Кай 4

Аянский Егор

— Папа больше не сможет играть, — отвечает ей дрожащий голос красивой темнокожей женщины, грозящий перейти в истерику, — Никогда не сможет, милая…

Внезапно она не выдерживает и бросается в мою сторону через трибуны; воздух над ареной пронзает яростный крик, в котором нет ничего, кроме боли и ненависти ко мне. Ее подхватывают под руки стражники и не дают приблизится к мертвому мужу. Мертвому отцу ее ребенка…

Мне становится дурно, я пытаюсь отвести глаза в сторону, но их снова и снова притягивает озадаченное лицо девочки, которая смотрит на меня с немым вопросом. Она до сих пор ждет, что ее папа

скоро подойдет к ней и обнимет любимую доченьку, как это было всегда.

Омерзительные мысли, словно насекомые, ползут к моему растерянному мозгу со всех сторон. Толпа бушует и ревет, овациями приветствуя нового чемпиона, а я не могу избавится от этого, разрывающего душу, чистого и невинного взгляда ребенка.

— Это было великолепно! — дружеский хлопок по плечу. Я сквозь спутанные мысли узнаю голос Хаби, — Погляди на них, они любят тебя! Поприветствуй их!

Его рука обводит зрителей, которые хором повторяют одно имя: «Харги! Харги!».

Я, не соображая, делаю вялое движение ладонью над головой, и взрыв аплодисментов, словно выстрел из пушки, бьет по моим ушам.

— Кай, все в порядке? — донесся удивленный голос халифа, — Почему ты не рад? Ты выиграл знаменательный бой! Хаме была обещана свобода после этого поединка. Он мог уйти непобежденным, но ты доказал, что сильнее и приблизил свою собственную свободу!

Последний бой? Меня замутило еще сильнее от осознания того, что всего один шаг отделял эту семью от свободной жизни.

— Помоги мне уйти отсюда, Хаби, не могу здесь больше находиться! — я оперся на плечо распорядителя. Моя регенерация уже подлечила ногу изнутри, сделав травму неопасной, и я, не разбирая дороги, поплелся за ним.

По возвращении обратно, халиф устроил настоящий пир, пригласив на него своих соседей. Сотни обнаженных танцовщиц, десятки веселых развлечений и столы, ломящиеся от многообразия самой изысканной еды. Я также был приглашен на него, поскольку являлся главным героем знаменательного события, однако мне стоило недюжинных усилий изображать радость. Мыслями я все еще был на арене и смотрел на ту девочку.

Осознание неправильности произошедшего и беспомощность перед сложившейся ситуацией грызли мою голову изнутри. Лима беспокойно наблюдала за мной и периодически возвращала меня в реальность, дабы я не портил своим унылым видом торжественное мероприятие. Мне пришлось поделиться с ней своими переживаниями.

— Кай, перестань терзать себя! У тебя не было другого выхода. Ты считаешь, что лучше было тебе самому остаться лежать на песке?

— В том-то и дело, что нет, Лима! Эти бои — полная глупость! Кровавое развлечение для знати, ломающее жизни невинных людей!

— Не тебе это решать, — она наполнила бокал ароматным вином, — Далийцы сотни лет следовали традициям, и будут продолжать им следовать. Выпей, должно немного помочь.

Я покосился на протянутый кубок и, недолго думая, осушил его залпом. Во мне встрепенулись «муравьи», стремясь очистить кровь от хлынувшего внутрь алкоголя. Не сейчас, верные малыши! Сила гасителя охватила мое тело, отчего им пришлось успокоиться. Вино приятно ударило в голову, и хандра немного отступила.

— Повтори! — я улыбнулся подруге и протянул бокал обратно.

— Другое дело! — она весело засмеялась и

вновь наполнила кубок.

В этот вечер, я полностью забыл о произошедшем. Скорее всего, та малышка завтра вернется в мои мысли, но теперь я знаю, как ее прогнать. Халиф не жалел вина для своего лучшего бойца, а моя регенерация легко справлялась с пагубными последствиями.

Ночью мою постель украсили сразу два цветка из садов халифа. В обитель апельсиновой рощи пришла еще одна девушка, разительно отличающаяся от Лимы. Ее звали Хайа. Она была далийкой и отличалась мускулистым поджарым телом вкупе с потрясающей гибкостью, а ее неутомимость не знала границ. Мы начали заниматься любовью втроем, и я с наслаждением наблюдал, как две такие разные, но такие страстные женщины стремятся мне доставить удовольствие.

Постепенно, опьяневшую Лиму склонило ко сну, а полная сил Хайа продолжила свой танец страсти и пошлости вдвоем со мной. Для нее не существовало никаких запретов, и в эту ночь мы творили такое, чего даже я не делал с Сиалой.

— Попробуй это, обещаю — тебе понравится! — разгоряченная Хайа сползла с меня и извлекла из своего халатика маленький бумажный пакетик.

— Что это? — я с любопытством наблюдал, как девушка высыпала из свертка розовый порошок и распределила его по столу аккуратными порциями.

— О! Это позволит тебе увидеть жизнь намного красочнее и привлекательнее, чем она есть! — в руках Хайи появилась металлическая трубочка. Она поместила один ее край в свой аккуратный носик, а вторым прикоснулась к получившейся полоске порошка и сделала глубокий вдох. Розовые крупицы смело потоком воздуха внутрь, после чего ее лицо охватила блаженная улыбка.

— Дай, попробую! — я отобрал у нее трубочку и сделал глубокий вдох.

Необычайная легкость и нега охватили все мое тело. «Муравьи» задергались в истерике, но не смогли ничего сделать под гнетом второй способности. Мир вокруг поплыл, в ушах заиграла дивная музыка, а моя кожа стала необычайно чувствительной.

— А теперь наслаждайся, как никогда в жизни! — Хайа усадила меня на край кровати, опустилась на пол спереди и ловко поймала своим ртом мою возбужденную плоть.

Внутри меня будто произошел взрыв! Каждое умелое касание ее языка и губ уносило меня высоко в чертоги Айра. Я извивался на мягком шелке от наслаждения, не в силах терпеть эти проникающие во все клеточки тела сладострастные волны, но и прерывать эти ощущения не хотел. Ничего подобного я раньше не испытывал.

В какой-то момент времени я не смог больше терпеть эту пытку и разрядился мощными толчками прямо в горло девушке. Мое тело затряслось в бешенном ритме, от нахлынувшего удовольствия и бесконечного счастья.

— Еще! Хочу еще! — я наконец-то пришел в себя и требовательным взглядом уставился на девушку.

— Нельзя, слишком частое использование хирмы может тебя ослабить и вызвать привычку. Всего должно быть в меру! — строго ответила она, но не выдержала и громко рассмеялась под воздействием наркотика, — Повторим на следующей неделе.

— Мне плевать, дай сюда! — я попытался разозлиться, но порошок снова натянул на мое лицо беззаботную улыбку, похоронив мой гнев.

— У меня все равно больше нет, — она поднялась с пола, взяла в руки свой халат и демонстративно его встряхнула, — Видишь?