Казачья Вандея
Шрифт:
С наступлением темноты конницу в сторожевом охранении сменил 4-й Пеший полк, заняв заставами окраину деревни. К вечеру мороз усилился и поднялась вьюга. Половину лошадей разрешено было расседлать, оставив в каждом полку дежурную часть в полной готовности. Людям разрешено было по очереди мыться в банях. Около 10 часов вечера, когда в штабе отряда готовились к встрече Нового года, неожиданно со стороны южной окраины села поднялась сильная ружейная, а затем и пулеметная стрельба. Дом, занятый штабом отряда, стал простреливаться ружейными пулями. В хуторе поднялась суматоха. От 4-го Пешего полка получено донесение, что красные внезапно напали на сторожевое охранение и заняли окраину села. По телефону и через ординарцев полкам приказано по тревоге собираться на сборный пункт, на северную
Для противодействия обходу на правый фланг на выстрелы были выдвинуты две сотни. Две другие сотни в пешем строю и одна в конном перешли в контратаку хутора. Конная сотня, наступавшая по долине, по замерзшей речке, пересекавшей хутор, столкнулась с красным эскадроном; в схватке около 50 красных кавалеристов и командир эскадрона были зарублены. Ружейная и пулеметная стрельба, прерываемая орудийным огнем, охватила со всех сторон хутор. Завязался ожесточенный ночной бой. Удачными попаданиями артиллерии красная колонна, сосредоточенная на южной окраине хутора, была расстроена и бросилась в сторону, к востоку от хутора. Воспользовавшись поднявшейся у противника суматохой, сестра 4-го полка Грекова не потерялась и увела захваченный было красными лазарет и пленных.
Постепенно, по мере выяснения обстановки, наши части, выдвинутые на поддержку атакующим, втянулись в бой, обходя хутор слева и справа. К 3 часам утра противник был окончательно выбить из села и скрылся в темноте, оставив убитых и пленных. Части вновь заняли квартиры. Из опроса пленных выяснилось, что красная Доно-Кубанская конная бригада, застигнутая в пути вьюгой, сбилась с пути и, блуждая в поисках ночлега, случайно наткнулась на расположенные в хуторе Садки наши части. Беспечное сторожевое охранение было захвачено врасплох, частью вырезано, благодаря чему красным удалось, почти без шума, подойти к селу и занять окраину. Не предполагая, что хутор занят сильными частями противника и не рассчитывая встретить дальнейшего сопротивления, красная бригада решила остановиться на ночевку.
В первых числах января 1919 года наш конный отряд, усиленный 5-м Пешим казачьим полком в 500 штыков, сосредоточился в районе сел Малая Ивановка — Лозное для обороны этого сектора. Погода была ясная. Стояли сильные морозы.
5 января красная конница, перейдя в наступление, вытеснила из Малой Ивановки 14-й Конный полк и с диким воем атаковала 5-й Пеший полк, занимавший позицию к западу от Малой Ивановки. Подпустив красных на 300–400 шагов, пеший полк с удивительной выдержкой и хладнокровием встретил атаку несколькими отчетливыми залпами. Атакующая в массе конница отхлынула в беспорядке, оставляя убитых и раненых, преследуемая частым ружейным огнем.
В тот же день между 12 и 16 часами красная конница шесть раз бешено, в конном строю, переходила в атаку на село Лозное, но постоянно с потерями откатывалась назад, под убийственным ружейным и пулеметным огнем спешенных частей нашей конницы, занимавших по северной возвышенности села Лозного заранее подготовленную и пристрелянную позицию. Особенно блестяще действовала конная батарея есаула Овчинникова, метким ураганным огнем вносившая смерть и ужас в ряды атакующих.
С командного пункта можно было наблюдать освещенные заходящим солнцем красочные атаки советской конницы, несшейся волнами на Лозное и сметаемой огнем артиллерии. Укрепившиеся на позиции, по окраинам села, спешенные сотни постоянно заставляли красных, подскакивающих почти вплотную, также быстро смешаться и поворачивать
6 января я перешел в наступление на Давыдовку. При подходе к Давыдовке мы были встречены сильным артиллерийским огнем; один из снарядов попал в группу штаба отряда, двигавшуюся в голове колонны, и убил двух лошадей и проводника, жителя села Лозное, в тот момент, когда последний, по миновании надобности, был отпущен домой, но задержался, докуривая папироску.
Развернувшись, наши части начали наступление, стараясь охватить село с фланга и отрезать путь отступления на Дубовку. После краткой перестрелки противник, прикрываясь артиллерией, отошел на посад Дубовку. Из опроса захваченных в Давыдовке пленных и рассказа священника, в доме которого находился штаб красной конницы, мы узнали, что село занимала конная дивизия Думенко, командовал ею временно, ввиду ранения в руку в бою 30 декабря начальника дивизии, его помощник, Семен Буденный. Маленькая деталь: священник обратил внимание, что товарищ Буденный, получая донесения, долго и усердно их рассматривал, затем, передавая их начальнику штаба или адъютанту, говорил: «Ничего не разберешь, так непонятно, сукины сыны, пишут!»
Продолжая теснить красных, мы заняли село Прямую Балку. Буденный отошел на Песковатку и Дубовку.
С занятием Прямой Балки боевой день закончен. Разместить на ночлег весь отряд в Прямой Балке не представлялось возможным, и часть отряда я отвел на ночлег в Давыдовку, куда к вечеру были подтянуты обозы, а в Прямой Балке оставил 16-й Конный полк и 5-й Пеший; последний было бы правильней оттянуть назад, но так как пешие части были особенно утомлены, я, уступая просьбе командира полка и не желая заставлять полк сделать еще один переход, нарушив общее правило, разрешил остаться полку в Прямой Балке.
Дальнейшее наступление продолжать было рискованно, ибо мы значительно выдвинулись вперед и наш правый фланг был совершенно открыт и как бы висел в воздухе, а противник был многочислен и активен.
7 января отряд не предпринимал никаких действий, ограничиваясь разведкой. Я предполагал из осторожности оттянуть части из Прямой Балки в Давыдовку и в этом смысле сделал доклад генералу Яковлеву. В ответ 8 января утром от генерала Татаркина была получена телефонограмма: «Не беспокойтесь за ваш правый фланг, я его обеспечил в селе Тишанка пешим полком с батареей».
Впоследствии оказалось, что пеший полк самовольно оставил Тишанку еще накануне. Получив телефонограмму генерала Татаркина, я отдал приказ о наступлении. Когда дивизия строилась у восточного выхода из Давыдовки, из Прямой Балки по телефону было получено донесение от командира 16-го Конного полка, что красная конница с броневыми автомобилями внезапно массою обрушилась на Прямую Балку; вскоре прискакал казак со вторым донесением: 5-й Пеший и 16-й Конный полки спешно отходят по балке, тянущейся вдоль нашего пути наступления, преследуемые красной конницей и бронемашинами. По получении таких сведений части отряда быстро заняли позицию, забаррикадировали и перекопали, где успели, дороги и, встретив противника пулеметным и орудийным огнем, задержали его стремительный натиск.
Приняв на себя отступающие наши части, отряд с боем стал отходить, дав предварительно возможность обозам выбраться из Давыдовки.
По докладу командира 16-го Конного полка, полковника Дьяконова, части, занимавшие Прямую Балку, получив приказ о наступлении на Дубовку, начали строиться и выходить из села, ожидая подхода главных сил отряда. Вперед была выслана разведка, а правый фланг, надеясь на части, находившиеся, согласно сообщению генерала Татаркина, в Тишанке, охранялся лишь заставами. В это время совершенно неожиданно со стороны Тишанки на наш правый фланг обрушился конный отряд Буденного с двумя бронемашинами. Внезапное появление броневиков с пулеметами произвело панику в 16-м Конном полку. Полк бросился в соседнюю балку, тянувшуюся слева, параллельно нашему движению. 5-й Пеший полк мужественно принял атаку, встретив красных ружейным и пулеметным огнем.