Кай 5
Шрифт:
А вот дальше синхронность действий начинала пропадать. Одни люди вставали и бежали обратно, другие сидели чуть дольше, а третьи вообще уходили по одному. Бежали они, судя по всему, обратно в монастырь. Нужно будет уточнить этот момент у Михаила подробнее. Вскоре их осталось не больше десятка, и через десять минут служба закончилась. Оставшиеся одновременно поднялись и легким бегом направились за своими товарищами. Жрец, оставшись один, возложил руки на статую, постоял около нее с минуту, а затем двинулся следом.
Вот он мой шанс! Но все же стоит провести здесь дополнительные сутки,
К сожалению, за весь день ворота больше так и не открылись. Территория монастыря пустовала до полудня. Затем в обед на ней появились люди и до вечера работали во дворе под наблюдением жреца. Кто-то носил воду внутрь главного здания, кто-то рубил дрова, а кто-то подметал территорию. Ближе к вечеру из недр каменной постройки донеслись заунывные пения, а следующим утром все повторилось. Так что я твердо решил действовать снаружи и не подвергаться лишнему риску, проникая за стену. Посмотрев повторно утреннюю церемонию и определившись с примерным планом действий, я отправился к месту телепортации, откуда переместился в район столицы.
— У меня нет парализующего яда, — Михаил крутился в своей мастерской и полировал какой-то камень, — Я лечу людей, а не отравляю.
— Ну ты же можешь его изготовить! Представь, что я обычный хаттайский воин и делаю тебе заказ.
— Да будет тебе известно — хаттайские воины не используют подлые методы, а всегда сражаются с противником лицом к лицу! Выполнение этой просьбы будет считаться помощью тебе и неоднозначно воспримется Хаосом. Лимит мы исчерпали. Достигни повышения уровня.
— Хорошо, а что ты можешь тогда предложить?
— Зелье для крепкого сна, зелье для лечения кишечного расстройства, зелье…
Он перечислял свои лекарства, а я рассеяно слушал его, пытаясь придумать еще какие-то варианты. По большому счету, я мог бы изготовить что-нибудь из того, чему меня учили в школе Длани, но придется поискать ингредиенты. Наши травы здесь не растут, а потому меня ждет прыжок до Дикого леса.
— …зелье от насморка, зелье… Ты меня слушаешь, Кай?
— Да! Зелье от насморка. Мне все это не подходит.
— Ну тогда мне нечем тебе помочь, — пожал он плечами.
— Я провел больше суток у одного из монастырей и дважды наблюдал за каким-то утренним ритуалом. Почему одни люди молятся дольше других? — решил я сменить тему.
— Каждый молится столько, сколько считает нужным. Зависит от степени загрязненности кумаши…, — он вдруг осекся и посмотрел на меня странно, — Только не говори, что ты собрался напасть на монастырь?
— Пока нет. Но такую возможность не исключаю.
— Это плохая затея! — занервничал Михаил, — Оскорбить мать-змею — оскорбить всех ее потомков. На твои поиски подключат видящих, астральщиков и других одаренных.
— Кажется, мы договорились, что я должен действовать сам? Вот я и буду действовать так, как считаю правильным. Не думаю, что после похищения камня из Главного храма, меня ждет иная участь.
— После обретения тобой магии, я могу взять тебя в ученики и скрыть от всех. Нет ничего плохого в том, что учитель заботиться о безопасности своего ученика.
— А как же волнения Хаоса? —
— Позволь, я сам определю, что я могу делать, а что нет.
Мне не захотелось с ним спорить, а потому я просто попрощался и отправился на холм, откуда перенесся в свое логово.
Для нахождения ингредиентов я подключил Аурру, которая с удовольствием перепоручила это молодежи своей деревни. Так что еще до наступления сумерек, все необходимые травы были найдены. Я долго думал какой яд сварить, и в итоге остановился на усыпляющей мази, что действовала через кожу. Если я хочу сделать все аккуратно — нельзя допустить того, чтобы дырявить свою жертву клинком или стрелой. Мне не составляет труда залечить ранение без следа, но вот заштопать одеяние жреца будет куда более проблемным. К тому же у меня не получиться прятаться слишком близко к месту молитвы из-за особенностей рельефа, да и крик боли может привлечь внимание.
Сварилась мазь достаточно быстро. Я упаковал бесцветную жижу в небольшой пузырек, которых в логове некроманта было более, чем достаточно, и задумался, куда потратить остатки времени. Я бы предпочел хорошенько выспаться перед будущей охотой, так как не отдыхал почти двое суток. Но нужно было сделать еще кое-что, чтобы окончательно развеять не дающие мне покоя догадки. Закончив с подготовкой, я взял моток глеверита, подошел к телепорту и произнес:
— Битаниэль Гвин таре.
И снова я внутри загадочного дома без выхода. Здесь ничего не поменялось и было также чисто, как и в прошлый раз, из чего я сделал вывод, что кто-то приходил. Две пары дверей все также были окутаны голубым сиянием, и я даже попытался нейтрализовать его захваченным с собой металлом, но у меня ничего не вышло. Либо это заклинание накладывал очень сильный маг, либо источник, питающий чары, находится где-то внутри.
— Эй! Кто-нибудь! Я хочу поговорить!
Тишина. Я мазнул взглядом по дальней двери. Она как и прежде выделялась на фоне своих соседок отсутствием сияния. Не особо питая надежд, подошел к ней и толкнул, ожидая сопротивления. Но в этот раз она просто открылась без усилий, а внутри…
От неожиданности я громко выдохнул и замер. Стул и стол были сдвинуты в сторону, на его крышке лежали нетронутые алмазы, а посредине комнаты стоял мольберт, на котором, все еще пахнущей краской, была изображена эта чертова спиралевидная гора из Черной пустыни! Только на этот раз художник изобразил ее иначе. Им был выбран ракурс у ее подножья, а сам творец словно стоял снизу и смотрел вверх на бесконечно уходящий в небо пик. Каждая деталь была прорисована великолепно и правдоподобно, такое можно создать только глядя на образец.
Но до нее ведь невозможно дойти! Там только палящее солнце, уничтожающее все, да еще страшные чудовища и могущественная нежить, если, конечно, верить легендам.
— Ты хочешь, чтобы я пришел в это место?! — снова крикнул я.
Никакого ответа. Ну молчат, да и молчат! Буду ходить сюда до тех пор, пока не выясню для чего это все делается. И вообще, может быть, я себе навертел непонятно что, а Битаниэлю до меня и дела нет. В последнее, правда, верилось с трудом. Слишком странными казались все эти совпадения.