Кайсе
Шрифт:
— Я не чувствую своей ноги.
— Так и должно быть.
Фэйс взглянула на него.
— Я не знаю. Это не моя область. — Она попыталась засмеяться. — Я прошла через всю войну и никогда не видела ни одной раны.
— Интересная война, — заметил Оками.
— Джонни?
— Мертв. Но раньше он убил Альбу.
— О боже! — прошептала она. Ее глаза закрылись, а губы зашевелились. — Дайте мне подумать. — Ее глаза внезапно открылись и показались ему такими же красными, как и кровь, разлитая
Она облизала губы.
— Есть местечко, куда я хочу, чтобы вы меня отвезли.
— Я знаю, где находится армейский госпиталь.
— Нет, не туда. — Она подождала немного, но, когда он не ответил, добавила: — Я не знаю, могу ли я вам доверять.
— Но я не думаю, что у вас есть выбор. Мы оба должны исчезнуть отсюда, прежде чем здесь появятся полицейские или военные.
Оками спрятал нож за пояс брюк, взял Фэйс на руки. К его удивлению, она была очень легкой.
Она показала ему боковой выход, ведущий на улочку, где он повстречал Леонфорте. Это было весьма кстати, потому что из темноты, скрывавшей их, они увидели мигающие красные и синие огни полицейских машин и «джипов» военной полиции.
Оками повернулся, пробежал до дальнего конца улочки, выбежал на более широкую улицу, повернул налево. Добравшись до своей машины, открыл дверцу, засунул туда Фэйс, пытаясь не замечать гримасы от причиняемой ей боли. Сел за руль, завел мотор, и они уехали.
Фэйс сказала ему, чтобы он ехал на запад, в сторону, где вдоль реки Сумида выстроились склады. Это был убогий район, запущенный, опустошенный войной. Где-то там Токио отстраивался заново, но здесь еще нетронутыми оставались довоенные постройки, гниющие около сонных вод реки.
Слабым от боли и шока голосом она указывала ему направление. Узкая улица уперлась в реку. Оками удивился, обнаружив между двумя длинными складскими зданиями частное жилое помещение.
— Остановитесь, — прошептала Фэйс, указав на место около этого домика. — А теперь оставьте меня здесь.
Оками сидел, не выключая мотора. Он посмотрел из окна машины на домик, затем снова на Фэйс. Она сползла с заднего сиденья, ее глаза были почти закрыты.
— Вы потеряли много крови, мисс Сохилл. Если я не помогу вам войти в дом, вам это самой не удастся сделать.
— Вы оказали хорошую помощь, сделав повязку. — Она попыталась сесть, но вновь прислонилась к двери. Ее рука нащупывала ручку.
Оками вышел, открыл дверцу с ее стороны, мягко поднял ее и извлек из машины.
— Вас не должны здесь видеть, — зашептала Фэйс. Ее голова склонилась на его плечо, и он слышал, как часто и шумно она дышит. Оками знал, что ее необходимо внести в дом немедленно.
— Это опасно...
Оками донес ее до входной двери, сильно постучал в дверь
Она небрежно поклонилась, затем сказала:
— Сюда, пожалуйста.
Манера, в которой это было произнесено, была характерна для врачей или медицинских сестер.
Она провела его по длинному коридору, облицованному панелями из вишневого дерева. Они вошли в помещение, которое выглядело как ярко освещенная операционная комната скромных размеров. Доктор уже был в перчатках и ждал. Он сказал, чтобы Оками положил Фэйс на стол и ушел.
— Анако покажет, где вы можете подождать, — обратился к нему хирург, начав предварительное обследование Фэйс. — Я выйду к вам, как только смогу.
Молодая женщина по имени Анако ввела его в соседнюю комнату, которая была обставлена, как библиотека. Вдоль стен располагались полки с книгами. Из середины сводчатого потолка с пятиметровой высоты спускалась хрустальная люстра. Пол покрывал персидский ковер, выполненный в тонах драгоценных камней. Удобная кожаная мебель: два больших дивана и кресла. Между диванами стоял кофейный столик из бронзы и стекла. На нем расположились небольшие часы. В одном углу комнаты находился французский секретер. На нем не было никаких предметов, а поверхность была отполирована до блеска. Оками бывал в музеях, где было больше пыли, чем здесь.
Заинтересовавшись, он подошел к книжным полкам. Он удивился, увидев, что почти все книги были на японском языке. Исключение составляла секция по истории войн, с томами на английском и французском языках. Было много книг по истории и садоводству. Все же основное внимание при составлении библиотеки было уделено философским текстам, настолько мало известным, что даже Оками, который благодаря полученному им обучению боевым искусствам имел хорошие познания в этой области, никогда не читал их.
Он взял один из этих томов, сел в кресло и стал читать. Освещение исходило от люстры и нескольких ламп с зелеными абажурами, поставленных в разных местах комнаты. Толстые занавеси плотно закрывали высокие окна. А когда Оками поднял одну из них, оказалось, что за ними только белая стена, а окон не было совсем.
Вспомнив предупреждение Фэйс Сохилл относительно опасности, ожидающей его здесь, он внезапно почувствовал беспокойство. Оставив книгу на кресле, он подошел к двери и открыл ее. В прихожей царил полумрак и было так тихо, что он мог слышать тиканье часов в библиотеке за своей спиной.