Казачьи сказки (Сборник)
Шрифт:
— Мордехай Майзл, ребе!
— И как же ты нашёл эти дукаты?
Мордехай заколебался, вспомнив сердитого коротышку из сна, который велел ему прокутить эти деньги в кабаке, но ни в коем случае не отдавать их никому, но потом честно рассказал обо всем ребе.
— Теперь можно я пойду, господин? Меня ждёт мать, я должен помогать ей.
— Подожди, во-первых, эти два дуката твои, они принадлежат тебе по праву… — остановил его рабби.
— По какому праву, господин? Переодетый евреем карлик во сне то же самое говорил, — набравшись храбрости, сказал Мордехай. Уж больно странно это было, ведь он даже не вернул рабби третий дукат и, пока шёл сюда, боялся, что ему за это достанется.
— В
— У меня уже есть отец, и я вожу его в синагогу, без меня он пропадет, — твёрдо отказался Мордехай от выгодного предложения.
На следующей неделе богатый ребе появился в бедной скобяной лавке Майзлов. Родители Мордехая, скромные люди, были польщены посещением уважаемого во всём Еврейском Городе рабби Исаака. Но с того дня он часто к ним заглядывал по дороге в синагогу и беседовал с юным Мордехаем. А вскоре родители мальчика сами уговорили его ходить в гости к доброму раввину, тем более что тот постоянно приглашал. Вскоре Мордехай стал в его доме частым гостем и познакомился с дочерью Исаака. Дети сразу же подружились, чему рабби Исаак только обрадовался.
Теперь Мордехай учился и очень скоро преуспел и в торговом деле, и в различных науках. Но и родителей своих не забывал, каждый день помогая им в лавке и по хозяйству. Так прошли годы, и выросший Мордехай с благословения ребе Исаака женился на его дочери, которую звали, как и спасительницу еврейского народа, Эсфирью. Но сокровище к Мордехаю так и не попадало, может быть, рабби Исаак ошибся и выдал единственную дочь за бедняка?
Не в силах дольше ждать, предприимчивый Исаак пригласил зятя съездить в лес, сказав, что-де грибной сезон уже давно начался и нельзя долго откладывать этот поход, иначе карлштейнские крестьяне — лес этот находился недалеко от королевского замка — все хорошие грибы соберут, а честным евреям мелочь одну оставят.
Не смог даже очень занятый делами Мордехай отказаться от предложения тестя, так сильно тот настаивал, хотя никогда раньше не увлекался сбором грибов. Поехали они в сторону Карлштейна, заехали в лес. Исаак велел кучеру остановиться на том же самом месте, где у него много лет назад вдруг встали лошади. Пока ехали, уже стемнело. Огонёк в траве не мелькал, и рабби повёл зятя в чащу.
— Смотрите, отец, здесь полно грибов! — воскликнул Мордехай.
— Нет, я знаю одну поляну, где, слава Иегове, можно накопать чёрных трюфелей без всякой свиньи, так много их там.
Ну ладно, не пристало спорить с опытом старших. Пришли они на ту поляну, но Мордехай, видя, что тесть поступает очень странно, был начеку. Он заподозрил, как и евреи много лет назад, когда рабби просидел у окна три дня, что старик тронулся рассудком. Но на поляне не было ни золота, ни карликов, ни даже трюфелей…
Ребе был в раздражении и до того уверился в том, что жестоко просчитался, обманули, сбили с толку его карлики, что с того дня постоянно злился на Мордехая. Всё его раздражало в зяте. Бедный молодой человек, не выдержав долго несправедливого обращения, вскоре переехал с женой от её родителей. Эсфирь не возражала, ей самой давно хотелось жить с мужем собственным домом.
Но вскоре, после того как они переехали, приключилась с Мордехаем такая история. Произошло это как-то ночью, когда он, устав ждать Эсфирь — та засиделась в гостях у матери, — решил ложиться спать. И забыл помолиться перед сном…
А как известно, к забывшим о молитве евреям по ночам приходит сама Лилит, прекрасная черноволосая
— Как ты могла забыть, жена, что священный Талмуд запрещает мужчине оставаться ночью одному, почему ты меня бросила? Из-за тебя на меня напала Лилит, — упрекнул он жену, но глупая женщина ему не поверила.
— Стоит мне задержаться в гостях, как ты тащишь в дом всяких продажных девок! — кричала она, награждая честного мужа той же сковородой…
А надо сказать, что Мордехай имел мастерскую по изготовлению всяких инструментов, а при ней лавку. Как-то пришёл к нему один крестьянин очень маленького роста с сердитыми глазами, сверкавшими из-под густых белых бровей. И, поглаживая окладистую бороду, выбрал в лавке вилы, пару серпов и кос. Мордехай не спускал с него взгляда, уж очень посетитель был похож на карлика из его сна, который, кстати, с тех пор больше ему ни разу не снился. Только на этот раз карлик был одет в штаны, подвязанные верёвкой, широкую рубашку, а на голове была остроконечная шапочка из неокрашенного полотна.
— Мне это всё нужно, человек, но денег нет. Не возьмешь ли ты взамен у меня старый ржавый сундук? Остался от прошлых хозяев, не знаю, куда девать. Не открывается, но тяжелый, что-то, видать, там есть, — старательно выговаривая слова, как будто заученный текст, сказал низкорослый крестьянин. И сердито уставился на хозяина лавки.
Мордехай сразу согласился, он был милосердным человеком и всегда помогал тем, кто в этом нуждался. Конечно, это и вправду просто бедный крестьянин, а не переодетый карлик к нему пришёл, такое только в сказках случиться может. Он и сундук с собой сразу прихватил, тот возвышался у него на телеге. Работники Мордехая, четверо здоровых парней, с трудом втащили его в лавку.
Оставшись один, Мордехай попытался открыть ларь. К его удивлению, крышка тут же отвалилась, кажется, не успел он и лом протиснуть под неё. А внутри оказалась целая груда золота и серебра, сундук был буквально набит деньгами. Наверное, никто ещё в Еврейском Городе не видел столько золота, хотя каждый второй там был ростовщиком.
Подумав, Мордехай решил придержать внезапно свалившееся на него богатство. Может быть, крестьянин опомнится и вернется за своим сундуком. Ждал он долго, а потом рассказал о случившемся своему тестю. Вот уж рабби Исаак был на седьмом небе и сразу поведал Мордехаю о том, чему был свидетелем в лесу много лет назад. Он, конечно, сразу же изменил отношение к зятю и помирился с ним, радуясь, что сбылось то, чего он так долго ждал. Но Мордехай всё равно ещё немного подождал. Однако крестьянин, похоже, действительно был карликом, хранителем клада, предназначавшегося молодому еврею. И в положенное время передал ему сокровище лично в руки…
— Так вот что это были за грибы, старый лгун, — бормотал он, припоминая откровения ребе.
Мордехай Майзл умело и достойно использовал доставшееся ему сказочное богатство. Он построил Еврейскую ратушу, Высокую синагогу и частную Майзелову синагогу, приют для сирот, женские бани, вымостил улицы, стал старостой, а ещё ему посчастливилось многие годы дружить с легендарным ученым и раввином Иегуди Левом бен Безалелом, который создал Голема. И при помощи шема, таблички, вкладываемой в голову «глиняного человека», научил его работать на себя и чтить Шаббат вместе со всеми евреями.