располагаете временем?
– Боюсь, что я попал в цепкие лапы интендантской службы и скоро не освобожусь. Эти бестии столь медлительны и так любят мариновать нашего брата, что я даже не предполагаю, когда смогу вернуться в крепость.
– Вот и замечательно. Куда за вами присылать?
– Дом вдовы Охримовой, на Подвальной улице.
– Да-да, я знаю. Хорошо. Тогда до встречи?
– До свидания, Иоган Карлович.
Даже самому неискушенному было понятно, что архитектор уже увлекся новой идеей. Люди творческие, а он относился именно к этой плеяде, больше всего ценят возможность творить без оглядки на заказчика. Люди, готовые всецело довериться руке мастера, встречаются довольно редко. Зачастую все как раз наоборот: архитектору приходится подстраиваться под капризы и пожелания нанимателя. Конечно, определенные требования были и у Темлякова, но он ограничился только общими деталями и не собирался лезть в частности.
Признаться, Шейранов даже не представлял, что многое из того, что он хотел предложить, уже было известно в то время. Даже душ с подачей горячей воды с помощью водогрейной колонки не являлся тайной за семью печатями. А вот стоимость подобной колонки оказалась весьма внушительной, и уж тем более на Кавказе.
Хорошие мастера здесь были в дефиците. Поэтому большинство товаров доставлялось из России. И разумеется, на их стоимость накладывались расходы на транспортировку плюс уже традиционная для Кавказа дороговизна.
Так что от первоначального намерения обеспечить водогрейными колонками каждый номер пришлось отказаться. Впрочем, не от самого душа, потому как лето здесь достаточно теплое, и для нагрева воды можно будет использовать солнце. Конечно, не так удобно, но зато намного дешевле.
Разумеется, унитаз, или, как его тут называют, ватерклозет, тоже удовольствие не из дешевых.
Глава 11
Кунаки
– Малик, йожики курносые, ты как здесь?! – Темляков с нескрываемым удивлением уставился на своего кунака.
Они с Весниным-младшим как раз возвращались с тренировочной площадки. Шейранов решил, что коль скоро у Темлякова столь удачно развивается роман с Ариной, то не стоит выказывать пренебрежение к возможному шурину. Уж больно юноша впечатлителен и обидчив.
Впрочем, не сказать, что эти занятия были ему так уж в тягость. Темляков и сам получал удовольствие от воинских упражнений, а уж после того, как сумел вкусить плоды беспрестанных тренировок, и подавно. Так что на тренировках он выкладывался по полной, не делая никаких поблажек ни себе, ни юноше. Правда, возможностей подбодрить его у подпоручика было не так чтобы много. Он частенько вспоминал суворовское «Тяжело в учении, легко в бою». Неизменно подмечал и хвалил, если у Виктора что-то получалось хорошо.
Хотя молодого Веснина куда больше взбодрили бы и сподвигли к большему старанию рассказы о воинских доблестях его кумира. Темляков постепенно и неуклонно вновь занимал законное место на пьедестале славы своего почитателя. Но подобных рассказов не было. Не те края, чтобы будоражить неокрепшее сознание байками, заставляющими быстрее струиться кровь. Эдак вскочит на коня, подхватит ружье и отправится в горы – искать приключений и славы.
Молодость, она ведь непредсказуема. Отчего экстремистские организации разного толка не испытывают недостатка в добровольцах, готовых взять в руки оружие и убивать? Уж не оттого, что все эти молодые люди жадные до крови маньяки.
Просто когда ты молод, полон сил и энергии, тебя переполняет уверенность в том, что ты способен на многое. Но вместо того чтобы найти выход твоей энергии, тебя сажают за парту, всякий раз одергивают, хватают и не пущают. А в тебе в это время клокочет адское варево нерастраченной энергии, в голове роятся грандиозные планы по решительной переделке этого несправедливого мира.
Шейранов не любил коммунистов, но не мог отрицать простого факта, что они умело работали с молодежью. По всей стране имелось множество спортивных комплексов с доступными и бесплатными секциями, куда мог прийти абсолютно любой человек из любой семьи. Это не только способствовало оздоровлению подрастающего поколения, но и позволяло молодежи растратить избыток энергии. Студенческие строительные отряды, молодежные стройки… А главное – у молодежи была цель, к которой она стремилась со всей своей горячностью и непосредственностью.
Но потом в это нужное и важное дело пришел тупой формализм. Реальную работу с подрастающим поколением сменили отчеты и доклады, а райкомы комсомола превратились в трамплины для карьерного роста. В результате это стало еще одним немаловажным фактором, расшатавшим страну. Именно молодежь была силой, на которую опирались националистические движения, а сейчас пополняются ряды террористических организаций…
Темлякову хватило благоразумия прислушаться к своему внутреннему голосу и понять его правоту. Конечно, порой хотелось похвалиться, не без того, и он позволял себе время от времени прихвастнуть. Вот только он предпочитал делать это в кругу офицеров, за карточным столом или бутылочкой вина. Ему, конечно же, было приятно общество Арины Ивановны, как, впрочем, и ей общение с ним, но это вовсе не означало, что они никогда не расставались…